Вячеслав Шалыгин - Жесть
– И такая же дорогая.
– Все зависит от объема профуканных нами партий скоргиума. Если этот объем на порядок больше, чем объем партии, использованной в спектакле, то цена вопроса не так уж высока.
– Согласен, – Лис задумчиво кивнул. – Но что дальше?
– В каком смысле?
– Когда придет время вывозить с шахт следующие партии, шеф снова устроит какой-нибудь спектакль?
– Нет, братец Лис, этот спектакль будет первым и последним. Ведь шеф уверен, что мы на него отреагируем, начнем дергаться, устроим какое-нибудь «восстание», в общем, дадим ему повод для обоснованного недовольства. И он нас за это… типа… уволит. Ну, ты понимаешь.
– Провокация?
– Она самая. Провокация чистой воды. С целью найти повод, чтобы избавиться от партнеров, то есть от нас с тобой, и захапать все, вместо положенных сорока процентов.
– И как нам реагировать… то есть не реагировать… как поступить?
– Ну, как… – Виктор Андреевич шумно выдохнул. – Никак. Сделать вид, что ничего не понимаем, что клюнули на его наживку. Можно даже прийти к шефу и доложить о странной активности сталтехов и военных, которые нашли что-то определенно ценное и пытаются вывезти находку за Барьер.
– Это ваша роль, – сказал Лис. – В смысле, вам больше подходит.
– Я тебе и не предлагаю, схожу сам, – согласился босс мафии. – А ты возмутись насчет Лешего, если к слову придется. Мол, совсем ссучился сталкер, с военными теперь работает. Ну, или что-нибудь в этом роде ляпни. Подыграй, короче.
– А тем временем…
– А чего тем временем? Мы на крючке, Франсуа, теперь это ясно. С «тем временем» придется повременить, excusez-moi[2] за каламбур. Нет, если хочешь, можешь что-нибудь придумать, но лично я подожду. Передумал я с шефом бодаться. Временно. Ведь не последняя партия скоргиума добыта. Первая только. Еще будет возможность разобраться с этим делом. Но пока лучше проглотить пилюлю и взять тайм-аут. Так я мыслю.
– Разумно, – осторожно согласился Лис. – Хотя и сейчас есть возможность все-таки подзаработать на этой истории, причем без всякого риска.
– Это как?
– Вы ведь уверены, что партия скоргиума, которую якобы отбила группа Лешего, останется в Зоне?
– Ну.
– Но по легенде она уйдет за Барьер…
– Ну.
– Значит, ее можно легко перехватить, и никаких претензий шеф не предъявит. Ведь тогда ему придется признаться, что он блефовал.
– Заманчиво, – сказал Ушицкий. – Бабки нехилые. Надо подумать. До связи, французик.
У Лиса в воображении почему-то возник образ накачанных старушек в униформе бойцов мафии. «Нехилые бабки» стояли по бокам от Ушицкого и следили за обстановкой с настороженностью опытных телохранителей.
«Все-таки у русских бандитов странный жаргон, – Франсуа усмехнулся. – Зачастую просто невообразимо странный».
– До связи, – запоздало ответил Лис и добавил негромко: – Подумать есть о чем, тут вы правы, господин Ушицкий. В первую очередь о том, почему вы вдруг дали задний ход. Ведь на вас это совсем не похоже, господин хитрец…
Правильный ответ находился буквально в одном шаге. Лис это чувствовал. Следовало только задуматься, вспомнить все детали беседы и мысленно сделать этот шаг.
Лис уже почти настроился на мозговой штурм и даже начал припоминать все детали разговора, как его вновь отвлекли. Теперь не так бесцеремонно, но все равно звонок нового абонента звучал громко и, как выразился вживленный компьютер Лиса, «настойчиво». Что ж, раз имплант решил, что абонент настойчив, значит, так и есть. Технике виднее. Лис усмехнулся и открыл доступ.
– Здрасьте, – на связь вышел агент Копейкин.
– Доброе утро, – сухо ответил Лис. – Чем порадуете? Только коротко, Копейкин, я занят.
– А я в Академе, – слегка невпопад ляпнул Иван.
– Поздравляю, – продолжая и одновременно обрывая линию абсурда в беседе, сказал Лис. – Каким ветром вас туда занесло?
– Так получилось… ваше задание занесло, – Копейкин на секунду умолк, собираясь с мыслями, и продолжил более внятно: – Я нашел зацепки, которые показались мне интересными. Пришлось вылететь сюда… чтобы все проверить лично.
– Проверили?
– Пока только начал, но… Понимаете, здесь происходит что-то непонятное. В районе Кольцова, чуть восточнее, как раз на границе территории Ковчега, есть разлом, на дне которого можно легко оборудовать шахту. Рыть потребуется гораздо меньше, чем везде. Очень удобная точка для добычи скоргиума, но это почему-то мало волнует местных. В точку разлома наведывались уже не раз практически все кому не лень, и ни военные, ни егеря никому особо не мешали, разве что так, для проформы. Но никто так и не начал разработки…
– Постойте, Копейкин, – Лис насторожился, но сделал вид, что недоволен. – Во-первых, что за бред вы несете? А во-вторых, при чем тут добыча скоргиума? Я просил выяснить, что произошло в Старой Зоне, почему военные устроили там внеплановые учения с «зачисткой» жженых, не так ли?
– Да, но… это связано, господин Черный Лис. Все связано, поверьте!
– На слово я никому не верю. Аргументируйте, Копейкин, дайте убедительное обоснование своей версии.
– Здесь действуют такие же группы, и они, похоже, охраняют шахты по добыче скоргиума, в которых работают сталтехи. Только шахты эти располагаются не там, где подобраться к скоргиуму удобнее всего, а в других местах. В поселке Плотниково, например.
– То есть, вы считаете, что жженые в Копачах пытались проникнуть в шахту и военные их за это наказали?
– Скорее всего, так.
– Что ж, это возможно, – задумчиво проронил Черный Лис. Версия Копейкина совпадала с главным тезисом Ушицкого насчет того, что и сталтехи, и замаскированные под спецназ бойцы – это полевые отряды одной и той же армии. – Вы уверены, что военные охраняют шахты, а не пытаются их закрыть?
– Пока не уверен, но… так утверждают мои приятели.
– У вас есть приятели в Академовской локации?
– В Томске, но они часто бывают у Барьера и в курсе всех слухов и новостей.
– Так уж и всех? И о чем еще сплетничают на местах? Что гласит, так сказать, народная молва?
– Насчет шахт больше ничего. Народ просто удивляется. Там такая охрана… ничего не узнаешь. А когда ничего не знаешь, то и говорить не о чем.
– Разве слухам нужны конкретные факты?
– В Зоне – нужны. Иначе могут наказать. Не люди, так сама Зона. Фантазии здесь дорого обходятся.
– Интересно. И сколько таких секретных шахт в Академе?
– Три или четыре.
– Вот как! Еще интереснее. Это вся информация?
– По шахтам и военным пока вся, но… вы же хотели узнать обо всех новостях и слухах, да?
– Если это связано с интересующей меня темой.
– Может быть, и связано, я пока не понял, но… Не шахты всех тут волнуют. Весь Академ гудит, как улей, о Светлом тоннеле, пройдя через который можно избавиться от имплантов, и о таблетках Шульца, которые якобы кто-то потихоньку тырит из чьих-то секретных лабораторий и наконец-то выводит на рынок. А еще судачат о жженых, чистых, как мотыльки, вследствие то ли вояжа по тоннелю, то ли приема таблеток.
– Похоже на беспричинную реинкарнацию старых мифов, – небрежно проронил Черный Лис. – Неинтересно. Что-то еще?
– Да, но… местные жители буквально помешаны на этих сказках, как подростки в начале века были помешаны на «сталкерских» играх. Может быть, в этом есть какой-то смысл?
– Не вижу никакого смысла, – ответил Лис. – Ни в охватившем людей поветрии, ни в том, что вы тратите время на глупости, Копейкин. Прекращайте ваши фольклорные изыскания, агент. Мне нужны факты по теме, а не подборка свежих баек и реанимированных мифов. Продолжайте копать.
Лис отключил связь и вздохнул. Все-таки этот Копейкин оказался не настолько перспективным кадром, как ожидал работодатель. Агент распылялся, отвлекался на побочные дела и в результате топтался на месте.
«Если не справится, завтра же вычеркну из ведомости, – решил Черный Лис. – Хотя, можно и не ждать. Можно вычеркивать прямо сейчас. Ничего нового он не найдет. Поскольку ничего нового не случится, не возникнет и не выяснится. По крайней мере, ничего такого, о чем бы я не знал или чего бы не предугадал».
* * *«Продолжайте копать», – холодно и даже высокомерно проронил Черный Лис и отрубил связь. А на каком поле копать и в каком направлении… догадайся, мол, сам. Без уточнений. Не догадаешься, грош тебе цена. Пошел вон из агентов. Живи на одну зарплату.
Лис явно не верил, что агент напал на верный след. И этим он серьезно задел профессиональную гордость Ивана. Так Копейкин решил сам для себя.
Лукавил, конечно. Никакой гордости у него не бывало отродясь, уж тем более профессиональной, но ведь на расстоянии можно и поиграть в уязвленного недоверием профессионала, можно поворчать и подуться на шефа. Ну, хотя бы так, понарошку… для поднятия тонуса. Никто ведь не увидит и не засмеет.
Иван поднял взгляд и воровато оглянулся. Посетителей в единственном баре на сталкерском рынке в Речкуновке, районе на границе Новосибирска и его города-спутника Бердска, Копейкин мог пересчитать по пальцам. И никто из них не обращал на залетного посетителя никакого внимания. Будто бы его не существовало вовсе.
