Николай Андреев - Четвертый уровень. Предательство
Зону отчуждения Ворх и Миллан обнаружили достаточно быстро. Солдат разместили в самых дешевых каютах, что неудивительно. Заметив предупреждающую табличку, мужчины остановились. Толпа, глазевшая на наемников, уже разошлась. Впрочем, она изначально была невелика. Большинство пассажиров даже не догадывается о присутствии на корабле отчаянных головорезов Энгерона. Нарушать правила Астин и Ярис не стали. Зачем создавать себе лишние проблемы. Время у них есть. Главное, что информация майора Лейрона подтвердилась. Взвод Андрея на «Сильвии». Самрай увидел юношу спустя несколько часов за ужином. Носить еду солдатам в отдельный блок официанты отказались, и Торкину поневоле пришлось вести бойцов в ресторан. Наемникам выделили столы в углу зала. Ворх и Миллан сели неподалеку. Сержант постоянно закрывал лицо рукой. Его могут узнать и бывшие подчиненные и наблюдатель. Никакого криминала тут нет. Канотцу ничего не угрожает. Определенные трудности возникнут у Грега Лейрона. Освободив Яриса, он создал опасный прецедент. Информация мгновенно распространится по лагерю. У рабов появится надежда, а хозяину компании это не нужно. Стаф превращал людей в бесстрастные, послушные машины для убийства. Холодная, жестокая обреченность — вот типичное психологическое состояние наемника. Подставлять майора Миллан не хотел. Тем не менее, он украдкой разглядывал бойцов.
— Поразительно, — глотнув вина, сказал сержант. — Бывают же чудеса…
— Ты о чем? — спросил Астин.
— Мой взвод воевал на Корзане и Тесте, — произнес канотец. — Где еще дрались парни мне неизвестно. Но четвертый уровень просто так не присваивают. Каждая операция — это гигантские потери, с последующим переформированием. Новички появляются регулярно. Однако отделение Одинокого Волка почти не изменилось. Как они уцелели можно только гадать. Потрясающая выживаемость.
— Или профессионализм, — заметил Ворх.
— Чепуха, — возразил Ярис. — Если по тебе бьют скорострельные пушки, то не поможет ни опыт, ни полученные в лагере навыки. Твои шансы в долю секунды опустятся до нуля. Это чудо. И не иначе…
— Бывает еще стечение обстоятельств, — проговорил самрай.
— Звучит неубедительно, но соглашусь, — грустно улыбнулся сержант.
В терпении Астину не откажешь. Асконец умел ждать. Спешка неминуемо приводит к ошибкам. Целую декаду Ворх внимательно наблюдал за наемниками. Когда построение, когда проверки, чем занимаются бойцы в свободное время. Офицер, сопровождавший солдат, не давал им особо расслабиться. Улучить момент для встречи с Андреем было нелегко. Ворху не нужны свидетели. Беседа должна состояться наедине. Удобный случай представился на тринадцатый день полета. Друзья Волкова ушли в соседнюю каюту, и юноша остался один. Самрай достал из кармана полупустую бутылку вина, сделал пару глотков и, изображая пьяного, двинулся в запретную зону.
Андрей лежал на кровати и читал книгу. Заметив входящего человека, он повернул голову. Лицо Волкова неестественно вытянулось, в глазах изумление. Впрочем, растерянность юноши длилась недолго. Через мгновение Андрей был уже на ногах. Наставник и ученик крепко обнялись. Астин почувствовал, как по щеке покатилась предательская слеза. Асконец постарел и стал чересчур сентиментален.
— Откуда ты? — наконец выдохнул Волков. — Как оказался на этом корабле?
— Я же говорил, что найду тебя, — уклончиво ответил Ворх.
Юноша отстранился от самрая, отступил на шаг назад. Эмоции немного улеглись, разум тут же возобладал над чувствами.
— Боюсь, ты опоздал, — произнес Андрей. — Я раб, бесправный раб. Мною распоряжаются как вещью. Свобода — это несбыточная мечта.
— Никогда нельзя сдаваться, — сказал самрай. — Шанс есть всегда. Мне ведь удалось вырваться из лап пиратов…
— Повезло, — усмехнуся Волков. — Я оказался менее удачлив. Если честно, я не раз проклинал тебя. Да, Земля — дикая, варварская планета, но там меня ждала слава, блестящая военная карьера.
— Или смерть на поле брани, — вставил Астин.
— Почетная, героическая смерть! — вспылил юноша. — И я бы сражался за Родину, за Отечество! А что здесь? Жестокий, подневольный убийца, труп которого рано или поздно с презрением бросят в грязную яму. Ни надгробного памятника, ни добрых слов на прощание. Закопают словно шелудивую собаку. Знал бы ты, что мне пришлось пережить за эти три года.
— Знаю, — спокойно вымолвил асконец. — И об аланских плантациях, и о маорских шахтах, и о поединках на арене Ассона. Я давно иду по твоим следам.
— А знаешь, сколько невинной крови я пролил? — прошипел Андрей. — Собственные мучения пустяк по сравнению с этим кошмаром. Вонзить клинок в грудь врага, свернуть шею отъявленному мерзавцу нетрудно. Противно, но и не трудно. А что делать, когда тебя заставляют стрелять в умоляющего о пощаде старика, бросать гранату в дом, где спрятались женщины и дети? Их изуродованные лица мне снятся по ночам. За что мне это Астин? За что? Волков опустил голову и разрыдался. В его словах звучала и злость, и боль, и отчаяние. Слишком много испытаний выпало на долю юноши. Все, что накопилось на душе, сейчас выплеснулось наружу. Никому другому он этого сказать не мог. Ворх прижал ученика к себе и ободряюще похлопал по спине.
— Ты не ответил, Астин, — всхлипывая, произнес юноша.
— Мне нечего ответить, — сказал самрай. — Так распорядилась судьба.
— Судьба, — с иронией в голосе повторил Андрей и снова отстранился от асконца. — Великолепное объяснение. А главное ни к чему не обязывающее. Чуть что, во всем виновата судьба. Но ведь к тому катеру ты меня привел. Не раньше и не позже. Кстати, подобных машин я больше не видел, хотя побывал и на плайдских, и на сирианских кораблях. Кто были мои родители? И, пожалуйста, не лги. Если скажешь знаменитые ученые, я не поверю.
— К сожалению, не могу, — тяжело вздохнул Ворх. — Ситуация не позволяет сделать это. Тебе придется еще какое-то время побыть в неведении.
— Черт подери! — выругался Волков. — Мне надоели твои тайны. Пойми Астин, я наемник Энгерона. Нас направляют в самые горячие точки бывшей империи. Мы смертники, расходный материал.
— Тебе не хватает выдержки и терпения, — возразил самрай. — Твое положение действительно незавидное, но не безнадежное. Есть примеры…
— Проклятье! — оборвал учителя юноша. — Вы что сговорились? Я только и слышу упреки и наставления. А какой от них прок?
— Ты жив, здоров и это уже хорошо.
— Утешил, — язвительно заметил Андрей. — Я раб. На шее обруч с взрывчаткой, в крови ядовитый препарат, плюс дурацкий микрочип, контролирующий каждый мой шаг. Стоит наблюдателю нажать на кнопку пульта…
— А ты сильно изменился, — произнес Ворх. — Упрямый, своевольный, самоуверенный мальчишка вдруг прекратился в покорного, послушного фаталиста.
— Не вдруг, Астин, не вдруг, — Волков вытер слезы. — Три года пыток, издевательств, унижений. В таких условиях человек быстро учится. Хочешь выжить — смири гордыню, закрой рот и выполняй все требования хозяев. Иначе тебя либо забьют до смерти, либо распнут на столбе. Порой мне откровенно везло. Шрам на губе оставил крекот. Знаешь, при каких обстоятельствах?
— Ты убил двух охранников, пилота бота и парня, бежавшего вместе с тобой, — сказал самрай. — Крейн Мектон приказал казнить бунтаря.
— Я поражен, — юноша удивленно взглянул на асконца. — Откуда такая осведомленность?
— На Алане много рабов и найти нужного непросто, — ответил Ворх. — Ты обещал свести счеты с Эдвином Даркели. Я решил, что имею право сделать это за тебя. Негодяй получил по заслугам. Досталось и еще кое-кому…
— Астин, убивая людей, ты не испытываешь угрызений совести? — неожиданно спросил Андрей. — Ведь даже у самых отъявленных мерзавцев есть матери, жены, дети?
— Я выполняю свой долг, — бесстрастно произнес асконец.
— И в чем же он состоит? — поинтересовался Волков.
— Я должен любой ценой сохранить жизнь на… — самрай осекся на полуслове. — Я обещал другу позаботиться о его сыне. Если бы не соглашение, заключенное майором Лейроном и устроителями поединков на Грезе, ты давно был бы свободен. Это проблема, но и она решаема. Нужно лишь время. А пока твоя главная задача — уцелеть. На Окре скоро будет жарко.
— И что ты посоветуешь? — с иронией в голосе проговорил юноша.
— Не поднимайся в атаку первым, не лезь в самое пекло, — сказал Ворх, — соблюдай предельную осторожность. И никогда не расслабляйся, не теряй концентрацию.
— То есть, ты предлагаешь мне спрятаться за спины друзей, — произнес Андрей. — Отличный совет. А как я потом буду смотреть им в глаза?
— Не утрируй, — бесстрастно возразил асконец. — Я лишь призываю к здравому смыслу. Не надо изображать из себя героя. Демонстрировать храбрость, отвагу можно в другом месте.
