Вячеслав Крекер - Далекое сияние Звезд
Было видно, как он потянул свою бороду. Весь напрягся. Очень импульсивный субъект и сейчас пытается себя сдержать. Похоже, сложил дважды два!
— Я с тобой! — еле слышно пробормотал он.
— Вот это хорошо, что ты со мной. А то я вот задумал устроить отдельную базу для особо умных и посадить их туда думать и работать на очень скромные харчи. Так что следи за своими коллегами, чтобы лишнего не болтали и с другими дебилами, ни чего не понимающими, не якшались. А теперь слушай задание….
В общем, загрузил я его на ближайшее время работой. Добавил сроки, весьма сжатые.
После похожего собеседования с бригадиром строителей Гиромом отправил и его главному оружейнику в помощь. В этом задании пилот строителей должен был играть не последнюю роль.
Кстати, с ним вообще непонимания о незавидном положении алотарской колонии не возникло. Он и сам уже все сопоставил и немного по своему, переходя на крайности, спрогнозировал собственную судьбу после прихода инопланетян. Этот прогноз его не особо радовал. Со мной во главе вроде тоже не очень, здесь Гиром был честным, но он также понимает, что я зависим от таких вот как он. А вот инопланетяне, по всей вероятности, в его услугах нуждаться не будут. Единственное — он не видел из ситуации положительного выхода, даже если и будет меня всецело поддерживать. Так же Гироа отнесся с пониманием на мою реакцию в случае неподчинения среди серокожих. Так и сказал — «дураков могила исправит».
В общем, немного успокоился, организовав какую-то деятельность. И не просто сидя здесь и дожидаясь пробуждения моего ближнего окружения.
Даже почувствовал приток уверенности в правильном направлении моих инициатив. Главное не сдаваться. А то почти подвергся слабости и хотел всех нафиг кончить. И оказался бы у разбитого корыта. Пушкин в космосе, мля! Хотел вспомнить строки из когда-то выученного в школе стихотворения и как ни тужился, так и не смог откопать их в остальном мусоре знаний из прошлой моей жизни.
Как то непроизвольно смотрел на старика, копаясь в своих мыслях, планируя дальнейшие маневры, и отметил крупную слезу, скатившуюся из его закрытого левого, родного глаза.
Глава 27
Просматривал видео. Триллер, блин! И главный герой Нерага — доблестный освободитель своего порабощенного народа! Не знаю, есть ли у них для медиков что-то типа клятвы Гиппократа? Надо будет поинтересоваться…. И если существуют такие этические нормы, то надо выяснить, каким боком там пристраиваются инопланетные разумные. Или они у них котируются, как объекты для изучения? Крысы, типа! И я самый, получается, борзый крыс! Искусал все местное самолюбие. Вот Нерага и разволновался….
И ведь, сука, как у него все просто задумано. Лишь холодная наглость!
Он вкатил тележку с моей кормушкой в отрезок коридора, пострадавшего от вандализма местных вояк и от этого не просматривающегося камерами видеонаблюдения, и почти сразу же вернулся обратно уже без тележки и прошел в пищеблок. Там принялся распоряжаться насчет еды для лиромов. Местный персонал еще не в курсе кто есть, кто и поэтому не очень-то озаботился вопросом о субординации. Раз командует, значит, есть на это право! Ему нагрузили тележку всяким уже готовым съестным добром, и пожелали добровольному официанту — особенного усердия при обслуживании. Так завуалировано обозвали жополизом. А Нераге пофиг! Он свое дело знает!
Доктор выкатил повозку и проследовал в коридор, но скоро опять вернулся с тысячами раболепских извинений из-за своей ошибки неправильной доставки.
Лиромы сидели за столами довольно расслабленно, на низких, тесных для них стульях, вытянув ноги, и предвкушали радость наконец-то получить еду. Да еще этот серокожий доктор пресмыкается — вообще кайф!
Ругат отмахнулся от Нераги, послал его подальше и принялся переставлять тарелки, чашки и стаканы с тележки на стол.
А доктор уже спешил обратно на кухню. Следующий заказ стоял, уже готов к отправке адресату. И вскоре был успешно доставлен по предназначению, пройдя опять же невидимый для камер кусок прохода.
В диспетчерской доктор обратился к Старику с передачей просьбы Ругата привезти его в центральный зал для консультации по некоторым техническим деталям. Мартинат занятый едой просто махнул рукой — делайте что хотите!
Старик же обрадовался возможностью покататься по станции. Вообще ему, как мне кажется, теперь любое передвижение в радость. Самое главное не стоять на месте.
А за экранами видеонаблюдения вообще никто и не следил. Ни Старик, ни лиромы. Все расслабились и чувствовали себя победителями. Ладно, лиромы, они толком еще не догоняли, как такое может быть — передача изображения. И не очень-то правильно воспринимали, что там происходит на экранах. Сначала ржали над изображением коллег, но потом быстро наскучались рассматриванием пустых помещений станции. Они больше признавали то, что у них находиться непосредственно перед рожей, то, что можно понюхать и пощупать, так сказать! А вот почему Старик так безалаберно себя повел…. Опять видимо у себя в мозгах составлял какие-то уравнения. Для него, как впрочем, и для меня, это очень интересное занятие.
Когда Нерага вернулся в диспетчерскую с моей жрачкой, лиромы еще восседали на стульях, но, судя по счастливым гримасам, уже далеко отдалились от восприятия реальности.
А вот почему доктор в какой-то задумчивой нерешительности застыл в помещении, где находился я, так пока и останется неизвестным. Такое же что и у меня воспаление сентиментальности, что ли?
Или он просто дожидался, когда лиромы окончательно придут в «норму»? Да нет, такое предположение больше для моего собственного успокоения. Чтобы, значит, не видеть в Нераге существо, могущее иметь эмоциональные переживания.
Сука он, этот доктор. Хитрожопая сука!
Так я, накручивая себя, дожидался, когда моя бригада вояк и прочие травмированные и экспрессивные старики придут в себя. У последнего мокрая дорожка на щеке успела просохнуть и он, кажется, успокоился, задышал ровнее. Представляю, что его фантазия там за фильмы ужастики во сне показывала. Опять наверно стоял в пыльном и темном ангаре, в одиночестве, и полностью обездвижен. Хотя какое ему движение с переломанным хребтом!
Надо будет, кстати, для его перемещения озаботиться каким-нибудь механизмом. А то совсем свихнётся, не дай бог!
— Что за шум, а драки нет? — я, кажется, пришел вовремя.
Парам, набычившись, стоял напротив такого же агрессивно настроенного Гироа. Вот-вот вцепятся друг в друга. Как этот Парам только умудряется руководить целым отделом? Хотя, там наверно уже притерлись друг к другу. И строитель-летчик тот еще тип, тоже за словом далеко не полезет. Своего рада лидер среди своих, не любитель начальства. А Парам привык у себя командовать.
В общем, вовремя прибыл.
Красавец! Я отвлекся от скандала величественной картиной этого летающего механического монстра. В двух его конечностях сейчас была закреплена пушка.
Самый главный вопрос, из-за чего и возник спор, был в проведении управления оружием в кабину. Довольно сложное действо с точки зрения вычислительной мощности бортового компьютера. По Гироа было немыслимо подчинить компьютеру процесс управления летательным аппаратом и одновременно целиться и стрелять. И, кроме того, при каждом выстреле будет нарушена траектория полета, а это опять новое вычисление и корректировка курса. Хоть и стоит на орудии компенсирующий бешеную отдачу инопланетный антиграв, но она все равно будет, по расчетам Гироа, каждый выстрел будет влиять на позицию аппарата в пространстве.
Парам же уверял, что масса корабля вполне достаточная для правильной настройки аппарата противодействия отдаче. В общем, производственный процесс идет. Даже снова, после всех недавних эксцессов, наполнился положительными чувствами. Есть и среди серокожих нормальные личности.
— Ничего страшного, — уверил я обоих спорщиков, — пушку возьму на себя. Моих вычислительных мощностей вполне должно хватить, а вот остальное… я полагаюсь на твое искусство управления этим аппаратом Гироа!
После некоторого изучения ТТХ и инструкции по эксплуатации орудия, а также экстры целенаведения мы, наконец, решились сделать пробный вылет.
Тесновато, конечно. Я сидел чуть выше и сзади пилота на месте инструктора. Обзор хороший — кресла вместе с панелью управления были своего рода плавающими. То есть, под стеклянным куполом кабины они могли вращаться во все стороны.
Ух, как славно. Настоящий полет. Это не шаттл с искусственной гравитацией и маленькими иллюминаторами. Здесь прямо таки непосредственный контакт с космосом. Аж дух захватывает! Захотелось завопить как Тарзан. Что я, кажется, и сделал! И заправка во рту совсем не помешала.
Гироа лишь по-доброму ухмыльнулся. Он-то знает, что это за чувство — вот так, в этакой скорлупке, да первый раз выйти в космос. Э-ЭХ!
