Рэндалл Биллс - Нависшая угроза

Джордж задумался на мгновение и не удержался от кривой ухмылки:

– Кажется, вы знаете поразительно много о дивизиях комгвардии, Ардан. Наверное, вы даже знаете имя командующего регента, не так ли?

– Регент Тамаса Спаркс и я встречались, когда я был назначенным Федеративным Содружеством помощником командующего генерала СОЗЛ, – искренне ответил Ардан.

Вот что Джорджу продолжало нравиться в Ардане. У него всегда был ответ. Хорошо, что он неплохо знал старого друга своего отца.

– Ардан, вы просто жаждете, чтобы на земле Нью-Сиртиса оказалась дивизия комгвардии. Я уверен, что Виктор тоже.

– Герцог Хасек, Виктор больше не военный регент.

– Да, точно так же, как я больше не фельдмаршал. Ардан, если то, что вы мне постоянно говорите, правда, значит, Виктор не желает занимать трон Нового Авалона. Так что он собирается делать со всем этим беспорядком, когда, наконец, всё закончится? Он до мозга костей военный, и один из лучших генералов нашего поколения. Вы думаете, он просто купит станцию на Уоррене и станет фермером-любителем? Нет, если он не сядет на трон, он пойдёт обратно в КомСтар, и они примут его как блудного сына, с поддержкой Анастасия Фохта или без неё.

– Фохт ушёл в отставку, так что…

Смех Джорджа прервал его:

– В это никто не поверит. Фохт, возможно, больше не связан с повседневными делами, но когда он говорит, можно считать, что Джером Блейк разговаривает из могилы, до этого есть дело всему КомСтару. Виктор будет военным регентом снова, и я буду в долгу перед ним за спасение своего мира. Я не хочу быть должен КомСтару ни одной монетки, не говоря уже о спасении моей столицы. Если же Виктор не вернётся в КомСтар, а захватит трон, он всё ещё может сказать, что 321-я дивизия пришла ко мне на помощь только из-за своей лояльности к нему, как бывшему военному регенту. Нет, Ардан, я не буду иметь такую петлю на шее, и вы не заставите меня так легко задолжать Виктору.

Лицо Ардана не выразило ни единого признака того, что подозрения Джорджа как-то повлияли на него. В его голосе, однако, была слышна некоторая боль, когда он заговорил снова. Джордж думал, что она искусно подделана.

– Герцог Хасек, я сожалею, что вы сочли мой совет уловкой. Если бы я считал, что вы примете прямую помощь Виктора, я бы не пошёл окольными путями, а просто сказал бы вам, как говорил месяцами, что вы должны публично заявить о принадлежности к стороне Виктора. Если бы вы так сделали, какое-нибудь подразделение, лояльное к Виктору, пришло бы на помощь.

– Что вы говорите, Ардан? – внезапно разозлился Джордж. Раньше ему нравилась словесная дуэль со старым другом отца, но сейчас удовольствие исчезло. – Какое-то подразделение, заявлявшее, что не имеет возможности прийти к нам на помощь, может чудесным образом найти таковую, если мы объявим о лояльности к Виктору? Я надеюсь, вы не об этом говорили мне, потому что я не желаю думать, что ваш любимый принц мог попробовать сыграть такую уловку, чтобы заполучить мою преданность.

Впервые за долгое время намёк на эмоции проявился на лице Ардана, хотя в целом оно было непроницаемым:

– Герцог Хасек, пожалуйста, это не то, что я советовал каким-либо образом. Принц Виктор никогда не воспользуется такими рычагами воздействия. Я просто имел в виду, что могут быть полковые командиры, лояльные к Виктору, которые полагают, что их текущие сражения важнее ваших, поскольку вы сохраняете нейтралитет в конфликте. Если вы объявите о полной поддержке принца Виктора, битва за Нью-Сиртис может неожиданно приобрести больший вес в их глазах.

Джордж пристально смотрел на Ардана на протяжении нескольких ударов сердца и в сотый раз размышлял, слышит ли он полную правду, или правду, отфильтрованную Арданом, человеком, непоколебимо преданным Виктору.

Он почувствовал усталость, навалившуюся от месяцев постоянных сражений.

– Прошу прощения, Ардан. Я пока не готов так сделать.

– Вы уже долго говорите это, герцог Хасек.

– И всё ещё продолжаю говорить.

– Тогда, я не верю, что у вас появятся подкрепления. Генерал Амелио, конечно, будет штурмовать Сасо через два месяца, может, три, если погода будет благосклонна нам, и вам надо будет защищаться всем, что у вас есть. Я надеюсь, этого будет достаточно.

Джордж возненавидел Ардана только теперь, хотя знал, что тот говорит только правду. Оглянувшись, он увидел помощников генералов, уорент-офицеров, и связистов, которые все слушали, но старались не встречаться с ним взглядами, отчаянье момента было слишком для них. Затем он повернулся к Деборе. Что-то мелькнуло в её глазах, и снова он почувствовал тепло, предаваемое ему. Он снова посмотрел на Ардана:

– Я тоже на это надеюсь, Ардан. Но мы переживём это, и я скажу почему. Потому что у нас есть что-то, чего нет у захватчиков. На нашей стороне не только правда: ведь мы защищаемся от нападения. Мы любим землю планеты, которую защищаем. Генерал Амелио и его люди не могут претендовать ни на то, ни на другое, и, в конце концов, мы победим их.

Джордж видел, что вокруг него люди сели ровнее, и даже начали улыбаться более уверенно, чем временами до этого. Они ободрились от его слов. Герцог только надеялся, что верит в них так же, как и его люди.

24

Наша главная новость сегодня – прекращение боевых действий на мире Вернке, который яростно оспаривают с конца 3062 года два братских подразделения: 12-ый и 22-ой Авалонские гусарские полки.

После уничтожения 12-го полка, верных лоялистов Виктора, архонт-принцесса сохраняет контроль над важным производящим мехи миром. После потери значительного количества важных производителей мехов за последние годы, как то Нанкина, Ковентри, и, самое болезненное, Тиконова, контроль над Вернке критичен для архонт-принцессы, чтобы продолжать сражение против войск, лояльных к принцу Виктору.

Мемориальный парк имени Моргана Хасек-Дэвиона

Ледник Моридог, Нью-Сиртис

Марка Капеллы

Федеративные Солнца

1 апреля 3066 г.

– Прекратить! – выкрикнул Грейсон по общей частоте. – Прекратить огонь!

Но это было бесполезно. Совершенно бесполезно. Тот факт, что Риджбрукское ОМК выбрало путём отступления мемориальный парк Моргана Хасека, вызвал неистовую ярость берсерков в его людях, которую ничего не могло остановить; он пытался сделать это уже пятнадцать минут.

Его «Темплар» качнулся назад, когда «Цестус» оторвал почти тонну брони с верха правого торса меха Грейсона выстрелом из гаусса. Он попятился, чтобы удержать равновесие, а затем повернулся, чтобы открыть ответный огонь четвёрками самонаводящихся ракет ближнего действия. Он всё ещё не хотел задействовать всё вооружение из-за боязни нанести случайный урон парку. Восемь ярких огней прорезали сумерки; непрерывный ветер быстро унёс инверсионный след, ещё до того, как ракеты взорвались на корпусе «Цестуса». Неуклюжий сгорбленный мех оступился, раздавив при этом своей огромной металлической ногой ледяную скульптуру единорога.

– Нет! – закричал Грейсон на пределе своих лёгких. От душевной боли в его глазах появились слёзы, и сильные судорожные всхлипывания душили его. – Прошу, не тут. Мы будем выходить из боя…

Но он знал, что этого не произойдёт. В праведном гневе его фузилеры уничтожали то, что они старались защитить. Это было безумие.

Где-то слева от него Джонатан Томлинсон, непрерывно стреляя, удерживал позиции в своём «Ягермехе», грохот от его сдвоенных ультра-автопушек отдавался эхом по всей ледяной равнине. Казалось, ему было всё равно, что он наступил и раздавил статую женщины, прижимавшей к груди ребёнка.

Дальше Грейсон видел «Баньши» лейтенанта Джека Мантаса, огонь его ППЧ не прекращался, взрывая одновременно по несколько скульптур за выстрел. Звезда, окружённая семью планетами, мгновенно испарилась, будто ледяное солнце неожиданно превратилось в настоящее и стёрло себя вместе со своей солнечной системой в колоссальной вспышке сверхновой. Дымчатый ягуар, сражающийся в доблестной, но, в конечном счёте, безнадёжной битве против льва исчез так же, как и клан, который вдохновил на создание этой статуи. Гигантский гладиатор, прибивающий китайского дракона к земле, превратился в пар так же быстро, как менялась удача капелланского государства. Грейсон с трудом выносил это зрелище.

Сдвоенные рубиновые лучи прочертили воздух и впились в его левую и правую ноги, заставив вскипеть и исчезнуть ещё тонну брони «Темплара». Двигаясь назад, в тщетной надежде отвести «Цестус» от ледяных скульптур, Грейсон поднял два средних лазера повышенной дальности и сделал выстрел. Благодаря аккуратному прицеливанию и улучшенному прицельному компьютеру, оба выстрела попали в цель, в центральный торс. Стараясь не вредить парку ещё больше, Грейсон наносил противнику только половину повреждений. Его забота, возможно, была нелепой, словно кто-то старался не пролить содержимое фляги в потоки воды, смывающие родной город. «Ещё одна капля в океане», – думал он.