Алексей Волков - Время отмщения

Ерундой Ялан успокаивал себя, чтобы не начать хватать все вещи подряд. А выбирать уже не было времени.

Да гори оно все огнем и пропадай пропадом!

Браминда тоже не стала отягощать себя грузом. В итоге сборы не заняли времени. Женщина еще только устраивалась на сидении, как Ялан уже задал программу поездки, и мобиль рванул с места так, что обоих пассажиров отбросило назад.

– Ты и гонишь! – Браминда уже деловито рассматривала взятое оружие. – Патронов мог бы прихватить побольше.

– Сколько успел, – огрызнулся Ялан.

Он был на подсознательном уровне уверен, что в случае столкновения отбиться все равно не удастся, и единственным шансом на спасение считал скорость.

– Да ладно. Ты за своей стороной смотри, – напомнила женщина.

Сама она уже деловито завладела одним из «дыроколов», и почти не отрываясь следила за мелькавшим за окном пейзажем.

Ялан подхватил второй пистолет-пулемет и уставился в окно с видом заправского супермена из голофильма.

– Хоть заряди, – на мгновение оторвавшись от наблюдения, посоветовала ему Браминда.

– Ах, да! – спохватился Ялан.

Он нашарил на заднем сидении магазины, подобрал один и вогнал его на положенное место. И даже сам, без подсказки, передернул затвор.

– Ты задал в Хитхан? – уточнила женщина на всякий случай.

– Разумеется, – Ялан бы с большим удовольствием помчался прямиком в столицу, но тогда пришлось бы гнать всю ночь, а в темноте любые страхи немедленно становятся сильнее.

Браминда поняла его опасения и невольно улыбнулась. Ей-то, не смотря на молодость, уже доводилось попадать в сложные ситуации, и даже на полном серьезе рисковать жизнью.

Целых два раза.

– Нарвались, – Бхан окинул взглядом остатки своего воинства и вздохнул.

– Нам здорово повезло, что против не выставили стрелковые комплексы, – вставил Джан. – Помнится, один раз нарвались на такой – только я и ушел. И то потому, что стоял рядом с ложбинкой, и успел упасть туда раньше, чем наступила моя очередь. Вот кто людей выкашивает!

– Стрелковые комплексы наш красавец бы накрыл в пару мгновений, – Борес любовно посмотрел на застывший чуть в стороне АБК. – А вот тут попробуй, когда позиции непонятно где. Глаза-то он им повыбивал, иначе и не ушли бы.

– Так они вообще в слепую стреляли? – с оттенком интереса спросил Бхан.

Да, он только что потерпел сокрушительное положение, но плох тот предводитель, который по такому поводу падает духом. Напротив, тут надо мобилизоваться, и искать, в чем заключалась ошибка, и как ее в следующий раз избежать.

Ошибку Бхан знал. Очень уж понадеялись, что защита заставы будет выключена, и можно будет взять ее нахрапом. Надо было действовать осторожнее, с тщательной разведкой, а затем – навалиться всеми силами.

– Ракеты с тепловым наведением, машины-то тепло излучают, – охотно пояснил Борес. – Потом просто ударили из реактивных по площадям. В памяти же осталось, где мы находились в начале боя. Кстати, тут и заключается причина, почему мы уцелели. Комплекс упорно воспринимал нашего механического союзника, как своего, и старался не причинить ему ненароком вред. Иначе, они бы вполне могли переносить огонь подальше вглубь. Что им, боеприпасов для такого дела жалко? Конечно, нет! Вот если бы не разрушили по собственной дурости пульт, тогда бы я смог бы с ними потягаться! Сеть-то едина, пока додумались бы отключить, столько данных можно было бы узнать, да и так, провернуть кое-какие фокусы.

Он прекрасно понимал, что долго заниматься сетевыми диверсиями бы не смог, существуют определенные системы безопасности, но иногда за один день можно сделать столько! Главное точно определить, что именно ты хочешь. А как раз это Борес прекрасно знал.

– Плохо, что теперь нас ждут, – задумчиво произнес он, и в ответ на вопросительные взгляды соратников терпеливо пояснил. – Все защитные комплексы в обычное время находятся в отключенном состоянии. У людей-то с собой индификатора нет. Как автоматика узнает, свой идет, или чужой? Разве, по маячку, но практика давно показала, что сигнал последнего часто оказывается слабоват, или же не принимается по каким-либо иным причинам.

– А сейчас? – спросил Джан.

– Сейчас огонь будет открываться по всему, что движется, – категорично произнес приговор Борес. – Причем, насколько знаю, все подходы к заставе должны быть перекрыты. Они же были созданы специально для обороны границ.

Последнее отнюдь не являлось новостью. Но все равно – неприятно, особенно – на фоне предыдущих успехов.

– Ладно, – прервал неприятный разговор Бхан. – Сейчас главное – соединиться с остальными. А там решим, каким образом взять этот орешек. Ведь все равно, возьмем…

Ялан был неправ. Большая часть заставы действительно пребывала в нирване по случаю легкой победы, но кое-кто устоял перед соблазнами. По самым разным причинам.

В числе устоявших был и сам президент. Пост считался весьма высоким, сулил дальнейшее продвижение по политической лестнице, а уж нынешний успех вообще мог сыграть роль в карьере вплоть до участия в следующих выборах на один из ключевых постов в правительстве.

Он немедленно послал донесение о случившемся, но к некоторому удивлению, не услышал ничего в ближайших новостях. Затем пришло послание Месед. Прямой начальник не просила, а приказывала сделать все, чтобы победа осталась в тайне. Официально никакого вторжения в Элосту не было, соответственно, не было и разгрома вторгшихся. Более того, правительство вынуждено пока принять план номер десять. И лишь в самом конце сладкой пилюлей шла приписка, мол, труды руководителя заставы не пропадут втуне, и уже оценены самым лучшим образом.

План номер десять предусматривал полную информационную блокаду заставы. Все терминалы отключались от общей Сети, вместо прямого общения включались специальные программы, подобранные так, что ни у кого из возможных корреспондентов не могло возникнуть сомнений, будто они общаются с реальными людьми. Всем обитателям заставы запрещалось покидать ее пределы под угрозой полного лишения потребительских прав. И что толку в дополнительных льготах, когда подобное положение действовало вплоть до отмены самым высоким начальством, то есть, может быть – и бесконечно долго.

Все это заставляло поневоле задуматься. Теперь ни о какой свободе не было речи. Даже программы мобилей отключались по команде из столицы, и все транспортные средства не могли преодолеть некий барьер. Подробное могло означать лишь одно: положение намного серьезнее, чем показалось на первый взгляд. Президент немедленно прозондировал почву, благо, он являлся креатурой Месед, и мог рассчитывать на какие-то пояснения с ее стороны.

Ответ отнюдь не обрадовал. Более того, заставил усомниться в собственном решении выбрать именно такой способ карьеры.

Правда, нанесение превентивного удара давало надежду, что история закончится миром. С другой стороны, номер десятый касался всей границы, и, следовательно, положение было отнюдь не столь радужным. Или вторгшаяся банда была весьма велика и представляла нешуточную угрозу.

По роду деятельности, президент заставы знал гораздо больше простого обывателя, вплоть до реально происходящего в соседних странах, как и о падении Благодатных Земель в Средиземноморье. Знал он и о том, что реальных мобильных сил в Элосте практически нет. Основной упор делался на упреждающий ракетный удар и охрану границы, а воевать на собственной территории никто не предполагал. Просто у страны вечно не хватало средств на модернизацию и ремонт автоматических боевых комплексов, не говоря уже о строительстве новых. Простому человеку главное – избыток самого необходимого от бытовых механизмов и прочих средств обеспечивающих комфорт, до еды, зрелищ и всевозможных дурманящих препаратов. Вот попробуй лишить его привычного комфорта – тогда он взвоет и начнет обвинять всех и каждого. Что ему отдаленная угроза, которую мозг давно привык воспринимать как нечто несерьезное? На то, мол, есть бравые ребята, которые обязательно предотвратят и победят. И невдомек, что бравые ребята давно избалованы тем же комфортом, и потому никого защищать не собираются, а вся некогда грозная армия давно сократилась настолько, что с легкостью размещается на редких пограничных заставах, да и там придается всеобщим порокам, а отнюдь не предотвращает угрозы и бережет родную страну. Все важное делает автоматика.

Президент сам себя тоже отнюдь не считал бравым парнем, и был бы не прочь немедленно прервать контракт, но – поздно. Нет бы, на денек раньше. Теперь, с момента вступления пресловутого десятого пункта, любые отставки не принимаются, более того – даже покинуть приграничную зону никому, включая начальство, не удастся. Дабы не беспокоить зря население и не сеять паники. Пройдет немного времени, подтвержденный приказ достигнет главного мозга заставы, и тот немедленно перепрограммирует всю автоматику так, что попытка уехать обернется элементарной остановкой мобиля в пределах установленной зоны. И хоть пешком иди, только все равно не дойдешь.