Точка Бифуркации (СИ) - Смит Дейлор

— Спор? — неуверенно повторил я.

— Ой, а чего ты сразу притих? — раззадорилась Алина, что было на неё не очень похоже.

Притих я собственно потому, что чувствовал себя неудобно ещё за прошлый раз, когда подруга проспорила мне домашние задания и, кстати, до сих пор их частично выполняет. Причём делает это порой с ошибками, которые мне приходится исправлять.

— Если проиграю я, — продолжила Белорецкая. — то… буду тренировать дар вместе с вами, ввиду не компетенции моих мастеров, а если ты…

— Ха, вот ещё награда! — вмешался я. — Нужен мне такой спор? У нас там суровая мужская компания, тренируемся по методикам имперского спецназа. Девчонкам там не место.

Услышав мой комментарий, Белорецкая надулась, а Максим посмотрел на меня очень недовольно и даже пнул под столом.

— Ладно. — примирительно поднял я руки. — Если захочешь заниматься с нами, то пожалуйста, но не надо выставлять это как великую награду. — твёрдо заявил я.

— А чего хочешь тогда? — вздохнула подруга, огорчаясь, что её еврейский трюк не прошёл.

— Будет зависеть от того, чего хочешь в случае победы ты.

— Ну-у, во-первых, весь следующий год ты будешь называть меня «О, мудрейшая». Во-вторых… хватит ржать, я серьёзно! Во-вторых, если у тебя возникнут в будущем какие-то проблемы, то ты даёшь слово, что обратишься ко мне или моему отцу за помощью.

Это было смешно, мило и грустно одновременно. И если первые две эмоции были очевидны, то грустно мне становилось от одной только мысли стать должником Белорецких. Тогда однозначно завербуют в род, о чём они сейчас наверняка строят различные планы. В голове даже проскочила мысль, что моя подруга тоже преследует эту цель, но я её отверг — Алина ещё слишком мала для такого.

— Хорошо. Идея с титулом «Мудрейший» мне понравилась и её я оставляю. А вторым пунктом будет вот что — ты обещаешь больше верить в меня. — стал на ходу формулировать своё желание. — И если я говорю, что справлюсь сам, то ты во мне не сомневаешься. Идёт?

— Идёт. — без раздумий пожала мне руку Алина.

Спор получился на мой взгляд довольно безобидный, поэтому я остался доволен собой, ведь ничего не предвещало…

Глава 25

После окончания общей тренировки, ребята стали расходиться. Обычно мы с Максимом прощаемся со всеми, в том числе с Белорецкой и остаёмся втроём с учителем. Дядя Святогор делает небольшой перерыв, во время которого нам положено медитировать. Этим мы занимаемся около получаса, а затем учитель возвращается в зал и работа продолжается.

Во время медитаций я обычно собирал и разбирал штангу, стоявшую в десятке метров на специальных стойках. Сегодня, ввиду присутствия лишних глаз, а именно сопровождения из двух бойцов охраняющих Белорецкую, подобные демонстрации пришлось отложить.

Кто-то может сказать, что смысла в этом мало, так как в зале стоит десять камер, а оператор по ту сторону внимательно наблюдает, но как бы не так. У нас со школьной охраной и электриками отношения были особые… В те дни, когда тренировки проходили в спортзале, с камерами обязательно приключалась какая-нибудь беда. То питание отключится, то свет пропадёт, то её просто набок свернёт.

Первое время мужики из школьной службы безопасности прибегали и пытались провести починку, но войти в помещение до окончания наших занятий у них не выходило. Пытались они и беседу с дядей Святогором провести, и директору пожаловаться, и разок даже припугнуть, но результат был всегда один — когда начинались наши тренировки, камеры переставали функционировать. Соответственно, на это уходили первые полторы-две минуты наших с товарищем медитаций. Дежурная бригада уже давно выучила наше расписание и молча ждали под дверью когда мы закончим. Не торопили, не стучались и не ругались, за что в благодарность, мы с Максимом отключали камеры максимально деликатно, просто отсоединяя их от питания и сети.

Был, правда, в самом начале один случай, когда ребята из охраны или же сами электрики, решили установить пару камер на батареях и работающих по беспроводной сети, но эти устройства почему-то быстро сгорели. Видимо попался брак.

— Ваша Милость изволит сегодня заниматься с нами? — улыбнулся вернувшийся тренер.

— Да, если вы не против, учитель.

— Буду очень рад. — кивнул дядя Святогор. — Но им придётся выйти. — указал он на охрану.

— Это исключено. — сразу вмешался телохранитель, на что Алина лишь скромно пожала плечами. Тётя Тоня так вообще одарила учителя таким пронзительным взглядом, что тот даже приподнял брови в удивлении.

Учитывая, что мы находились в месте где всё вокруг на многие километры принадлежало Белорецким, в том числе эта школа и зал, дяде с охраной ругаться и спорить было совсем не с руки. Тем более, в свете недавних событий их можно понять — инструкции по охране девчушки стали более строгими и жесткими. Ну а отказать девчонке в пустяковой просьбе — такая глупость, что даже не рассматривалась.

— Хорошо. — только и ответил дядя, а я быстро сообразил, что сегодня мы будем заниматься по очень упрощённой и скромной программе.

Тренер очень дорожил своими знаниями и наработками и категорически не желал устраивать показательные мастер-классы. Именно по его указке мы и баловались с камерами наблюдения.

— Учитель, мы с Алиной также хотели бы провести учебный спарринг. — решил я, что лучше сразу поставить тренера в известность.

Повернувшись к охране, дядя увидел утвердительный кивок одного из бойцов, который следом добавил:

— Его Сиятельство дал добро, под нашим общим присмотром.

Дядя Святогор оглядел меня с весьма многозначительным взглядом, на что мне оставалось только повести плечом, невербально высказывая, что я тут не при чём.

— Хорошо. — прикрыв глаза и коротко выдохнув, ответил он.

Тренировка вышла мягко говоря унылая и очень скучная. Целый час мы занимались откровенной хернёй, отчего я начал слегка нервничать.

Сначала учитель заставил нас с помощью телекинеза жонглировать всякими мелкими предметами. Затем откуда-то достал отвёртку и три шурупа, вкрутил их наполовину в бесхозный деревянный брусок, ждавший своего часа в кладовке и заставил нас усилием воли закручивать эти шурупы до упора в доску, а затем выкручивать назад.

Первое время у меня и Максима получалось ужасно, в отличие от Белорецкой, которая выполняла все эти упражнения с полной лёгкостью, не забывая наблюдать за нашими потугами со снисхождением.

Чуть позже у нас с товарищем тоже стало получаться, но до уровня Алины, которая могла с такими навыками смело идти подрабатывать в какую-нибудь мастерскую, нам было далеко.

— Это те самые секретные методики тренировок имперского спецназа? — подтрунивала надо мной подруга.

— Нет, это курсы по обучению юных слесарей. Нам, похоже, в эту профессию дорога закрыта, а вот у тебя дар божий. Вместо университета поступай в ПТУ — такой талант пропадает.

Алина в ответ даже бровью не повела. Напротив, подруга лишь улыбнулась и оглядев меня с иронией произнесла:

— Ничего, надеюсь скоро в программе тренировок вашего спецназа всё-таки настанет время спаррингов, тогда-то я тебе покажу свои таланты.

— А ты умеешь готовить мороженное? — неожиданно вмешался в наш диалог Максим, по всей видимости проверяя какую-то важную теорию, возникшую в голове.

— Нет. — строго ответила подруга, прежде чем скучающий дядя Святогор поднял на нас глаза и осуждающе оглядел.

— Хватит болтать. Крутим-крутим.

Мы действительно всю тренировку крутили шурупы и болты, наживляли гайки и жонглировали небольшими предметами. Голова от этих, казалось бы пустяковых заданий, кипела ужасно. Работа с мелкими деталями и дозирование своей силы давались мне особенно нелегко. Несколько раз я случайно сминал эти гайки, ломал резьбу или просто умудрялся терять доверенное имущество из виду, что вкупе неслабо действовало мне на нервы.

Самое неприятное это то, что я начал понимать в этом свою слабость. Также это отметил и наш учитель, а значит крутить мне эти гайки-болтики до тех пор, пока это не станет даваться легко как Алине. Так сказать, развитие мелкой моторики в плоскости телекинеза…