Мисс Никто - Татьяна Лаас

— Ник, ты леди с одного бока. Одна часть генов у тебя человеческая. Ты не такая живучая, как лорды и леди Холмов. Я реально могу тебя убить.

— Я верю в тебя — ты остановишься.

Глаза его яростно блеснули:

— А я не верю. Когда пьешь кровь — становишься животным. А у животных лишь два инстинкта: жри и…

— Размножайся. — Ник передернула плечами, — я помню шуточки парней про перерождение.

— Значит, ты все понимаешь. Меня не устраивают оба варианта при перевязывании клятвы. Я не хочу ни убить тебя, ни… Ну, ты сама понимаешь. Я еще хочу сохранить хоть какое-то уважение к самому себе.

— Ты человек. Ты остановишься. А не остановишься — я сама остановлю тебя. Ты же знаешь меня. Я не трепетная лань, я могу за себя постоять. Я же при малейшей угрозе для себя ударю тебя кинжалом, и вся недолга.

Он подался вперед, ловя её взгляд:

— Не дрогнешь?

— А почему я должна дрогнуть?

— Обещаешь?

— Обещаю, Арн. Если я почувствую, что ты сам не остановишься, то я сама тебя остановлю. Любым угодным мне способом — не бойся, способов остановки вампиров я знаю много. Устраивает такая клятва, Арн?

— Называй меня Осень.

Ник улыбнулась, чувствуя победу:

— Соглашайся, Осень. Обещаю, я буду ласково тебя убивать, если что.

— Хорошо. Я принимаю твою клятву, ловец Доу. А можно еще клятву?

Она обиделась, сильнее подгибая пальцы на ногах:

— Не наглей, Осень.

— Я не наглею. Обещай, когда перенесешь мою привязку на себя…

— Я тут же тебя отпущу. — кивком подтвердила Ник.

Джонс отмахнулся:

— Не это. Обещай, что не будешь пытаться меня выкупить, выкрасть или выиграть у Переса. Обещай, что ты не полезешь в борьбу с кланом Переса из-за меня.

— Обещаю. Я не буду вмешиваться в твою дальнейшую судьбу…

Джонс купился на её послушный вид примерной девочки — она умела, когда хотела:

— Спасибо, я согласен на снятие привязки. — И Ник тут же добавила — не зря же она леди Холма:

— …при условии отсутствия непосредственной угрозы для твоей жизни.

Джонс скривился, словно решая: а не закусить ли самостоятельно слишком наглой девицей?

— Мисс Доу, просил же быть человеком, а не леди Холма!

— Так я и поступаю, как человек. Люди не бросают друзей в беде, ты этого не знал, Осень? И зови меня пока можно Ник. Можно даже Ники.

— Забавно, ты так обращаться к себе никому не разрешаешь.

— Я сегодня необыкновенно добрая и щедрая.

— И мудрая, и прекрасная, и…

В кончик носа Джонса уперся кинжал. Его она обнаружила первым делом у кровати. Его и амулет с собственной магией. Хорошо, что Джонс ей в этот раз ничего выговаривать не стал.

Он с насмешкой продолжил, глядя на неё, а не на кинжал:

— …и смертоносная, и обидчивая, как все фейри.

— Рогатые орки, вот за что мне это…

— А я уходил — добровольно уходил и уговаривал не связываться со мной, Ник. Ты сама не послушалась.

Ник встала с сиденья:

— Пошли, упрямец. Снимем с тебя привязку, пока ты опять не передумал.

— А когда я передумывал?

— Да постоянно! — отмахнулась Ник. Она поймала его за узкую ладонь и потянула за собой в гостиную. — Хочу уже познакомиться с настоящим тобой, а не тем, кого создал Перес и его кровь. Что-то мне подсказывает, что ты мне понравишься.

— Ник…

— Не ломай мои хрупкие девичьи мечты, а?

— Не буду. Только я не твой принц.

— Аааа, ты не видел… Я убрала список. Мне хватило принцев в виде лорда Холма. Хватит.

Она остановилась в гостиной и замерла. Уговорить Джонса удалось легко. Еще бы саму уговорить, а то сердце екало уже где-то в горле. Страшно все же. Не пришибить бы Джонса в процессе…

Он долго стоял перед ней, не решаясь. Забавно, ей всегда нравились парни повыше, а сейчас она впервые понимала прелесть парней одного с ней роста. Не надо вставать на цыпочки, вытягиваясь в струнку. Не надо тащить его за шею вниз, заставляя склоняться. Можно спокойно смотреть прямо в глаза, почти теряясь в них. Можно податься вперед, прижимаясь к неуверенному, неподатливому, желающему убежать телу, обнаруживая, что идеально подходите друг другу. Его плечи чуть-чуть выше твоих, его сердце почти рядом — бьется, подстраиваясь под твой ритм. Его губы так близко, что можно податься вперед и… Она наткнулась на выставленный вперед палец:

— Кинжал, Ник.

— Уже в руке. — почему-то хрипло прошептала она. — Не бойся.

— Ник… — его голос тоже сел. Рука легла на её талию, чтобы поддержать, если будет слишком больно. Ну, Ник надеялась именно на это.

— Я не буду рисковать, Осень. Не бойся.

Он вздохнул и, зараза такая, не удержался. Позволил себе то, что запретил Ник. Наклонился, щекоча дыханием. Замер на миг, а потом его губы прошлись по её шее. То ли целуя. То ли ища более вкусную… Чистую? Точку. Ник судорожно вспоминала, когда же она последний раз мыла шею. Неудачно получилось…

Зубы впились в шею, и рука Ник дернулась, чуть не втыкая кинжал в спину Джонсу. Вовремя вспомнила, что сама предложила. Хуже того — настояла.

Боль нарастала толчками. Зубы сильнее вгрызались в шею. Стало нестерпимо больно. По телу поплыла подозрительная слабость. Решаться надо было сейчас. Скоро может оказаться поздно. И Ник вздохнула — её левая рука скользнула под рубашку Осени, проходясь по плоскому животу от ребер до пояса джинсов. Животное, которым стал Джонс, заколебалось. Даже пить перестало. Ник опустила пальцы ниже, заводя под грубую ткань джинсов и находя резинку белья. Элитного — подсказала насмешливая память.

Зубы медленно выскользнули из ранок.

Ник провела пальцами дальше, находя магнитную застежку джинсов. Ну же, Джонс, приди в себя! Опомнись! А то потом будешь всю жизнь жалеть, что был да не запомнил…

Зверь выпрямился, заглядывая Ник в глаза. Сыто облизнулся. Разума по-прежнему не было.

Ник прошептала:

— Осень…

Он прильнул к её губам, мешая говорить. Поцелуй был грубым, она такие не любила и не позволяла. Она приподняла кинжал, меняя хват — ударить можно и рукоятью… Только потом его придется тащить в спальню — не бросать же его тут… Говорили ей в школе ловцов — всегда продумывай отступление…

Тем временем Джонс чуть отстранился, с треском срывая с себя рубашку.

— Рогатые орки, ты ж меня прибьешь за надругание над бедным телом… Я же еще и буду виновата…

Тело признавать себя бедным не собиралось. Оно снова прильнуло к губам, в этот раз осторожно и нежно. Только зря Ник надеялась, что