Среди нас 4 - Макс Вальтер
— У станции тормози, — указал на вход в метро Седой.
— А оно что, работает? — с ухмылкой спросил Маркин.
— Ты удивишься, — самодовольно заявил Колян. — Но спойлерить не буду, хочу увидеть ваши рожи.
Колян припарковался у входа и, прежде чем оставить машину, прошёл по кругу и подёргал каждую дверь. Я закинул на плечи рюкзак, поправил оружие, проверил, чтобы ничто не мешало быстро выхватить мечи. Маркин в этом плане от меня не отставал и тщательно несколько раз примерился к топорам. Седой терпеливо ждал, пока мы закончим.
Спуск на станцию ничем выдающимся не отличался, но всё равно вызывал некий трепет в душе. Замершие, навсегда потухшие терминалы по продаже карточек, пустынные, погружённые в полную тьму тоннели переходов. Эскалатор, гулко разносящий наши шаги, и отсутствие контролёра в конце спуска. Всё это задавало какое-то особое настроение. Казалось, вот-вот заиграет ненавязчивая музыка, и приятный женский голос зачитает очередное стандартное объявление о забытых вещах и сотрудниках полиции. Возможно, на это влиял внешний вид станции, который ничуть не изменился с тех самых пор, каким я его запомнил. Никто не ломал скамейки и не разбивал стёкла кассовых кабинок. Люди просто покинули это место перед закрытием метро, а наутро уже не осталось тех, кому потребовалось сюда снова спускаться.
Колян чертыхался, подсвечивая себе фонариком под ноги, и постоянно нас костерил. В отличие от него, нам дополнительный свет не требовался, зрение сразу переключилось в ночной режим, как только мы вошли внутрь. А потому мы продолжали идти так, словно здесь вовсю работает освещение. Коляну с этим делом было гораздо сложнее.
На путях у платформы обнаружилась машина, колёса которой переделали под рельсовые пути. Но, как оказалось, это было не единственным апгрейдом.
Колян открыл дверь и, потянув за небольшой рычаг под панелью, поднял капот. Седой скинул рюкзак и выудил из него камень размером с приличное яблоко. Ради любопытства я переключил спектр зрения и ничуть не удивился, когда обнаружил упакованную внутри камня энергию. Под капотом вместо двигателя расположилась приёмная ниша, куда Седой аккуратно установил магический аккумулятор. Вот оно, как раз то, о чём я размышлял совсем недавно: совмещение старых технологий с новыми.
— Прошу. — Колян услужливо распахнул заднюю дверь.
Дождавшись, когда мы загрузимся в салон, он вставил брелок в приёмную нишу и легонько на него надавил. Панель тут же включилась, замигала разноцветными огоньками.
— Добро пожаловать в мир будущего, — ухмыльнулся приятель и тронул чудо-дрезину с места.
— Прикольно, — обозначил свои эмоции Маркин. — Получается, таким образом можно любую машину на ход поставить?
— Не совсем, — отозвался Седой, — только электричку. Но там тоже не всё так просто. Мы их чуть не сотню спалили, пока правильное напряжение подобрали. Всё-таки энергия в камне — это не точно рассчитанный аккумулятор. Но самое сложное — упаковать электричество так, чтобы оно не вышло из камня сразу всё, за одно мгновение. Короче, в массовое производство такие аппараты поступят ещё не скоро.
— Как всегда, — буркнул я, — Москва живёт — остальные выживают.
— У нас здесь тоже жизнь не мёд, — покачал головой Седой. — Но да, согласен, кое-что имеем.
На этой чудо-электричке мы добрались до коричневого кольца, где её и оставили. Седой забрал камень из-под капота, но далеко убирать не стал. Снова пустынные переходы, очередной спуск и пересадка на похожую машину. На сей раз, когда мы мчались по тоннелю, мимо нас прошмыгнул такой же автомобиль.
Ехали недолго, затем снова сделали пересадку, пока не добрались до станции «Сокольники». Насколько я помнил, она считалась самой первой. Впрочем, как оказалось, наше путешествие только началось.
Покинув машину, мы оставили её у платформы и углубились в тоннель. Метров через двести свернули в неприметную коммуникационную ветку, где обнаружилась гермодверь с биометрическим замком. Седой приложил к нему ладонь, после чего раздался щелчок и загудел гидравлический привод. Открывшаяся часть тоннелей уже имела освещение. Однако внешний вид остался прежним, разве что железнодорожная колея была здесь значительно у́же. А так всё те же толстые кабели, тянущиеся вдоль стен, какие-то трубы и ровный ряд лампочек под потолком.
— А откуда здесь энергия? — спросил Маркин.
— Наследие прошлого, — охотно ответил Седой. — Здесь целая сеть бомбоубежищ и всевозможных военных заначек на случай апокалипсиса. Всё это запитали от мирного атома. Долго, дёшево и сердито. Мы просто подхватили эстафету.
— Всё равно, как-то стрёмно здесь, — поёжился Рустам.
— Подожди, мы ещё не пришли, — снова загадочно ухмыльнулся Колян.
Я уже понимал, куда мы в итоге придём, точнее, догадывался. Нечто подобное я уже видел, когда блуждал по тоннелям древних в поисках печати. И, скорее всего, скоро к ним мы выберемся и здесь. Энергетика уже заметно изменилась, и Маркин наверняка тоже это почувствовал.
Очередная дверь вывела нас к более древним тоннелям, но пока ещё краснокирпичным. Однако даже здесь было на что посмотреть. То, как предки управлялись со строительными материалами, поражало даже самое искушённое воображение. Понятно, что большинство людей не замечает шедевров, что находятся прямо под носом.
Впрочем, я тоже не строитель, но даже мне хотелось задать вопрос: как⁈ Как они умудрились выложить своды из кирпича, притом на столько ровные, что даже современные тоннели из тюбингов в сравнении с этим выглядят убогими. А когда мы подошли к первому разветвлению, меня охватил натуральный восторг. Кирпич переплетался столь причудливым узором, что казалось, будто каждый элемент изготовлен индивидуально, именно под этот проект.
Судя по молчанию моих товарищей, они испытывали схожие эмоции.
Очередной спуск вывел нас в каменную залу, очень схожую с той, что я обнаружил, когда вышел к печати предков. Поток энергии отчётливо тянул из крайнего, правого рукава, но мы свернули влево. Через сотню метров нам встретилась делегация посвящённых, которые вежливо нас поприветствовали. Маркин слегка завис, глядя им вслед, но приставать с вопросами не решился. Нет, для меня их присутствие тоже выглядело весьма странным, учитываю глубину, на которой мы находились. Но я старался сохранять невозмутимое лицо.
Сколько раз мы свернули и спустились, я уже и не знал. Честно говоря, даже сомневался, что смогу самостоятельно выбраться на поверхность. А мы всё продолжали петлять по бесконечному лабиринту тоннелей, теперь уже белокаменных, пока не подошли к очередному спуску.
— Помните,
