Александр Сапегин - На развилке дорог

— Пролетели сторожевую «паутинку». — крикнул первый номер, ткнув пальцем в мигающий красным цветом камень на тыльной стороне толстой кожаной перчатки. На верхней плоской площадке монастырского комплекса замелькали неясные тени. Начало покалывать в висках. Мидуэль прав — Керр здесь.

— Твою ж, Единый заступник! Гляди! — наездник вытянул вперед руку. — Драконы!

Головная боль усилилась, прищурив глаза, Фрида разглядела на площадке двух взрослых драконов: красного и золотистого цветов и двух детенышей, рядом с драконами стояли люди, казавшиеся такими маленькими на фоне древних чудовищ. Здоровенный дракон наклонил голову, детеныши, как по команде, юркнули под широкие крылья, которые тот расставил. Интересно, ни Керр ли этот золотистый красавиц?

Чуть ниже площадки угадывалось главное здание монастыря — храм Единого, отсвечивающий в первых лучах восходящего солнца оплавленными стенами и провалившимся внутрь куполом. Девушка посмотрела истинным зрением, не будь страховочных ремней, она свалилась бы с седла — подобного буйства энергий Фрида не видела никогда. Большой дракон плел атакующее заклинание такой мощи, что ее пробил озноб. Для древнего монстра два грифоньих пера с десятком магов были не страшнее чем мошки для человека, он мог прихлопнуть всех одним взмахом крыла или ударом лапы. Виски словно тисками зажали…

Вперед вылетел один грифон, его наездник что-то прокричал. Не дождавшись ответа или приняв молчание древних тварей за согласие, тройка грифонов, в том числе полуптица вампирши, пошли на снижение. Отстегнув ремни, Фрида спрыгнула на землю, ее захлестнули чувства драконов — яркие, объемные, в них читались интерес, любопытство, настороженность и готовность убить всех пришельцев, если они вздумают дергаться. Покачиваясь от головной боли, вампирша вышла на открытое место.

Эмоциональный удар чуть не сбил девушку с ног. Удивление, неверие, радость, страх, что увиденное может оказаться неправдой — захлестнули ее с головой, с чужими эмоциями пришла тупая боль. Красивый золотистый дракон сложил крылья и сделал шаг вперед.

— Фрида?

— Керр?

Дракон превратился в человека, стоявший рядом с ним рыжеволосый норманн кинул ему длиннополую нательную рубаху…

— Фрида…

— Да накроет Вас благодать Богинь, мастер Мидуэль. — Андрей с уважением, не теряя собственной гордости, ровно держа спину, поклонился старому эльфу. — Я гляжу вы воспользовались моим подарком.

Рау сдержанно улыбнулся, показав ровные белые зубы, в уголках глаз Мидуэля собрались лучики морщинок. Глядя на него с трудом представлялся немощный старик из подземелья, сейчас перед Андреем был пожилой живчик, на вид — лет шестидесяти.

— И тебе здравствовать. — эльф кивком головы ответил на приветствие, провожая взглядом Фриду, которую подхватили под руки две высокие орчанки с полным комплектом вооружения, характерным для «волчиц», и повели в сторону палаток. Интересные девчушки, особенно набор защитных и атакующих амулетов на них. И как все подобрано: ни одной лишней детали или рассогласующего работу амулетов фактора. Чувствуется, что артефактный комплекс составлял мастер своего дела — очень хороший мастер.

Оторвав взгляд от девушек эльф мельком осмотрел Андрея и стоявшую у него за спиной третью орчанку. Казалось, что женщина скучает, на ее лице было написано полное безразличие к окружающему, но внимательный взгляд, держащий абсолютно всю обстановку под жестким контролем, невольно заставлял вести себя осторожно. Рау приходилось сталкиваться с элитными бойцами Степи, превосходящими мастерством мечников гор и леса. Орки воюют век от века, их школы ратного искусства славятся на весь Алатар. Правда, знает об этих школах узкий круг лиц, но этого достаточно, чтобы создать среди специалистов определенное мнение. Зря остальные государства считают орков варварами — дети степей давно не те грязные животные, что были три тысячи лет назад. Царство белых орков на востоке может многим дать сто очков вперед и давно щиплет восточные пределы Патской империи. А пехота шанью Хыгына? Элитные полки «белых щитов» считаются самыми лучшими подразделениями среди всех известных армий и наводят ужас одним своим появлением на поле брани. Людям, рау и гномам стоит воздать молитвы Близнецам и Единому, что серые невоинственны и предпочитают просто пасти скот на своих бескрайних равнинах. Варварами остаются «зеленухи», но и это до поры до времени: если найдется тот, кто сможет объединить их под одним стягом, содрогнется весь север. Мидуэль оторвал взгляд от красивой орчанки и глянул на лагерь, который разбили друзья Керра на площадке. Ага, еще один сюрприз, отбивающий мысли о необдуманных действиях. Чуть дальше палаток, в тени раскидистого дерева, закрывающего его от взгляда сверху, расположился с луком в руках рыжеволосый норманн. Наложенная на тетиву, светящаяся призрачным светом, стрела заставляла постоянно держать наготове плетение щита. Мидуэль невольно поежился — Керр обзавелся друзьями-параноиками, видящими во всех врагов. Хм, а сам оборотень? Насколько и в какую сторону он изменился с последней их встречи? Жизнь не баловала дракона, постоянно подкидывая ему различные испытания. Что с ним стало? Люди и эльфы, порой, навсегда менялись после одного крупного сражения или сурового испытания, превращаясь в собственные тени или возвеличиваясь над собой и окружающими. Кем и чем стал Керр?

Вот он, стоит. Холодный взгляд и полное спокойствие, аура светится ровными, чистыми цветами. Как бы не так, пальцы правой руки сложены в щепоть — быстрое движение и магическая атака сметет всех приземлившихся на площадку грифонов вместе со всадниками и магами. Монастырь буквально залит маной, эльф расслабился, прикидывая плотность поля. По всему выходило — больше тридцати белл, что могло здесь произойти такого, что мальчишка выплеснул в мир такой объем маны? Разрушенный храм Единого, может в нем кроется причина?

Андрей, полуприкрыв веки, наблюдал за старым эльфом. Мидуэль озадачен, не такой реакции и приема он ожидал, а чего он хотел? Раньше Андрей был один, искал союзника и покровителя, а теперь на его попечении и ответственности восемь душ, требуется соответствовать моменту.

— Мастер, может не будем торчать посреди поля? — разбил неловкую паузу Андрей.

— Да, может мы найдем уединенный уголок, где сможем спокойно поговорить? — скрипнул Рау.

— Я думаю, вам стоит отдохнуть с дороги. Полет на грифонах отнимает много сил. Клянусь вам, что никуда не сбегу не поговорив с вами, надеюсь, что Вы тоже не исчезнете? — Андрей коротко поклонился Мидуэлю, его последние слова задели какую-то струнку в душе старого эльфа. На лице рау мелькнула тень досады и сожаления.

— Ты прав, полет изматывает. Мы готовы подождать сколько угодно. Тебе ведь не терпится переговорить с кем-то помимо меня, я тебя прекрасно понимаю. Сам был молодым. — Старый политик перевел разговор в плоскость личных отношений, указав оппоненту на его молодость. Андрей хмыкнул.

— Мастер, у меня будет одна маленькая просьба. Уберите, пожалуйста, с площадки людей и грифонов. Малыши волнуются. — Андрей указал на дракончиков, по мордам которых совершенно нельзя было определить никакого волнения. Их красночешуйчатая мамаша тоже не выказывала ни малейшего страха, развалившись на поклаже, снятой с нескольких грузовых грифонов. Что ей какие-то людишки, когда рядом есть такой защитник?! — Да не оставит Вас благодать Близнецов. До вечера. — Андрей наклонил голову к правому плечу, незаметным знаком велел Олафу убрать лук, мазнул взглядом по невозмутимому лицу Мелимы и раздосадованному мастера Мидуэля и направился к палаткам. За его спиной скрипнули необмятой кожей сапоги эльфийки, цоканье каблучков перебивалось постукиванием по камням резной трости. Послышались отрывистые команды. Лагерь эльфов снимался с места.

— Может ты зря так резко со стариком? — вопросительно глянув на Андрея, Иль присела на широкий чурбак.

— Может зря, а может и нет. Мне кажется, стоит держать с «ледышками» некоторую дистанцию. Я много думал о Рау и наведении мостов с ними, но сейчас они будут только мешать. То, что я задумал, многим придется не по вкусу. Мне импонирует Мидуэль, в старике нет того наносного снобизма, как у многих других рау, но он — ф не весь народ. Мастер — это ходячая история севера Алатара, он помнит драконов.

— Что тебя останавливает?

— Мидуэль политик, он привык мыслить несколько другими категориями. Для него разменными монетами являются не просто одиночные люди: в политике ставки идут на тысячи, десятки и сотни тысяч жизней людей, эльфов и гномов. Мидуэль мыслит величинами размером с отдельные государства.