Цейтнот. Том II - Павел Николаевич Корнев
Я какое-то время бездумно взирал на учинённое флотскими артиллеристами побоище, потом сбросил оцепенение, дошёл до входной двери и запер её. Пусть преградой для операторов она и не станет, но секунду-другую продержится, даст время на принятие решения.
Бей или беги — вроде проще некуда, да только не сбежать и не отбиться. Правда, это только если Горский спишет меня, а вот если случится самодеятельность молодых и резких, возможны варианты. Тогда главное не замешкаться и не упустить своего.
Нестерпимо захотелось выпить, но вместо этого я уселся на диван и обратился к ясновидению, резким усилием воли захватил им весь гостиничный коридор, но долго столь обширную территорию контролировать не смог, убедился в присутствии на своём посту коридорного и слегка расслабился. После недолгих колебаний взял пакет со сменной одеждой и ушёл в ванную комнату, где разделся и принял душ, самостоятельно подогревая себе воду. Затем насухо вытерся и оделся, заменив сорочку, трусы и носки на свежие.
Нельзя сказать, будто какую-то уверенность в собственных силах в итоге ощутил, скорее просто иррациональное удовлетворение. Вернулся в гостиную, посмотрел в окно, уселся на диван, стал ждать.
Никто так и не пришёл. Даже грязную посуду не забрали.
Стук в дверь раздался, когда за окнами окончательно стемнело, а я уже несколько раз клевал носом, всякий раз после этого вздрагивая и мотая головой. Впрочем, даже так приближение незваного гостя мне удалось уловить заблаговременно, так что открыл без промедления, даже не поинтересовавшись, кого именно принесла нелёгкая. Характер едва уловимых искажений энергетического фона оказался прекрасно знаком, а до предела обострённое ясновидение выхватило их и сложило в уникальный образ, подделать который было бы несравненно сложнее, нежели имитировать тягучий выговор с чуть смазанным окончанием слов.
Ну да — навестить меня в столь поздний час решила Юлия Сергеевна Карпинская собственной персоной.
— Неожиданно, — отметил я, распахнув дверь.
Барышня только фыркнула и решительно шагнула через порог, даже не поинтересовавшись, готов ли я её принять. Только и оставалось, что посторониться.
Ещё я не утерпел и выглянул в коридор, обнаружил на месте коридорного давешнего оператора, озадаченно хмыкнул и запер дверь, после чего прошёл в гостиную к уже расположившейся на диване Юлии Сергеевне.
— Чем обязан визиту? — поинтересовался, щёлкнув выключателем.
Лампочки разгорелись как-то совсем уж неохотно, ещё и заморгали, поэтому я погасил люстру и включил торшер. Юлия обхватила себя руками и с укором произнесла:
— А обязательно должна быть причина? Разве я не могла просто соскучиться?
— Юным барышням не пристало посещать номера посторонних мужчин.
— Ой, да чего уж теперь! — фыркнула Юля. — Настя проболталась о нас Анатолю, тот по секрету рассказал Роману, а дальше уже и концов не найти. Плевать!
— Ну да, ну да! — хмыкнул я, достал из буфета чистую рюмку, налил коньяка гостье, плеснул немного и себе.
Юлия Сергеевна кочевряжиться не стала, более того — влила в себя отнюдь не маленькую порцию в два длинных глотка и вновь протянула мне рюмку. Я повторил и уселся на диван рядом с барышней.
— И всё же: чем обязан?
Та зыркнула своими пронзительно-васильковыми глазами и спросила:
— Зачем ты здесь? К чему так рисковать?
Я неопределённо пожал плечами и пригубил коньяк.
— Так сразу и не скажешь. Много всего сошлось. За вещичками своими, вот, заглянул.
— Ерунда! — отмела Юлия Сергеевна этот мой аргумент как несерьёзный. — Я бы поняла, реши ты перейти на сторону монархистов, но это ведь не так! Не так ведь?
Мне только и оставалось что головой покачать.
— Не так. — Я вновь приложился к рюмке, потом сказал: — Но и окончательно сжигать мосты тоже не собираюсь, а теперь твой дядя мне кое-чем обязан.
Юлия Сергеевна фыркнула, влила в себя коньяк и вернула рюмку.
— Мой дядя пытался усидеть на двух стульях, а теперь всё пошло прахом! Придётся обслуживать интересы либо тех, либо других. Кто бы ни победил, в прежних посредниках уже не останется нужды.
Я вылил в её рюмку остававшийся в бутылке коньяк и отметил:
— Думаю, он не пропадёт.
— Нет, конечно! Но влияния у семьи заметно убавится, — вздохнула Юлия Сергеевна и вдруг спросила: — Ты нашёл тех операторов?
— Двух из трёх.
— И что с ними стряслось?
Ничего не ответив, я пригляделся к гостье и в свою очередь поинтересовался:
— Горский разве не ввёл твоего дядю в курс дела? Или Фёдора Ильича нет в «Астории»?
— Горский себе на уме. Из него и слова не вытянешь!
— Ага, а ещё ваши акции резко обесценились, — поддакнул я. — Понимаю, понимаю…
— Петя! — взмолилась барышня. — Тебе так сложно рассказать? Это ведь мы попросили об услуге!
Я забрал у Юлии опустевшую рюмку и поставил ту на стол.
— Клим с рукой на перевязи — он ведь из охраны великого князя? — уточнил я, не спеша делиться информацией.
— Аренский? Да, он уцелел при нападении. Его взрывом с набережной сбросило. А что?
— Так… ничего, — неопределённо пожал я плечами.
— Петя! — проникновенно произнесла раскрасневшаяся после выпитого Юлия Сергеевна. — Ты ведь не ждёшь, что я стану тебя упрашивать?
— Просто с мыслями собираюсь, — сказал я, откинувшись на спинку дивана. — Ладинский и Новосельский были убиты, удалось опознать их тела. Одного выловили в канале, другого нашли в доходном доме.
— А Ельский? — быстро спросила Юля. — О нём что-нибудь известно?
Я кивнул.
— Биться об заклад не стану, но к Ельскому из Айлы приехала погостить кузина. Или он с некоей уроженкой туманного Альбина уже здесь познакомился и ввёл её в общество, представив сослуживцам. Вот она их обоих и укокошила.
Юлия Сергеевна уставилась на меня округлившимися до невозможности глазами.
— И Ельского тоже?!
— А Ельского — нет.
— Ты хочешь сказать, — ошарашенно выдохнула барышня, — он причастен к нападению и специально на смену не вышел?
— Научный факт! — подтвердил я, для усиления эффекта использовав любимую
