Валерий Вайнин - Четвертое правило Мангуста

Подслушивающая Дашка сказала в трубку:

– Гольдберг, я привыкла гордиться тобой. Рефлекс У меня, понимаешь?

Илья понизил голос:

– Ша! Кто-то в дверь звонит. Боюсь, уже дистрибьютору. – Он дал отбой.

Через минуту с той же новостью позвонил Стас. Он тоже был доволен нашей прозорливостью и ловко расставленной ловушкой. Предупредив его, что мы с Дарьей должны заехать в школу и потому, вероятно, чуть задержимся, я положил трубку на холодильник.

В комнате Дашка разглядывала мой автопортрет.

– А знаешь, ничего. – Она была в кремовом коротком платье и в кремовых босоножках на шпильке, а ее пепельные волосы свободно ниспадали на плечи. Она была так потрясающе красива, что буквально дух захватывало.

Я проворчал:

– Куда ты вырядилась? За окном дождь и разгул преступности.

Она продолжала рассматривать мой рисунок.

– Любовь моя, если я разгуляюсь, преступность может отдохнуть. Надоели джинсы с кроссовками. А что касается дождя… Вот спорим, я сейчас выйду – и дождь кончится. Причем заметь, – она подняла палец, – без урагана в Африке. Нет, ей-богу, приличный получился портретик.

Это было уже слишком. Видеть эту кретинскую рожу в комнате…

– Просто сногсшибательный. – Сдернув рисунок с доски, я порвал его на четыре части. – Начну сначала: с кошечек, собачек и фруктов на столе. – Я швырнул обрывки портрета на диван.

Дарья стояла в растерянности. Затем потянулась к своему акварельному пейзажу.

– Тогда я тоже.

Я оттащил ее:

– Только попробуй.

Она сверкнула глазами:

– Это мне решать!

– Дура!

– Дурак!

Я выпихнул ее из квартиры, прихватив по пути сумочку. Мы вышли из подъезда и остановились на крыльце. Дождь прекратился. В просвете между облаками блеснуло солнце. Явно распогодилось. Дашка сощурила на меня изумрудный глаз. Оставалось только пожать плечами:

– Ведьма.

– То-то же.

И мы помчались в школу выбирать пособие по английскому. В череде последних событий мероприятие это казалось самым привлекательным.

ГЛАВА 28

Зинаида ждала в кабинете, перебирая за столом бумаги. На ней был тот же пестрый малахай, что и в последнюю нашу встречу, и жидковатые волосы, как обычно, косицей обвивались вокруг затылка. При нашем появлении директриса приподняла уголки губ, то есть улыбнулась, как могла.

– И Глеб Михайлович приехал. Не надеялась.

– Сюрприз, – улыбнулся я.

Мы, что называется, обменялись приветствиями, и директриса извлекла из стола три книжицы, различные по толщине и формату.

– Вот, Дарья Николаевна, выбирайте. Взвесьте плюсы и минусы: вам с этим работать.

Дашка взяла одну из книжиц и пролистала:

– Эту лабуду я видела. Ее можно в корзину.

Зинаида со вздохом поднялась с кресла:

– В нашей системе образования, Дарья Николаевна, на каждую лабуду, увы, найдется лабуда еще большая. Не торопитесь, сядьте на мое место и постарайтесь выбрать меньшее из зол. – Директриса направилась к двери. – А мы с Глебом Михайловичем, раз уж он здесь, осмотрим пока объекты для покраски. Не возражаете, Глеб Михайлович?

– Не возражает, – заверила Дашка, усаживаясь в кресло начальства. – Он только и думает о том, какой бы колер подобрать.

– Намек поняла, – хихикнула Зинаида. – Надолго не задержу.

Обожаю это ее внезапное хихиканье.

– К вашим услугам, – шаркнул я по-военному.

Мы пошли из кабинета. В дверях директриса обернулась:

– Дарья Николаевна, вы ослепительно красивы. Не представляю, как отреагируют в сентябре ученики.

Дашка покраснела:

– Зинаида Павловна, ей-богу… что за фигня?

Директриса вновь хихикнула:

– Ничего себе «фигня»! Мне бы такую фигню! Пойдемте, Глеб Михайлович.

Мы вышли из «предбанника», проследовали по коридору, и Зинаида ввела меня в один из классов. Столы, сдвинутые к центру, громоздились в три этажа. Потолок и стены облупились. Во всем ощущалась казенная убогость.

– Ну что ж… – вздохнул я. – На той неделе покрашу. Весь этаж.

Зинаида прикрыла дверь:

– Верю вашему обещанию. Я позвала вас не за этим. Просто не хотелось при Дарье Николаевне… Как дела у вас с милицией?

– Нормально.

– Глеб Михайлович, я знаю ваше «нормально»! Я тут посоветовалась кое с кем…

– Что-о?! – взревел я.

– Успокойтесь, имен я не называла. Я обрисовала проблему чисто теоретически. Мне посоветовали без промедления нанять дельного адвоката.

Я кипел от негодования, решая извечный вопрос: смеяться или плакать?

– Зинаида Павловна, я вас умоляю… Хотите, на колени встану? – В гневе я натурально пригнул колени. – Держитесь вы подальше…

– Глеб Михайлович! – Директриса бросилась меня поднимать. – Сейчас же прекратите ерничать!

– Оставьте это к чертовой матери! В противном случае, Зинаида Павловна…

Договорить не удалось. Возможно, к счастью, ибо я еще не придумал, что было бы «в противном случае». В класс ввалились четверо мордоворотов в красных пиджаках и при бабочках. Я тотчас узнал охранников Павла Тимофеевича Хлыстина, гореть ему в аду. Разумеется, я вскочил с колен. Но охранники, что называется, сфотографировали мизансцену и обменялись ухмылочками. Один из них (тот самый боксер, которого я нокаутировал) чинно выступил вперед. Похоже, он был за старшего.

– Поехали, Француз. Шеф хочет тебя видеть.

Я шагнул к нему:

– Сильно хочет?

Двое за спиной старшого чуть попятились. Последний, замыкавший шествие, взглянул на них в недоумении. Он был новеньким, при драке не присутствовал и заменил, очевидно, того, которому я сломал ногу. Старший проговорил, опустив взгляд:

– Добром не поедешь, махаться придется. Оно тебе надо?

Тут подала голос директриса:

– Глеб Михайлович, они из милиции?

С ней впору было свихнуться.

– Да, Зинаида Павловна, – ответил я. – Именно в милиции их так одевают. К тому же и духами опрыскивают.

Она вздернула остренький подбородок.

– В таком случае я звоню в милицию. – Директриса приблизилась к охранникам Хлыста. – Позвольте пройти.

Боксер хмуро буркнул:

– Да ради бога.

Мордовороты расступились, директриса прошла Я крикнул ей вслед:

– Зинаида Павловна, даже не думайте!

Она ушла, не отреагировав. Боксер проводил ее взглядом и обернулся ко мне:

– Так поедешь или драться будем?

Я окинул взглядом класс с громоздящимися в центре столами.

– Места много. Почему бы не подраться?

– С четверыми, – уточнил боксер.

– Хоть с сорока, – сказал я. – Можешь поверить.

Поверил он или нет, но поскучнел еще больше.

– Значит, ни в какую? – уточнил он снова.

Похоже, эта работа не слишком ему нравилась. И, повинуясь капризу, я осведомился:

– Куда ехать?

Лицо его оживилось:

– В наш офис. На Тверскую:

– Фирма «Стратосфера»?

– Ага. Миром, Француз, всегда лучше.

– Кабы миром, – буркнул я. – Но в любом случае вопрос надо закрыть. И уеду я в своей машине.

Охранники переглянулись.

– Эй, он же нам конкретно велел… – проблеял один из них.

– Моя проблема! – гаркнул боксер и обратился ко мне: – А не слиняешь?

Я пожал плечами:

– Рискни.

Он изобразил улыбку.

– О'кей. Езжай в своем драндулете, но держись за нами, не отставай.

Мы вышли в коридор. Из директорского кабинета выскочила Дарья. Ее глаза сверкали, волосы развевались.

– Что надо этим придуркам?

Лица охранников следовало заснять. Амбалы в красных пиджаках замерли, словно в почетном карауле. Глаза их выпучились, рты приоткрылись. Это мгновение было прекрасно. И трудно было удержаться от смеха.

– Девушка, не волнуйтесь, – пробормотал боксер. – Мы просто кое-куда подъедем. Без проблем.

Ей-богу, он начинал мне нравиться.

– Буквально туда и обратно, – сказал я жене. – Подожди здесь.

– Ага. Щас! – Дашка метнулась в кабинет и выбежала с сумочкой. – Зачем тебе потом за мной заезжать?

Это было разумно.

– Ладно, – махнул я рукой, – раз уж ты одета для визитов…

Из-за двери, хмурясь, выглянула директриса.

– Дарья Николаевна, по-моему, вам лучше остаться.

Дашка тряхнула пепельной гривой.

– Пособие я уже выбрала. – Она взяла меня под руку. – Мы позвоним вам, Зинаида Павловна. Позже.

Зинаида сокрушенно покачала головой:

– Глеб Михайлович, вы уверены, что я не должна…

– Абсолютно уверен. – Я приобнял боксера за плечи. – Поспешим, друзья мои. Павел Тимофеевич заждался небось.

Дашка молча сжимала мой локоть, а боксер, пока мы спускались по школьной лестнице, ухитрился буркнуть мне в ухо:

– Он хорошо платит, Француз. Обалденно платит.

Остальные охранники безмолвствовали, пялясь на Дарью. И на небе не осталось уже ни облачка. Вот что значит ведьма.

ГЛАВА 29

Фирма «Стратосфера» действительно располагалась в одном из переулков, прилегающих к Тверской. Место было престижное, да и новехонький пятиэтажный особняк из стекла и бетона соответствовал району для богачей.