Капрал Серов: год 1757 - Иван Юрьевич Ланков
– Семен Петрович, ну что ты мне жилы тянешь? Быстрее говори! – обстоятельное мямленье старого солдата выбешивало.
Со психу дернулась рука, и Никита тихо захрипел. Тише, тише, родной! Потерпи, я сейчас, уже почти закончил.
– Я как пальбу услышал – дюжину сюда из караулки привел, – быстро заговорил Ерема. – Вон оттуда, от тех домов пришла шайка, Петровича просто в снег толкнули, а Никиту гирькой по голове. Мушкеты отобрали. С той стороны Степан и Алешка стояли. Они, значит, и пальнули.
– Попали?
– Я попал, – хмуро сказал Степан. – Алешка – мимо.
– Шайка сразу наутек. Подстреленного под руки и туда махнули, за стройку, вон к тем лачугам. Мушкет Петровича бросили, второй с собой утащили. Ефим с Букой и Занозой вдогонку бросились. А вон они, гляди, возвращаются.
Я закончил перевязку.
– Носилки сюда!
Пара солдат положили на снег рядом с раненым конструкцию из двух ружей и своих кафтанов. Я приподнял Никиту одной рукой под голову, второй перехватил под спину.
– Ноги берите. Раз, два, взяли! Все, тащите к цирюльнику, братцы. Нежно, не растрясите! Авось обойдется!
Выпрямился, протер окровавленные руки снегом и в упор посмотрел на Семена Петровича.
– Петрович! Ну как так-то?
– Виноват! – буркнул старый солдат. Глаз не видно, треуголка бросает тень на лицо.
Делаю шаг к нему.
– Ты почему не стрелял? Первый раз в карауле?
– Стой, кто идет? – окрикнул Степан подошедшую тройку солдат.
– Свои!
Ну да, Ефима трудно не узнать. Его медвежий силуэт хорошо виден на фоне снега. Но Степан молодец, службу знает. А вот Петрович…
Резко поворачиваюсь и шагаю навстречу Ефиму.
– За факелами послали? – спросил тот с одышкой.
– Скоро будут. А у вас как? Не догнали?
– Да где там! Они вон, за стройкой, к тем батрацким лачугам свернули. А там… Теснота, мусор, под снегом всякого хлама навалено, только ноги себе в темняках переломаем. А они там где-то заныкались, нутром чую!
Барабаны вдалеке смолкли. От гостиного двора в нашу сторону трусцой бежали два десятка солдат капрала Смирнова. Из-за их спин вынырнул всадник и во весь опор погнал коня к нам, обгоняя цепочку солдат.
– Ефим! – зло бросаю я в лицо крестному. – Как так вышло, что мои люди заступили в караул, а я про то не знаю?
– Хорошо спросил, Жора! – в тон мне ответил Ефим и ухватил меня своей лапищей за шею. – Как так вышло, что у тебя людей убивают, а ты шляешься незнамо где?
– Остыньте, мужики! – оттеснив стоящего рядом с Ефимом Белкина, между нами ужом ввернулся Ерема. – Вон, Памятник факелы тащит! Ща найдем душегубов!
Мы расцепились. Ефим зло сплюнул под ноги. Я быстро огляделся. Ага, вон пара солдат топает на ту сторону моста, к руинам. Правильно сообразили, караул-то никто не отменял. Остальные кучкуются плотной группой, растопырив штыки во все стороны, и галдят, как чайки. Шумно. Забытый всеми масляный фонарь так и стоит одиноко в сугробе рядом с кровавым пятном.
Всадник опередил набегающее капральство Смирнова и приблизился к нам. Узнаю фигуру капитана Нелидова.
Командую:
– В две шеренги стройся! – и занимаю свое место на правом фланге.
– Доклад! – рычит осадивший коня Нелидов.
Одет он легко. Один только не до конца застегнутый камзол и легкие красные панталоны. Видимо, в чем был – в том и выскочил. Да и конь без седла. Торопился наш капитан, не то что этот увалень Семен Петрович…
Ефим делает шаг к коню:
– Нападение на караульных. Шайка, около пяти человек. Местные. Видимо, из батраков со строительства. Караульные палили, подранили одного и обратили в бегство. Догнать по темноте не смогли, там черт ногу сломит, а они среди этих бараков все лазейки знают. Думаю, никуда не ушли, там затаились.
– Подробности!
Ефим повернулся к наспех построившейся шеренге. Степан сделал шаг вперед:
– Они тут еще при прошлом карауле крутились. Когда мы менялись, стояли вон там, у той кучи камня и в нас пальцами тыкали. Потом ушли. Я на той стороне моста стоял, все в сторону замка смотрел. Услышал крик, оглянулся – а тут они наших опрокинули и ногами пинают. Мы пальнули – они на утек.
Шумно топая по снегу, подоспело капральство Смирнова. Нелидов спрыгнул с коня и не глядя бросил повод в сторону, который тут же поймал выскочивший из строя Семен Петрович. Ишь ты! Шустрый, когда не надо!
– Ну, что, Иванов. Ты, говорят, в ландмилиции был? Давай рассказывай, как нам лиходеев ловить! – Меня обдало перегаром. Похоже, капитан примчался сюда прямо со своих традиционных вечерних посиделок.
Ефим поскреб затылок.
– Наверное, надо позвать следопытов ундер-офицера Годарева. Есть у него там пяток смышленых солдат из промысловиков. А еще можно вломиться в ближайшую хату и вдумчиво потрясти обывателей. Кто-то что-то да знает. Хотя это ненадежно. Дурачками прикинутся или нарочно путать начнут.
Капитан зло оскалился.
– Дурачками, говоришь, прикинутся?
Поддел ногой позабытый всеми притопленный в сугробе масляный фонарь.
– Жгите факелы, – сказал капитан и, повысив голос почти до крика, прорычал: – Если виновные не найдутся – спалю весь город к чертовой бабушке!
Ефим одобрительно выругался и потянулся к Памятнику с охапкой факелов.
Вот же. А ведь эти могут. Эти сожгут. И, если быть совсем откровенным, мне нравилась эта идея.
В крови забурлил нехороший, злой азарт. Я уже мысленно прикинул, как сподручнее подпалить, скажем, вон ту кривую лачугу.
Хотя… Кивнул Степану на Памятника с охапкой факелов и на фонарь, с которого кто-то уже снял защитное стекло – поджигай, мол. А сам обошел лошадь капитана и направился к смирновским.
– Архип! Отзовись!
– Ну? – из столпившегося смирновского капральства выделился седоусый опальный солдат.
– Пойдем-ка, пошепчемся.
Увлекаю его за собой, подхожу к капитану Нелидову.
– Разрешите, ваше благородие?
– Ну что еще? – резко повернулся ко мне тот.
– Если эти варнаки приютились в бараках среди городской бедноты, Архип укажет, в каком доме их искать.
Капитан, хищно оскалившись, отрывисто бросил:
– Бывал тут? Знаешь местных забияк?
Архип быстро глянул на меня, потом на опешившего Ефима и
