Путь к престолу - Серг Усов
Услышав пушкинскую фразу, оба его товарища с уважением посмотрели на Олега и ему пришлось повторить свой приказ им спать. Сам Олег решил обойтись без сна. Его мозг давно уже адаптировался к суровому ритму жизни.
Репетицию они начали после того, как попили чай.
— Ну-ка, покажи себя, — сказал Олег Мэй, — Да не в этом смысле, а на дудке на своей поиграй.
Мэй, укоризненно покачав головой, достала из торбы дудку с несколькими отверстиями на корпусе. Мелодия, которую она начала играть была простенькой, в стиле «в траве сидел кузнечик». Но играла уверенно и чувствовалось, что слух у девушки превосходный.
— Отлично, — похвалил Олег, — А вот так сможешь наиграть? Туу-ту-туу лаа…
Олег напевал ей древнейшую, говорят, ещё со времён индейцев майа, народную мелодию жителей Анд, которая получила в его родном мире широкую известность благодаря Полу Саймону. Мелодия называлась «Полёт кондора» и Олег её однажды услышал и полюбил в исполнении ансамбля Поля Мориа. Вообще-то, на самом деле это была песня, но Олега-то покорила сама мелодия. Было в ней что-то такое внеземное.
А уж что творилось с Мэй и Лисом, так вообще невозможно описать. Лис просто впал в коматоз, погрузившись куда-то на самое дно своей души. А Мэй жадно запоминала очередную порцию напева от Олега, тут же её играла и плакала. Слёзы из её глаз лились не потоком, а крупными жемчужинами.
Когда Олег замолчал, а она доиграла всё, что от него услышала, то превратилась в такую же безмолвную статую, как и Лис. Только погрузилась она взором не в себя, как он, а уставилась на регента Винора.
Вот что с этим делать, Олегу? Похоже, он получил очередную без ума влюблённую в него дурочку. Хотя была надежда, что звериное чутьё битой жизнью уголовницы всё же возьмёт верх, и Мышь сумеет посмотреть на жизнь трезво.
— Лис, отомри! Это приказ! — скомандовал он лейтенанту.
Тот вывел свой взор наружу и посмотрел на своего шефа. На миг Олегу показалось, что Лис сейчас спросит его: «Кто ты, добрый мужчина?» Но, нет. Значит какую-то закалку в Центре подготовки ниндзей и в жизни воина он получил.
— Прости… Лег, задумался. Как это…
— Прекрасная мелодия, Лис. Я знаю. Меня-то, в своё время, напичканного множеством музыкальных композиций она затронула, а уж представляю, что сейчас в ваших неизбалованных искусством мозгах творится. Ты опять в ступор не впадай. Нам ещё репетировать. И ты тоже, — повернулся он к Мэй, стараясь не смотреть в диковатые глаза, — Приходи в чувство. Я понял, что слух у тебя есть и играть умеешь. Так что, надеюсь, дело у нас теперь быстро пойдёт.
Его надежды не оправдались. И вовсе не потому, что он не смог научить Мэй не играть в унисон с его голосом, а подыгрывать с затактом — это-то она быстро поняла, а из-за того, что подобранная им первой к разучиванию песня доводила их до колик от смеха.
— Перестаньте уже, оба! Иначе я вас сейчас же в Фестал отправлю обратно. Лучше уж одному путешествовать, чем с такими балбесами, — не выдержав очередного взрыва хохота, пригрозил он, — Давайте ещё раз. В жизни давно я понял, кроется гибель где. В пиве никто не тонет, тонут всегда в воде. Реки, моря, проливы — сколько от них вреда. Губит людей не пиво — губит людей вода…
Когда дошло опять до «…пиво всего однажды, взял и развёл водой, и улыбнувшись криво, крикнул он в день суда…» эта парочка, раз уже в десятый, наверное, снова согнулась от смеха.
Пришлось заканчивать репетицию и отдавать команду трогаться в дорогу.
— Это было, надеюсь, в последний раз, — когда проехали уже десяток лиг и его помощники успокоились, Олег сделал им внушение, — Если вы мне будете устраивать каждый раз такие концерты со слезами и смехом, клянусь, я буду вынужден от вас избавиться. Про свои пятьсот рублей можешь забыть, Мэй.
— Да я теперь намного больше на одном только «Полёте кондора» заработаю, Лег, — пошутила девушка, но на Олега она уже смотрела совсем не так, как в начале их путешествия, — Не сердись. То, что ты нам показал, это ведь настоящее чудо. Дай нам время немного прийти в себя. Если я спрошу, откуда ты это всё взял, ты мне не скажешь? Я поняла, — грустно улыбнулась она, прочитав ответ по его лицу.
— Я тебе много другого напою, как раз для твоей дудки, — выдал он ей утешительный приз, — Может, вместо обещанных пятиста рублей, мне с тобой передачей авторских прав рассчитаться?
— Почему все стараются вначале наобещать всего, а как приходит время расплачиваться, так начинают в сторону уходить? Тебе правда пятьсот рублей жалко?
— Ещё один караван, — обернулся к ним ехавший чуть впереди Лис, — И большой, кажется. В передовом дозоре целых пять наёмников.
Это был уже третий караван, который им попадался навстречу, не считая каравана, который они обогнали и мелких крестьянских обозов. А ведь ещё только недавно полдень прошёл. Движение по тракту большое. Олег подумал, что возможно всё же между Фесталом и Вилом придётся делать трассу, раз тут такая дорожная активность, и Вилскую провинцию он в свой домен присмотрел.
С самого выезда из столицы Винора Олег использовал сначала Ночное Зрение, а как только чуть рассвело, сконструировал и напитал Дальновидение. Так что, о всех приближающихся он знал заранее.
— Как дела, артисты? — поинтересовался разбойного вида наёмник, старший передового дозора, — Подзаработать не хотите? Сейчас караван на привал встанет. С удовольствием вас послушаем.
Судя по свежей ране на щеке одного из вояк, им недавно пришлось вступать в бой. На дорогах Винора, даже на таких оживлённых, как Вилский тракт, продолжали шалить. Да что там говорить, в Сфорце, где егеря практически не слезали с коней, и то периодически залётные банды пытались наживаться неправедным путём. Впрочем, в Сфорце у них это долго делать не получалось, и бандиты отправлялись на городские площади развлекать толпу своими криками.
— Не можем, господин офицер, — польстил десятнику Лис, — Торопимся к Вилскому наместнику. Послезавтра должны там выступать. Так что, извините.
— Да ладно, понимаю, — махнул рукой польщённый десятник, — Не хотите, как хотите. А то наши купцы бы щедро рассчитались. Не жадные в этот раз у нас наниматели.
— Мы бы с удовольствием, но…, — извиняюще улыбнулся Лис, — Там впереди-то как,
