Николай Побережник - Болотный кот

– И что, прям никогда крови не мешают? – немного смутившись и, возможно, покраснев от своего невежества, спросил я.

– Почему ж, бывает… но обычно наоборот, хартские мужики с нашими женщинами живут, но неправильно это.

– Понятно…

Хартская красавица принесла большой деревянный поднос с двумя тарелками какой-то горячей похлебки и миску жареного мяса, присыпанного зеленью и овощами, ослепительно улыбнулась и ушла, вызвав у меня в голове бурные эротические фантазии.

– Никитин, да не смотри ты так на нее! Ты что, их баб никогда не видел?

– Нет, – честно ответил я.

– Дела, – покачал головой Тарин и приступил к ужину, – тогда вот, в тарелку к себе смотри, придем в городище, купишь себе женщину на ночь.

Спустя несколько минут к нашему столику подошел водница и вежливо представился. Тарин сторговался с ним на два золотых за нашу доставку в городище. После чего, расплатившись за ужин и сразу заплатив за комнату, поднялись на второй этаж постоялого двора. Здесь в комнате было побогаче, и кровати с соломенными матрасами, и чистые простыни, была даже туалетная комната.

– Надеюсь, клопов тут нет, – подняв покрывало с кровати, сказал Тарин, – а то сейчас лягу нагишом, так они и накинутся… Ну вроде нету.

Ночью я проснулся от того, что заметно похолодало, отвязал от ранца плед и расстелил поверх покрывала. Вот, так теплее будет. Снова уснуть мне не давали приглушенные разговоры постояльцев за стеной, особо разговора было не разобрать, но как только я немного сосредоточился на голосах из-за стены, так сразу все отчетливо услышал…

– …Сагал, сил больше нет скитаться как безродный! Пусть я не смогу вернуть себе то, что принадлежит мне по праву наследия, но я жажду отмщения за смерть отца, – сказал кто-то явно молодой.

– Кроме тебя и меня больше никто не знает правды… мне не поверят, а тебя оболгут, объявят самозванцем и казнят.

– А это?

– Они скажут, что ты это украл, или того хуже… что убил настоящего княжеского сына, но какой может быть достойный наследник, рожденный без благословения да еще чародейкой, хоть и светлой. Пойми, Талес, я поклялся воспитать и уберечь тебя.

– Сагал, я могу смириться с судьбой и законами, я могу жить простым наемником или ремесленником, но я не могу жить и знать, что убийцы моего отца благоденствуют и в придачу ко всему вот-вот доведут княжество до новой войны между большими родами. А как ты думаешь, что случится, когда те же икербы прознают про начавшиеся междоусобицы?

– Тут и думать нечего – они возобновят набеги.

– Это в лучшем случае, в худшем они снова займут Желтые скалы и перекроют основные протоки.

– Нас всего двое, Талес, и лучше, чтобы вообще никто не знал о твоем существовании… твоя судьба это воля богов… смирись.

– Не могу, – по полу громыхнул стул, кто-то прошел к стене и с размаха плюхнулся на кровать, громко засопев, а потом почти неслышно всхлипнув пару раз.

О как! И что мне с этими знаниями теперь делать? Поделиться с Тарином? А дальше? Нет! Ну их в баню, это не мое дело, мое дело самому хотя бы зиму пережить, не то что в заговорщики записываться. Вот уж воистину – меньше знаешь, крепче спишь. За стеной больше не разговаривали, и, поворочавшись еще немного, я наконец провалился в сон.

Проснувшись утром, я сразу вспомнил ночной разговор за стеной, но не стал рассказывать ничего Тарину и загнал подальше в закоулки своей памяти то, что услышал этой ночью, надеясь, что скоро это забудется.

– Давай собирайся и пойдем завтракать, водница заходил уже, – сказал Тарин, укладывая свои вещи.

Кивнув, я встал и направился в туалетную комнату. Спустя полчаса мы уже позавтракали и шли по широкой мощеной улице просыпающегося каменка. Действительно, попадающиеся навстречу хартские женщины были одна красивее другой и, к слову, ростом не ниже метра девяносто. Хартские мужики мне казались вообще великанами, явно более двух метров ростом и широкоплечи.

– У них, наверное, сильная армия? – спросил я Тарина.

– Как тебе сказать, – немного скривился он, – нет ловкости в них… сила есть, а ловкости нет. Вот лучники это да, за пятьсот шагов стрелу пошлет и попадет… точно в голову всегда попадают. И копье метнет так, что двоих прошибет, а на мечах нет… не особо.

Так за разговором мы дошли до протоки, Тарин высмотрел среди двух десятков водниц на мостках вчерашнего мужика, и мы направились к его лодке. Уложили вещи, Тарин отдал мужику деньги, и мы тронулись в путь по протоке, что текла через очень заболоченную местность, но к обеду картина изменилась, и болотные кочки, камыш и густой ивняк сменились лугами с желтеющей травой. Я несколько раз вставал в лодке и осматривался. Кое-где были заметны глубокие овраги, вдалеке видно лес и, самое главное, комары уже не кусают и можно снять плащ, да и солнце припекать начало.

Троих всадников мы сначала услышали, они как будто проскакали мимо, но вероятно, увидев нас, развернулись и некоторое время ехали параллельно протоке, переговариваясь и посматривая в нашу сторону. Выглядели все одинаково, а именно как какие-то вояки, кожаные шлемы, кожаные, наподобие римских, кирасы, короткие мечи и пики.

– И чего они пялятся? – начал нервничать водница.

– Ну да, похожи на разъездных дозорных княжества, – сказал Тарин, внимательно наблюдая за всадниками, – только что им тут делать? Или война, может?

– Нет, не война, – вздохнул водница, – хуже, кое-кто из знатных родов перестал платить налоги князю, начали деньги брать за проезд по своим землям.

– Ого! – удивился Тарин. – И давно?

– Примерно с месяц как началось.

– Это плохо… Никитин, приготовил бы ты свой этот лук на палке.

– Хорошо, – ответил я и почувствовал неприятный зуд в районе щитовидной железы, что, как я уже понял, не к добру.

Всадники еще некоторое время ехали параллельно нам, а затем поскакали вперед к мосту через протоку, что показался метрах в трехстах по течению.

– Останавливать будут, – не скрывая волнения, сказал водница.

– Похоже, – согласился Тарин и, достав пару стрел из колчана, воткнул их в деревянную давку позади себя. – Будь готов драться, Никитин.

Когда до моста со стоящими на нем всадниками осталось метров десять, водница ткнул длинное весло в дно протоки, и лодка остановилась.

– Вы должны заплатить за проезд по территории земель купца Санга.

– Вот пусть купец Санг едет в городище и требует оплату у князя, – ответил им Тарин, встав в лодке, – мы заплатили воднице, а он платит налоги. Какие еще могут быть оплаты?

– Вы или платите и плывете дальше, или не платите и плывете обратно.

– Нет, мы плывем дальше и не платим, – крикнул Тарин, – я понимаю, что вы, возможно, исполняете волю вашего хозяина, жадного ублюдка, но поверьте, я не хочу проливать вашу кровь, однако это придется сделать, если вы нас не пропустите.