Майкл Стакпол - Возрождение Завета
– Архонтесса убила собственную мать?
– Только что твой допуск был повышен до уровня «альфа-один». Теперь выше только те, кто имеют право читать мысли принца.
Франческе вдруг стало очень холодно.
– Мое задание не сводилось к тому, чтобы просветить Катарину?
Курайтис кивнул:
– Когда ты исчезнешь, бросив эту маленькую бомбочку, Катарине придется задуматься, почему Виктор предупреждает ее, что ему известно о ее делах. Мы полагаем, что это заставит ее что-то предпринять, чтобы замести следы…
– …И она покажет нам уязвимые места, о которых мы не знали. Она сама наведет нас на доказательства своего соучастия в убийстве Мелиссы Штайнер.
– На это мы и надеемся. У нас есть какие-то основные следы, и мы их проверим, но будем при этом смотреть, не наведет ли нас Катарина еще на что-нибудь. – Курайтис притормозил у светофора, повернулся и посмотрел на Франческу. – Принц улетает спасать Внутреннюю Сферу от Кланов. А на нас он возложил работу по спасению Внутренней Сферы от его сестры.
Франческа физически почувствовала, как вдавливает ее в сиденье груз ответственности.
– И до его возвращения мы должны сделать то, что должно быть сделано?
– Если нам повезет. – Ледяные глаза Курайтиса прищурились. – Катарина не дура. Открывшиеся перед нами возможности могут легко закрыться, если Катарина доберется до своих целей раньше нас. Если мы не справимся, Лиранским Альянсом будет по-прежнему править убийца, и все шансы за то, что ее жажда власти не утолится, пока она не получит власть над всем.
КНИГА ВТОРАЯ. СУРОВЫЕ КРЕСТОНОСЦЫ
XXIV
Токкайдо
Округ гарнизона Комстара
Свободная Республика Расалхаг
15 декабря 3058 года
Виктор увидел идущие вниз руки Кая и поднырнул под боковой удар его ноги раньше, чем она успела пройти половину пути. Припав на правую ногу, принц пропустил удар над собой и сам выбросил левую ногу вперед. Круговым движением он подцепил Кая под левое колено, дернул – и Кай свалился на спину, на зеленый тренировочный мат.
Он рухнул с громким стуком, но Виктор этого не видел. Он уже отпрыгнул и принял боевую стойку в добрых трех метрах от упавшего. Поверх перчаток он видел лежащего Кая, грудь поверженного бойца ходила вверх-вниз, покрытая потом. Затем Кай поднял голову, улыбнулся и дважды хлопнул по матам, показывая, что сдается.
Виктор медленно опустил руки и впервые заметил, насколько они отяжелели. Болело все тело – ссадины от матов, множественные ушибы, а хуже всего – пульсирующая боль в мизинце левой ноги. Вчера он еще не был сломан, но сегодня – вполне возможно.
Кай выплюнул изо рта защитные загубники и принялся стаскивать с головы шлем.
– То ли я стал медленнее, то ли ты быстрее. Этим ударом я должен был тебя свалить.
Виктор улыбнулся, на миг подумав, что, может, не стоит указывать Каю на его слабости.
– Когда ты устаешь, то перед высоким ударом ногой опускаешь руки для равновесия.
– Вернулась плохая привычка, – передернулся Кай. – Мой отец заметил у меня такую вещь много лет назад и вроде бы вылечил меня от нее.
– Да ладно, вряд ли в настоящем бою кто-нибудь продержится достаточно долго, чтобы видеть твою усталость. – Виктор плюхнулся на маты и стал стаскивать перчатки, потом вынул изо рта защитную резину. – Если бы ты дрался в полную силу, я был бы сейчас лиловый, как герб Марика.
– Еще пару месяцев назад – быть может, но не сейчас. – Кай сел, опершись, потом опустился на локти. – Ты не самый великий в мире боец, но ты быстро двигаешься и соображаешь, то есть предвидишь удар и избегаешь его. Мне уже трудно тебя осилить.
Виктор снял шлем, встряхнул головой, рассыпав пот с волос.
– А если серьезно, мне никогда бы тебя не победить?
Кай пожал плечами:
– Меня? Наверное, нет, потому что я знаю, насколько ты опасен. Размер дает мне преимущество, которым я не собираюсь разбрасываться. А другие, которые побольше, могут тебя недооценить и дать тебе шанс преподнести себе сюрприз.
– Самый большой сюрприз – это что на них посыплется моя охрана.
– Это точно поможет, – улыбнулся Кай. – Ты вот что запомни: если когда-нибудь случится настоящая драка, она будет без правил. Бей противника изо всех сил самым большим предметом, который под руку попадется, и бей до тех пор, пока он не свалится так, что встать не сможет.
– Наверное, эта стратегия поможет и против Кланов. – Виктор поднял глаза и кивнул Прецентору, который только что появился в дверях зала. – Мы тут решили потренироваться, а на самом деле выбиваем друг у друга опилки из голов.
Фохт улыбнулся, засунув пальцы за пояс,
– Завидую вашей молодости и энергии. Не хотелось вас прерывать, но есть пара дел, о которых вам следует знать. Морган Хасек-Дэвион согласился использовать планету Вызов как плацдарм для подготовки и обучения. Его войска уже в пути. Он сообщает, что выступить они смогут не раньше апреля, а вероятнее всего – в июне или в июле.
Принц Федеративного Содружества прищурился:
– Морган всегда очень осторожен в оценках. Если не возникнет серьезных проблем, я думаю, его войска будут готовы в мае или в начале июня. Если рассчитывать на такие сроки, мы можем оказаться способны выступить против Ягуаров, когда Морган начнет свой обходной маневр.
Прецентор кивнул:
– Я согласен с вашей оценкой. Несомненно, между различными группами будут трения, но я надеюсь, что мы их удержим на минимальном уровне. Как бы там ни было, я считаю, что шансы Кланов обнаружить наши действия пренебрежимо малы. Мы выдаем войска Моргана за резерв, и это объясняет, почему они остаются вне учений, а когда они начнут продвижение к Синдикату, это будет вполне естественно счесть выходом на позиции для наступления.
Кай улыбнулся:
– Морган и его люди – это новости второго плана. Все внимание будет привлечено к поездке Виктора на Люсьен.
Виктор почувствовал, как завязывается узел под ложечкой.
– Это будет очень интересно.
Прецентор и Кай улыбнулись, и Виктор понял, что делает шаг в западню. Он заставил себя встать.
– Ладно, выкладывайте, что у вас там, Фохт состроил недоуменную гримасу:
– Виктор, что выкладывать?
– То, о чем вы думаете.
Кай лениво положил ногу на ногу.
– Ну, я думаю, что у тебя меньше энтузиазма, чем должно быть у человека, которому будет показывать свою родную планету Оми Курита. Я думал, ты ее любишь.
– Так и есть.
– И что? – подался вперед Кай.
Виктор начал что-то говорить, остановился. Слишком много мыслей путается в голове.
– Все, что я скажу, будет звучать глупо.
– Слова влюбленного, – улыбнулся Фохт.
– Да что вы знаете… – Виктор замолчал и скрестил руки на груди. – Прошу прощения. Мы много времени провели вместе, решая серьезные проблемы, и я потому думал, что вас знаю, но сейчас понял, что это не так. Я собирался спросить, что вы знаете о любви, и сообразил, что ничего почти о вас не знаю. Судя по тому, что мне известно…
Прецентор положил руки на плечи Виктору:
– Судя по тому, что тебе известно, у меня могло быть много женщин, много романов, и я мог бы отрицать их все. Я прошу прощения, если из-за этого кажется, будто я тебе не доверяю, потому что это не так. В моей жизни мало что было ценного до того, как я стал Анастасиусом Фохтом. Почти все свое предыдущее существование я растратил зря, потому что не обращал внимания на важное. Возвращаясь к теме: я горячо любил одну женщину, но свое честолюбие поставил выше. Я потерял ее и потерял много больше.
– Я не собирался лезть вам в душу.
– Я знаю, – доброжелательно улыбнулся Фохт. – Как я уже сказал, завидую твоей молодости. Случись мне начать все сначала, я бы некоторых ошибок постарался избежать. Но это невозможно, а если я поделюсь своим опытом с тобой, может быть, это удержит тебя от моих ошибочных путей.
Виктор кивнул, поглядел в единственный глаз Фохта.
– Хорошо, тогда скажите, что бы вы чувствовали на моем месте, отправляясь на Люсьен?
– Не мне об этом говорить. – Фохт отступил на шаг и сцепил руки на пояснице. – Я думаю, что я прежде всего разобрался бы в собственных приоритетах. Например: откуда ты знаешь, что любишь Оми?
Вопрос был для Виктора неожиданным.
– Знаю, потому что… ну, просто знаю. Она совсем не такая, как я, и все же она меня понимает. Она может предсказывать мои поступки, а я – ее. И она не только красива, она еще и умна.
– По-моему, это слова влюбленного, – рассмеялся Кай.
Фохт кивнул и скупо улыбнулся:
– Именно так. С семьей ее ты тоже знаком, так что тут особых проблем быть не должно.
– Да, не должно. – Виктор нахмурился. – Сначала была враждебность. Ее отец запретил Оми общаться со мной во время Войны с Кланами, но дед отменил его запрет. Хохиро сперва очень настороженно смотрел на наши отношения, но потом потеплел. Теодор не то чтобы тепло к нам относится, но он и не враждебен. С ее матерью и младшим братом Минору я пока незнаком.
