Закон Выброса - Силлов Дмитрий Олегович sillov
– Долго еще?!!!
Рев полковника уже мало напоминал человеческую речь.
– Пулей силовой кабель пробило, – огрызнулся ученый, которому тоже уже было все равно. Пришел в себя после смерти коллеги и слегка озверел. Бывает такое с людьми. Увидят смерть воочию, страшную, с мясом, кишками и кровищей, – и враз другими становятся. Страх теряют совершенно, кто на время, а кто навсегда. Понимание приходит, что ты не бессмертное высшее существо, а всего лишь кожаный мешок с костями, требухой и извилистым органом, который тем мешком управляет и очень боится сдохнуть – но рано или поздно сдохнет все равно. И наплевать потом такому человеку на чины, погоны и собственную жизнь – не похрен ли все? Чего раньше боялся, если конец один?
Хотя, если напомнить, что финал может случиться вот прям сейчас, бывает, что это отмороженное состояние можно и разморозить.
Геращенко вновь достал «стечкин» из кобуры, приставил еще теплый ствол к затылку ученого и спросил снова. Очень спокойно.
– Долго еще?
– Пять минут, – буркнул ученый, осознав, что когда орут – это на нервах и тут может быть пятьдесят на пятьдесят. А когда вежливо спрашивают, держа палец на спусковом крючке, это не шутят и вполне обдуманно могут на тот спуск нажать, если ответ не понравится.
– Три минуты, – сказал Геращенко, чуть нажав стволом на затылок ученого.
– Три минуты, – буркнул тот. – Уложусь. Тут не критично. Сейчас клеммами соединю, и нормально будет.
– Соединяй, – тем же ледяным голосом произнес Геращенко, убирая пистолет.
Он и правда был готов пристрелить ученого, если б с установкой произошло что-то серьезное. В этом случае пришлось бы спешно уходить с остатками отряда, пробиваясь к выходу из Зоны. И тогда этот мученик науки был бы только балластом, тормозящим движение группы.
Впрочем, если все получится, пристрелить его по-любому придется – в случае выполнения задания балласт балластом быть не перестанет, плюс еще рассказать на Большой земле может что-то лишнее. Пацаны-то командира не сдадут процентов на девяносто пять, этот же все выложит любому, кто поинтересуется. Мысленно Геращенко реально дал ему три минуты, после чего нужно было экстренно сворачиваться и сваливать, пока не пойми откуда не приперся еще кто-то, желающий пострелять по остаткам группы военных, расположившихся на открытой местности…
Иногда мысли материальны.
В Зоне – тем более.
Тут все пропитано неестественной, аномальной энергией, и часто случается – не успел подумать о плохом, и вот оно, появилось во всей красе, хавай его ложками, да смотри не подавись.
Та летающая хрень, которую пацаны отогнали очередями, вернулась. Вынырнула из-за верхушек деревьев и принялась поливать свинцом парней, которых и без того осталось десятка два, не больше. И самое интересное – показалось полковнику, что он рассмотрел того стрелка, который одновременно ухитрялся и управлять этим летающим лаптем, и стрелять при этом довольно точно, зажав под мышкой приклад пулемета.
Вернее, ту.
Это однозначно была женщина с фигурой профессиональной спортсменки. Лица на таком расстоянии было не рассмотреть, но, с другой стороны, оно точно надо – смотреть в лицо той, кто во второй раз пытается тебя убить?
Парни, понятное дело, вновь принялись молотить из автоматов по летающей хреновине, стараясь зацепить пилота. Снизу это сделать было непросто, так как бронированное дно аппарата хорошо защищало спортсменку-пулеметчицу – но кому-то это, похоже, удалось.
Летающий лапоть дернулся, слегка накренился – и Геращенко понял, что ошибся.
В девицу никто не попал.
Она сымитировала ранение, заставив стрелков стрелять с упреждением в то место, где ее аппарат должен был находиться, судя по изменившейся траектории. Парни, небось, заранее поздравили себя с победой, сосредоточив огонь на нужной точке, где через мгновение должна была показаться голова пулеметчицы…
Но хитрая сволочь резко повернула свой аппарат, непонятно как удержавшись на ногах на таком вираже, и резанула из пулемета по пацанам длинной очередью…
Геращенко аж застонал от увиденного.
Страшно это даже для бывалого вояки, когда видишь, как головы твоих ребят одна за другой взрываются кровавыми брызгами, словно перезрелые арбузы. Одной удачной очередью эта тварь скосила шестерых и, мастерски развернув свою аэроплатформу, пошла на второй вираж – видимо, решила повторить успех. Правда, похоже, у нее закончились патроны, так как девица швырнула с высоты бесполезный теперь пулемет и схватилась за штуковину, напоминающую средневековый пистолет с широким раструбом.
Геращенко знал, что это такое, – не один день в Зоне провел и потому был в курсе насчет «мусорщиков» и их оружия. Фиговина в руках девицы была весьма опасна, хоть и не так быстра, как обычный огнестрел. Но если ее применить на такой скорости с этого летающего лаптя, последствия могут быть фатальными. Смазанный луч полностью не развалит человеческое тело на атомы, как это сделал бы луч концентрированный. Он просто удалит кожу и мясо с тех участков тела, которых коснется. Очистит кости от плоти, полностью выведя бойцов из строя, сделав их инвалидами. Геращенко уже видел такое однажды, и выглядело это просто жутко.
Подобного нельзя было допустить.
Любая боевая группа, выдвигающаяся в Зону, должна быть оснащена по максимуму. Это аксиома выживания. Зараженные земли не раз доказали ее правильность гибелью тех, кто пренебрегал этим простым правилом. Казалось бы – какие серьезные воздушные цели могут здесь появиться? Но Геращенко не раз слышал о воздушном транспорте «мусорщиков» и приготовился к такой встрече.
Он бросился к грузовику с откинутым тентом, откуда бойцы выгружали детали для огромной «смерть-лампы». Он точно знал: то, что ему было нужно, уже приведенное в боевое положение, лежало прямо под сидушками. Даже в кузов лезть не надо, только руку протянуть, взять и применить. Да, нарушение техники безопасности, да, рискованно. Но если вдруг в небе Зоны появится некая неизведанная летающая хрень, счет пойдет на секунды, каждая из которых будет наверняка стоить жизни. И не одной.
И вот, собственно, она появилась. И сейчас снова будет косить пацанов, если не поторопиться.
И полковник поторопился.
Давно уже он так быстро не двигался – должность не требовала. Но когда от твоих слегка подзабытых навыков зависит абсолютно все, и в том числе собственная жизнь, вся выучка как-то очень быстро вспоминается – а в свое время будущего полковника тренировали очень хорошо.
Геращенко очень быстро выдернул из-под длинного сиденья переносной зенитно-ракетный комплекс «Игла», взвалил на плечо нелегкую длинную трубу и выстрелил почти не целясь.
Ему повезло.
Летающая платформа как раз разворачивалась в воздухе, зависнув на пару секунд в одной точке, и в это самое мгновение в нее прилетела ракета 9М39, которая рассчитана на то, чтобы сбивать боевые самолеты.
В мгновение ока платформа превратилась в огненный шар, после чего на землю посыпались дымящиеся обломки. Неподалеку от полковника смачно шлепнулась оторванная и слегка обгоревшая женская рука с тонкими пальцами, в которых была зажата рукоять причудливой формы, оставшаяся от оружия «мусорщиков». А еще из руки торчала кость странного стального оттенка, словно выкованная из металла. Имплантат, что ли? Впрочем, какая разница-то?
Геращенко отбросил в сторону бесполезную трубу и смачно сплюнул. Что ж, цель уничтожена, одной проблемой меньше. И вопрос остался ровно один – сколько их будет еще до того, как закончится эта проклятая миссия.
– Все готово!
Голос ученого аж звенел от напряжения. Оно и понятно, в такой обстановке далеко не всякий военный сможет быстро и четко выполнить поставленную задачу. А этот гражданский – гляди-ка! – справился. Даже немного жалко будет его убивать, когда все закончится.
– Так запускай свою бандуру, мать твою, какого хрена ты ждешь?!!! – проревел Геращенко.
* * *
