Ведьмина поляна - Василий Головачёв
В светлице стало тихо.
Мужчины переглядывались, думали, взвешивали свои решения, молчали.
В комнату заглянула Верика, на лице которой отражалось неистребимое детское любопытство, и, глядя на неё, Корнелий сказал:
– Надо готовить Собор Общины и решать проблему. Думаю, наши братья в России не откажутся нам помочь.
– Поможем! – твёрдо пообещал Юрий Фёдорович.
Глава 21
Сборы продолжались до позднего вечера.
Гонта доложил о подготовке экспедиции в администрацию Князя, и Горд, Светлый Князь Роси, прислал к хлуманскому побережью два корабля с дополнительными запасами продовольствия, необходимого в Великотопи снаряжения и оружия.
В команде, которая должна была погрузиться на борт лопотопа, произошли перестановки.
Так как еуродская подлодка была невелика, умещая на борту максимально двенадцать человек, Гонте пришлось подбирать оптимальный состав группы, в которую вошли четыре бывалых матроса, знавшие подводное дело, капитан лопотопа, которому сохранили жизнь, и семеро десантников под командованием Могуты. Сотник хотя и получил глубокую царапину на руке, быстро заживил её и мог исполнять свои обязанности.
Воевода какое-то время колебался, включать ли в группу сына, однако в конце концов уступил его просьбам и согласился.
О необходимости же включения в подводный отряд гостей из России он не сомневался ни минуты. Максим показал себя мастером ножей, а Сан Саныч действительно служил в десантных войсках и кондиций в свои двадцать шесть лет не потерял.
Так как кубрик на лопотопе был один, и в нём умещались всего восемь человек, остальных расселили по тесным отсекам болотоплава, кое-как распихав по углам взятое с собой оружие, запас пищи, в основном – концентраты в коробках и пакетах, и кое-какие инструменты.
Максиму и Александру досталась капитанская каюта, тоже в общем-то небольшая и малокомфортная, да и лежак был один, зато в ней можно было не морщиться от неаппетитных запахов и не слышать храпа множества пассажиров. Сан Саныч поначалу хотел уступить место Маляте, однако юный десантник отказался от предложения, объяснив это тем, что не хочет отделяться от соотечественников.
Капитана лопотопа по имени Карл (жители Еурода не пользовались отчествами, впрочем, как и росичи) поместили в рубке подлодки, где уселись и два его помощника из числа отобранных Гонтой людей, Миро и Ротан. Карлу пообещали сохранить жизнь, если он проведёт болотоплав в ближайшую гавань Еурода, носившую название Немка.
Сан Саныч как-то спросил у сотника, какое название носит столица Еурода (Юдема – если говорить на выродском языке), и получил ответ:
– Ладан.
Александр невольно фыркнул, сравнив Ладан с земным Лондоном, и Максим улыбкой оценил идею друга.
Вышли в болото около двенадцати часов ночи по местному времени, что соответствовало примерно часу ночи на Земле. Суточный ритм Роси делился не на двадцать четыре часа, а на двадцать, в каждом часе было сто минут (минута называлась длитой, час – годиной, сутки – лонгикой), и россиянам приходилось учитывать это расхождение.
Чтобы уяснить для себя конструкцию подлодки и её механизмы, друзья обошли её с кормы до рубки, которая находилась ближе к корме судна, где в специальных цилиндрических боксах проводили всю свою жизнь «ламантины» с ластами-винтами. Судя по наличию приспособлений уровня паровозной техники начала двадцатого века, конструкторы лопотопа практически повторили технологии «века пара», доведя их до гротеска. Люки лодки открывались длинными цапфами, диковинного вида заслонками, и были снабжены замысловатыми механизмами, везде из стен торчали рукояти, трубки, заканчивающиеся металлическими шариками, гнутые стержни, круглые окошки прорезали стенки, с потолка свисали на штырях светящиеся шары, по полу вились кабели, провода и трубы, кое-где накрытые ребристыми коробами, и было видно, что жители Еурода умели обрабатывать камень и металлы. Из дерева на лопотопе были сооружены разве что панели в кубрике и каюте капитана.
Полюбовавшись на громоздкий монстровидный механизм, приводящий в движение подлодку – цилиндры из толстых металлических плит, обвязанных сетью кронштейнов и трубочек, – Максим с Александром вернулись в рубку и убедились, что никаких экранов этот отсек не имеет. Под водой болотоплав ориентировался по гидролокаторам, использующим инфразвук, и датчикам, а кроме них капитан имел возможность обозревать толщу болота с помощью стационарных, то есть не поворачивающихся, перископов – прозрачных окошек в корпусе судна. Всего их насчитывалось не меньше десятка.
Поговорив с Могутой, усталые россияне наконец влезли в каюту капитана, привели себя в порядок (к счастью, каюта имела крохотный гальюн наподобие самолётных) и легли спать на один лежак, спиной к спине.
Однако поворочавшись полчаса, Максим вспомнил, что у него есть чем заняться, слез с лежака и достал «чипы памяти», жемчужины, переданные ему Хоросом. Взял красную «вишенку», прицелился и воткнул шипом «ввода» в висок.
В нос шибануло нашатырём – по первому впечатлению. Он даже подскочил на откинутом из стены сиденье. Но дотерпел до конца, вслушиваясь в шёпот неведомого «преподавателя», прекрасно владеющего и русским, и росским языком.
Заинтересовавшись, сел поудобнее, хлебнул из фляги чистой воды, набранной ещё в Микоростени, и просидел час, запоминая термины Роси и перевод их на русский.
Глаза начали слипаться. Пришлось лечь, подвинув Сан Саныча, и через несколько секунд пришёл сон.
Однако спали оба всего часа два. Обоих разбудил неясный шум, начавшийся за стенками каюты, и последовавшие за ним толчки. Включили капитанский ночник.
– Полчетвёртого, – неуверенно пробормотал Александр.
Ещё один толчок потряс подлодку.
Максим натянул костюм (оба спали в одних трусах, без маек, в каюте было жарко) и выскочил в коридор. За ним вывалился Сан Саныч, не забыв захватить карабин.
В рубке им объяснили, что произошло.
Лопотоп по неизвестной причине отклонился от прямого маршрута, ведущего к Еуроду, и едва не воткнулся в подводную гору. Сначала грешили на скопление водорослей и болотных растений, островки которых попадались на поверхности Великотопи довольно часто. Потом оказалось, что массив впереди и в самом деле представляет собой гору, которая даже высовывалась из воды островом.
– Полякара, – пробормотал капитан Карл.
– Чего? – не понял Могута, устроившийся в рубке вместе с матросами.
– Полякара, – повторил серый от страха сморчок в золотых эполетах; по-росски он говорил свободно. – Вострав… мы адхилились на чотыри годины…
– Чому?!
Капитан попятился.
– Я не звынувашчен… збит курсимер…
– Хто яго збив?!
– Напэвно Трасс… чиф-наушнык.
Могута почесал бороду.
– Шалена собака! Выправляй становишче!
– Подождите, дружище, – вмешался в действие Максим. – Давайте всплывём и посмотрим, куда нас занесло. Может быть, нас намеренно привели сюда?
Судя по взгляду, росич понял не всё, что сказал россиянин, но ему хватило слов «всплывём и посмотрим», которые Максим произнёс по-росски. Могута даже не удивился, что гость заговорил на родном для него языке.
– Всплываем!
Болотоплав поднялся на поверхность Великотопи, застыв горбатой тушей всего в двух десятках метров от скалистой гряды.
Над гигантским всемирным болотом царила ночь.
Первого взгляда хватило, чтобы души россиян поразила неземная гармония.
Звёзд в небе, выгнутом зелёно-фиолетовым куполом, не было! Вместо них весь купол был исчерчен светящимся паутинным узором невероятной красоты, сотканным неведомыми пауками!
– Феноменально! – хрупким голосом выговорил Сан Саныч.
Пассажиры стояли вместе с Могутой и двумя бойцами на выдвинутом трапе, но в отличие от последних, родившихся в этом мире и спокойно принимающих реальность как нечто само собой разумеющееся, знакомились с ночной жизнью впервые и были ошеломлены.
– Что это? – спросил Максим, разглядывая «паутину» широко раскрытыми глазами.
– Чертоги Морока, – ответил Могута.
– Кого?
– Властелина Ночи.
Максим хотел попросить дать объяснения, но один из дружинников отвлёк бородача.
– Кнезе, на острове…
Могута ещё только разворачивался, а Максим уже увидел то, на что обратил внимание дружинник: между двумя каменными столбами, напоминающими ворота, плохо видимый в полутьме белёсый силуэт. Сознание попыталось идентифицировать форму силуэта (пузырь не пузырь, воздушный шар не шар), а тело уже отрабатывало поступивший от психики приказ: он бросил нож!
Раздался звук лопнувшего кожаного бака – и на берег острова, на воду и бок подлодки обрушился фонтан ледяного пара!
– Хладун! – крикнул кто-то.
Дружинники сделали залп из своих «пневмомушкетов», посылая шарики нейтрализующей мышцы пыли. Но этого уже не требовалось, прятавшийся на острове хладун взорвался. Не упреди его Максим, наверно, все выбравшиеся на трап люди
