Экстерминатор. Том 4 - Антон Чернов
Но всё это, как выяснилось — не «бессмертие». Это некая фракция мистического толка, которую несколько колдунов накачивали в Неша ритуалами из живых разумных. Тех, кто под руку попадётся, от несогласных членов семьи до жителей взбунтовавшихся планет. По сути, он их сожрал, да и если посмотреть динамику, то выходило, что Медея права: личность Наша, целеполагание, эмпатия и прочие моменты, всё это довольно заметно деградировало до уровня «жрать всех человеков, чтобы быть здоровее и сильнее». Совсем идиотом он не становился, да и какие-никакие контакты с окружающими сохранял, кроме «жрать», но общая динамика слова Медеи подтверждала.
При этом вопрос Гламерста выходил совсем не праздным: смерть у человеков — как бы, естественный страх. А желание вечной молодости и дееспособности — не менее распространённое желание. Те же полные киборги, если уж совсем углубиться в первопричины, становились таковыми изначально именно ради «долгой жизни и сохранения дееспособности», по сути, жертвуя плотью ради времени и функциональности. Потом, по мере развития социума, это как бы смазывалось, прикрывалось развивающейся культурой и прочим. Да иногда и вообще исчезало, те же сколопендры-солитариусы в примере: они, став полными киборгами, вполне осознанно шли на смерть. Но при этом именно первопричиной кибернетизации была именно попытка отдалить, а желательно — вообще избежать окончания существования.
Всё это к чему: Лело люди и реальная (а детели важны крайне малому количеству людей) возможность жить вечно, используя Протекторат как этакую ферму… Ну скажем так, ни я, ни участники совещания не могли дать гарантию, что все, да даже большинство Лело скажет: «нет, только не так и не такой ценой!» А из этого следовали крайне неприятные выводы, которые никто не стал озвучивать. Но Гламерст и сам, посидев и подумав, начал раздавать указания:
— Эфималия, из воспоминаний этого… неважно. В общем, запротоколируй, составь графики. Подготовь информационный пакет, показывающий, к ЧЕМУ ведёт это… бессмертие, — выплюнул он.
— Предполагаете массовую огласку в семье, глава?
— Не знаю, Эф, — устало откинулся на спинку дядька. — Но подготовиться к такому — наш долг. Дальше: я допускаю, что эти маги — сами оболванены. Я много что допускаю. Но на территории протектората их надо уничтожить, всех. Кроме тебя, девочка, — мимоходом обратился он к Медее. — Всех, подчёркиваю, всех бунтовщиков — тоже. Это вопрос выживания Семьи и Протектората, причём семьи в первую очередь. Да, если эти маги и бунтовщики будут покидать наше пространство — преследовать их не будем. Но у нас этой погани быть не должно! — с последними словами Гламерст с грохотом стукнул по столу.
— Думаю, глава, вы выразили отношение всех присутствующих, — озвучил безопасник-Рондон, на что последовали согласные кивки. — Но вопрос побочных жертв…
— Знаю, дружище. Тут у нас, как в учебке, принцип меньшего зла. Или мы очистим протекторат, или он, как и семья, исчезнет.
— Возможно, не впавшей в безумие части семейства стоит покинуть пространство протектората? — задумчиво произнёс хозяйственник, а когда на него неодобрительно уставились, вскинул перед собой ладони: — И нечего на меня так смотреть! Я рассматриваю и предлагаю варианты! И не говорю, что этот вариант хорош…
— Он откровенно плох, — отрезал глава. — Семья несёт обязательства перед Протекторатом. Теоретически… теоретически возможно, что нам будет иметь смысл покинуть Протекторат. Но только ПОСЛЕ того, как мы очистим его от этих… и магов. Никак не раньше.
В общем, выходила неприятная картина, в которой политика Семьи, как и боевые действия, ориентировались на тотальное экстерминирование угрозы. Переговоры становились невозможными, а побочный ущерб — приемлемым. С одной стороны — мне, да и Отряду, так проще… Только выходило, что нам просто нет работы. Рисковать никто не собирался, так что начнутся орбитальные бомбардировки, уничтожение кораблей и прочее. То есть полноценные боевые действия. Сколопендр Гламерст собирался использовать как инструмент уменьшения побочного ущерба, не особо заморачиваясь их выживанием, как, впрочем, и предполагал контракт. А вот нам… локальные операции, скорее всего, в космосе, с кораблями, как прикидывал я.
— На этом — совещание закончено, родичи, — тем временем сообщил Гламерст, и народ стал подниматься. — А тебя, Керг-Лело, я попрошу остаться. И тебя, Медея.
И пока народ расползался, я прикидывал. Ну вообще — логично. А что мне… хотя, сам же думал, что не отказался бы и интересно.
— О чём я хочу поговорить — догадываешься? — прищурил на меня глаза глава семейства.
Я в ответ просто хмыкнул, удерживая себя от неприличного жеста. Нет, я всё понимаю, но всякие там «экзамены»…
— Не подумай, что я тебя экзаменую, парень. Хотя и экзаменую: я — глава семейства, и мне нужно представлять, что из себя представляют его члены.
— Если это экзамен — то он для дебилов, глава Гламерст, — честно высказался я.
— И тем не менее, прошу тебя высказать свои мысли и выводы.
— Хорошо, как пожелаете, — фыркнул я. — Ситуация — неприятная, хотя и решаемая. Но уменьшить потери, физические и, главное, психологические и идеологические — очень желательно. Единственным, пусть и не слишком надёжным инструментом могут стать другие маги. Отряд Неудачников в предстоящих военных операциях… не критично нужен. Не говоря о единственном лояльном маге в его составе. Выводы о желании выйти на контакт с нашей помощью с официальной Академией — напрашиваются.
— Так, — кивнул Гламерст.
— А вы понимаете, например, что они ТОЖЕ могут оказаться врагами? — уточнил я, не обращая внимания на подпрыгивающую Медею.
— Это… возможно. Но маловероятно, Керг-Лело. Достаточно, чтобы я был готов рискнуть. Если бы Академия была организацией, практикующей захваты и тотальное уничтожение или глобальное воздействие на психику планетарных масштабов — про них бы давно знала вся Галактика.
— Зачистка следов.
— Парень, я понимаю, что ты мне оппонируешь, и даже признателен за это. Но если зачистка не оставляет следов и слухов за десятки тысяч лет, при операциях уровня звёздных систем, то обитатели Академии — всемогущие создания. И в таком случае контакт с ними даже теоретически не сделает хуже.
— Вам
