S-T-I-K-S Инакий 2 - Ринат Тактарин
— Сообщите номер образца, — механический голос, был сродни корпусу паука, столь же неприятен.
— Образец № 22/17−4, — быстро отчеканил Михаил.
Карельский наблюдал за уборщиком. Со слов Кима, тот обладал массой обязанностей, а главное прав. Если поведение сотрудника вызывает сомнение, в его понимании, робот в праве того изолировать, решение принимает ИИ.
К счастью, восьминогий занялся непосредственными обязанностями, просканировав ближайшее окружение, наехал на красное пятно. Зажужжало, зашипело. Спустя несколько секунд, робот отъехал назад, продемонстрировав идеально чистый пол.
— Уборка завершена! — сообщил тот, повернувшись корпусом к Карельскому. — Активирую протокол повторного забора анализов!
«О нет! Опять это пережить!» — мысленно скривился профессор. «Я в конце концов микробиолог, а не мясник!»
Словно в ответ, над дверью для завоза образцов замигала и потухла красная лампа.
Карельского бесило всё! Образцами они называли живых людей; заключенные, закоренелые убийцы, террористы, но всё же люди! Разве можно так обращаться с себе подобными?
Увы, в институте действовала своя мораль. Неделю назад, профессор набрался смелости и написал генералу Астахову, он был другом семьи. Изложил всё как есть. И свёл к глубоким моральным устоям, сравнив институт с фашистским концлагерем.
Ответ пришёл скоро и не тот, которого он ожидал. На карту упала премия, в виде трёх окладов, шестизначная цифра. Что привело Карельского в бешенство, друг семьи просто откупился! Галка, даже не зная о чём речь, сумела его успокоить.
Прозвучал предупредительный сигнал. Карельский, как обычно затемнил стекло шлема, в этот момент, дверь ушла в потолок, образец пристёгнутый к железной кушетке, закатился в лабораторию. Этого заключённого Карельский ещё не видел. Значит прежний забор анализов, осуществляла другая смена.
Внешность примечательная. Азиатский тип, широкие скулы, строгая, можно сказать злая полоска губ. Даже в сонном состоянии заключённый вызывал некоторую оторопь, возможно дело в волевом лице (в глаза бросались следы регулярных побоев), или в самой фигуре. Несмотря на то, что «образец» был скован по рукам и ногам, возникал образ мощной пружины.
«Вызов!» — вот что приходило на ум. «Опасен! Очень опасен!» — подумал Карельский, к его счастью, он никогда не встречал таких людей, в реальной жизни.
Ему стало интересно, заглянул в электронную карту «больного». Первое, что бросилось в глаза и, пожалуй, самое важное. Ему скормили одну из величайших ценностей Стикса. Белую жемчужину! Подарили иммунитет, очень интересно!
— Какой типаж! — беззаботно восхищённо бросил ассистент, настраивая автоматику.
Ненужно больше мучится со шприцами и поиском вен. Настроил, нажал пару клавиш и медицинская прилипала, сделает всё за тебя.
— Такому палец в рот не клади, — продолжил усмехаться Михаил. — По плечо оттяпает!
Он вдруг склонился ниже, высматривая что-то в лице бессознательного зэка. В отличии от Карельского, Михаил не затенял лицевое стекло и потому, была видна некая озадаченность.
— Странно… будто я его раньше встречал, — он посмотрел на старшего коллегу. — Не здесь конечно! — поспешил добавить ассистент.
Карельский в этом сильно сомневался.
Прилипала с довольным пиканьем обхватила локтевой сгиб «образца» и тот открыл глаза. На избитых губах, нарисовалась улыбка.
— О! Он мне улыбается! — выпалил довольный Михаил.
Внутренняя связь, на то и называется внутренней, слышит только персонал, ну и начальство конечно.
Хасан, так и было написано на левой кисти «образца» не переставая выдавливать улыбку, начал что-то шептать.
— Что? — ассистент склонился к его лицу почти вплотную.
Карельский хотел было предостеречь младшего коллегу, но вдруг, сквозь динамик пробилось:
— …в кустах игрушечные волки, глазами страшными глядят, о вещая моя печаль, о тихая моя свобода…
— О чём он? — давя смешок, удивился Михаил.
В этот момент, Хасан дёрнулся вверх, настолько быстро, что можно сравнить с броском кобры, а Михаил шарахнулся назад, раздался треск рвущейся ткани вперемешку с неприятным хрустом. Ассистент упал на задницу.
— Хепи пёздей, пидор!!! — воскликнул Хасан, выплёвывая передние зубы. — Гы-гы-гы…
Взвыла сирена, что вкупе с моргающей красной лампой, создавало гнетущую атмосферу. Карельский просто застыл столбом.
Несчастный Михаил в первую секунду растерялся, бросив взгляд на ржущего конём зэка, он посмотрел на свой скафандр. На левой части груди, зияла ужасная дыра. Зажав её рукой, он затравленно огляделся по сторонам, наткнувшись на замершего в нерешительности Карельского, наконец завопил:
— Что делать? Дмитрий Евгеньевич!
— Гы-гы-гы…
— Протокол Миша, — вспомнил тот. — Бегом в компрессионную камеру!
Ассистент наконец подскочил, и зажимая дыру, ринулся к шлюзу. Тот к счастью, сработал безотказно, запустил и тут же закрылся.
— Привет из тюремной библиотеки суки!!! Гы-гы-гы…
Автоматическая каталка пришла в движение, увозя Хасана обратно вместе с медприлипалой.
И только когда люк выдачи «образцов» закрылся, Карельский осознал, что произошло. Его начала бить крупная дрожь. Он не понимал, как такое могло произойти, есть же служба безопасности! «Образец» спал!
— Дмитрий Евгеньевич! — ожила внутренняя связь.
Голос начальника смены, не выражал никаких эмоций.
— Пройдите в шлюз номер три!.. Профессор?
— А?
— Пройдите в третий шлюз!
— Ага, — Карельский отмёрз и поспешил исполнить приказ.
* * *
Сидя в служебном кафе Карельский вспоминал свой вчерашний визит к Михаилу, вернее к тому, во что он превратился. Начальство не препятствовало подобным «свиданиям». Даже напротив, начальник охраны, добрейшей души человек, устраивал туда настоящие экскурсии. Дескать смотрите, что произойдёт, если не будете следовать инструкциям!
Фото тридцатилетнего мужчины крупным планом, красовалось на стенде рядом с клеткой, в которую бился настоящий вурдалак.
Эти белёсые бельма вместо глаз, не было в них ничего человеческого! А уж вонь! По классификации заражённых Михаил теперь, молодой бегун. Да, его хорошо кормили! А почему не усыпили? Да потому что, после смерти он завещал тело науке!
Карельский не мог этим долго любоваться. Как вернулся в кабинет, внимательно перечитал свой контракт. Как выяснилось, подобные завещания, вовсе не добровольны, хочешь хорошо зарабатывать? Подписывай! Профессор не стал на этом акцентироваться, ему было интересно другое. Почему отмороженному пусть даже цитирующему Мандельштама зэку, не пожалели белую жемчужину? А Михаил, жрёт сырую свинину и гадит под себя!
Нет, я этого так не оставлю!
Глава 30
Лязг замка, выдернул из болезненного сна. Сухмет поступил, как всегда, вскочил, чтобы тут же упасть, беззвучно проклиная всё на свете. И без того, раскалывающаяся голова, получила реальные повреждения. Его новый дом, клетка полтора на полтора, с таким же потолком, не вытянуться и не встать в полный рост.
Потрогав разбитую в кровь макушку, он посмотрел на причину переполоха. Опять те врачи пожаловали. Прохаживаясь по соседнему ряду клеток, они тыкали руками в заключенных и что-то обсуждали.
Сухмет, очень сомневался есть ли хоть у одного из них медицинское образование. Красный крест на плече, обманет только ребёнка или слабоумного.
Он пришёл в себя, несколько часов назад, от неприятного химического запаха
