Роман Глушков - 08.2.Кальтер: Свинцовый закат
Только ты не улетай с мачты, моя ненаглядная чайка, ладно? А до берега я хоть на разбитом корабле, хоть вплавь, но доберусь. Пусть только Хозяева Зоны позволят мне дожить до завтрашнего вечера, чтобы уже наверняка выяснить, не сбился ли я со своего курса, последовав за плывущим в неизвестность кораблем Кальтера. Не хотелось бы после такого сокрушительного фиаско до самой смерти укорять себя в том, что я пошел на поводу у сумасшедшего…
Глава 11
Конец преграды обнаружился сразу за рыночными павильонами. Миновав расположенные на противоположном берегу гаражи пожарной части, ров начал мало-помалу сворачивать к северу, отчего я еще на полпути к рынку смекнул, что траншея проложена где-то между ним и «фабрикой-кухней» (именно такая непонятная вывеска, составленная из полуметровых букв, по сей день украшала это скромное двухэтажное здание). Так и оказалось. А еще через пару сотен шагов глубина прокатанной Скульптором колеи стала уменьшаться и в конце концов сошла на нет, упершись в свалку металлолома. Она состояла из сваленных в груды раскуроченных вагонов и локомотивов, хотя ни одна железнодорожная ветка сюда не вела. Из чего я сделал вывод, что адский каток был собран именно здесь, а свалка есть не что иное, как оставшиеся после его сборки лишние детали. Вновь подивившись извращенной фантазии устроителя этого бардака, я поспешил обогнуть наведенный им творческий беспорядок и, приблизившись к «фабрике-кухне», начал озираться в поисках Кальтера. Или, если быть точным, позволил ему заметить себя, ибо высмотреть прячущегося в зарослях майора мог разве что такой же матерый спец из военной разведки, как он.
А Кальтер, пообещав встретить меня на выходе из траншеи, тем временем куда-то запропастился. Не собираясь преждевременно думать о худшем, я предположил, что майора попросту что-то задержало в дороге и с минуты на минуту он прибудет. Можно было, конечно, ради пущего успокоения вызвать его по каналу связи, но я решил пока не тревожить компаньона, который, возможно, затаился сейчас в ожидании, когда минует возникшая у него на пути угроза.
Над Зоной сгущались сумерки, и примерно через час солнце обещало полностью скрыться за горизонтом. Багровый солнечный диск нырнул за серую пелену тумана, что поднимался над Буряковскими болотами, и поэтому выглядел маленьким и жалким – чуть больше красной точки от лазерного целеуказателя. От деревьев, фабрики и стоящих по другую сторону улицы многоэтажек поползли на восток длинные тени. Раньше мне всегда нравились закаты, но только не в Зоне, пусть даже и здесь они обладали своей привлекательностью. Возможно, причина крылась в тревожных ночах – времени, когда мутанты получали над человеком воистину безраздельную власть. Днем они были не так страшны, но во мраке даже один слепой пес превращался из мелкого трусливого хищника в натуральное порождение Преисподней. Последние пять лет каждый заход солнца служил для меня сигналом о приближении врага и не вызывал никаких поэтических чувств. Нынешний закат и подавно не являлся в этом плане исключением.
Дабы не маячить на виду, я присел у стены фабрики и перевел ПДА в дежурный режим на случай, если майор не отыщет меня сразу, как объявится. После чего мне оставалось только ждать, периодически озираться и внимательно вслушиваться в звуки окружающего мира. Последних сегодня в Припяти стало значительно меньше, чем прежде, когда ее улицы кишели мутантами всех мастей и размеров. Кабы не шелест листвы и вклинивающиеся в него стуки, потрескивания и скрипы, что издавали болтающиеся на ветру двери и оконные рамы, тишина в городе была бы и вовсе абсолютной. А ведь еще утром воздух тут сотрясался от нескончаемого топота, ора, рычания и визга, заслышав которые большинство впервые сунувшихся сюда сталкеров приходили в ужас и, едва добравшись до окраины, сразу ретировались обратно. После чего начинали распускать об этих местах слухи один другого страшнее и неправдоподобнее.
Я и прочие неоднократно ходившие в глубь мертвого города бродяги знали, что в действительности не все настолько мрачно и что выжить здесь, в принципе, можно. Правда, при одном условии: терпение и осторожность должны являться неотъемлемыми качествами твоей натуры. Если тебя не страшит перспектива сутки напролет ползать на брюхе и отлеживаться в укрытиях, значит, шанс вернуться из центра Зоны живым у тебя имеется. Однако по негласной договоренности мы не опровергали слагаемые о Припяти зловещие легенды. Все они так или иначе отваживали от города впечатлительных новичков и позволяли нам набивать себе цену, когда какой-нибудь очередной сорвиголова подыскивал проводника для похода в эти негостеприимные края.
Так, значит, вот какой бываешь ты, многострадальная Припять, во дни Великого Очищения… Я поглядывал на пустынную улицу Леси Украинки и не верил своим глазам. Тишь да благодать… если, конечно, не думать о бродящих по городу апостолах Монолита. Век не забуду, как, возвращаясь из позапрошлого похода, я оказался заблокированным в магазинчике «Овощи» – это чуть выше по улице – и почти двенадцать часов выжидал удобного момента, чтобы пересечь ее и попасть на водоочистную станцию, где полгода назад у нас был оборудован схрон. Потом поблизости от него свили гнездо какие-то ползучие твари, и нам пришлось перебазироваться в другое место. А с крыши вон той девятиэтажки, что напротив, я в прошлом рейде обозревал город, перед тем как отправиться проверять поступившую Воронину информацию о расположенном в одной из местных школ крупном оружейном складе монолитовцев… Да, много чего можно вспомнить, сидя в тиши и глядя на умиротворенную Припять, озаренную лучами закатного солнца…
Но куда подевался проклятый Кальтер? Прошло четверть часа, как я обогнул траншею, а от него ни слуху ни духу! Что ж, пора побеспокоить компаньона, раз сам он не считает должным докладывать мне о своих похождениях.
На посланный мной Тимофеичу короткий кодированный сигнал не поступило никакого ответа. Я прождал безрезультатно десять минут и отправил повторное сообщение. Результат остался тем же. Нехорошо. Как говаривал в таких случаях незабвенный сыщик-колобок: «Либо что-то случилось, либо одно из двух».
Прошло еще пять минут, и я не на шутку занервничал. Для пунктуального Кальтера опоздание на полчаса выглядело крайне нетипично. С одной стороны, ничего странного – Зона, и этим все сказано: о какой пунктуальности вообще можно заикаться? Так-то оно так, но на душе у меня все равно заскребли кошки. А тут еще солнце неумолимо опускалось к горизонту, лишая меня своей поддержки и оставляя один на один с темнотой. Однако едва я решил попытать счастья в третий раз, как ответ все-таки пришел. Правда, не от Кальтера, не на ПДА и далеко не обнадеживающий, зато лаконичный и вполне доходчивый.
Радости мне эта новость принесла не больше, чем шаги палача за дверью – для заточенного в темнице смертника. Но куда деваться? Мчащийся обратно гигантский каток вновь оповестил о своем приближении легким землетрясением. Не сказать, чтобы меня удивило возвращение Скульптора вместе с его игрушкой, но в глубине души я все же надеялся, что он задержится в западном пригороде. Хотя бы до тех пор, пока мы с Кальтером не уберемся отсюда подальше и не отыщем себе надежное убежище. Как назло, компаньон пропал без вести в самый неподходящий момент и вынудил меня дожидаться его в опасной близости от места, где Скульптор устраивал свои дьявольские игрища.
Кусты, в которых я таился, мешали мне следить за «прибытием поезда». Поэтому я поспешно пробрался на «фабрику-кухню», поднялся на второй этаж и занял наблюдательную позицию у крайнего окна, стараясь при этом не приближаться к нему и не выходить из тени. Успел я аккурат вовремя: грохочущий каток только-только показался из-за поворота траншеи. Я не сомневался, что набранной громадиной инерции хватит на то, чтобы перескочить через край рва и, проехавшись по свалке, укатать в землю весь тамошний хлам. Черта с два! Достигнув определенного рубежа, каток вдруг встал как вкопанный и, что характерно, почти не скользнул после этого юзом. Впрочем, удержать направленную сейсмическую волну, вызванную резкой остановкой такой махины, Скульптору не удалось. До меня докатились лишь отголоски этого толчка, и на фабрике качнулись стены да с потолка обвалился кусок штукатурки. А вот груды металлолома на свалке подпрыгнули чуть ли не на метр от земли и лязгнули так, словно апостол Монолита не забавлялся со своей игрушкой, а попросту спустил под откос целый железнодорожный состав.
Сейсмические колебания улеглись, потревоженный хлам отгремел, а каток замер без движения, как и должна вести себя тысячетонная болванка, какие бы катаклизмы ни пытались сдвинуть ее с места: хоть цунами, хоть землетрясение, хоть ударная волна ядерного взрыва. Даже не верилось, что несколько мгновений назад эта громадина носилась по траншее с резвостью пустой бочки, какую однажды в детстве я и мои приятели нашли на помойке и взялись катать ради шутки с горки. «Вот сейчас-то я тебя и увижу! – подумал я, переминаясь в нетерпении с ноги на ногу и глядя на озаренный закатным солнцем край рва. – Теперь тебе, ублюдок, никуда от меня не деться! Ну же, Скульптор, давай, вылезай! Сколько можно играть в прятки! Как будто ты и впрямь нас боишься! Пора бы наконец открыть нам свое мерзкое личико!..»
