Юрий Иванович - Жертва
Кстати, разговаривать между собой шабенам с большими уровнями оказалось проще простого. Установка сразу двух перекрученных тоннелей между пилотами из двойного полога неслышимости, парочка амулетов-глушилок на подавление вспышки, и можно разговаривать словно в большой комнате. Ну разве что слегка громыхало, если молния умудрялась пронзить этот самый тоннель для переговоров насквозь.
И вот при объезде, двигаясь по внешнему кругу, Загребной заметил всего в метре от своей повозки справа остаток былой технической, а может, и магической цивилизации. В дождливом, искрящемся тумане отблескивал изуродованный каким-то страшным взрывом конец широкого и достаточно высокого рельса.
– Стой! – крикнул он демонессе. – Лю, я сдвинусь на три метра вправо. Ты или оставайся на месте, или тоже сдвигайся.
Ну разве трияса могла отказаться от просмотра чего-то уникального? И вскоре уже обе повозки, пропустив находку между колес, предоставили ее пилотам так, что те могли ее ощупать собственными руками. Достаточно было просто наклониться в сторону с сиденья, а то и вообще встать на грунт. Подобное действо при строительстве грозохода рассчитывалось сразу.
Обмен мнениями мог и не вестись, потому что исследователи во всем соглашались друг с другом:
– Чтоб я так жил! Это ведь точно тот самый материал, из которого сделан казан покойного шамана Гиляшина.
– Видно, его предки в тучу не раз за трофеями шастали.
– Но тут даже не взрывом обошлось, для разрыва такой структуры. Если казан мы не пробовали на прочность молотом, то здесь и пытаться не стоит.
– Значит, его расплавили особой магией, а потом откусили гигантскими клещами.
– Дорогая, ты можешь оказаться совершенно права. Но это не столь важно, как этот рельс откусили, важно, куда он вел и что такое громадное по нему курсировало, – задумался Загребной.
– То есть по нему катилось колесо? Или колеса? А где тогда второй рельс?
Изделие в виде буквы «Т» поднималось на высоту сантиметров тридцать, а верхняя поперечина достигала двадцати пяти сантиметров. И это при толщине композитного сплава сантиметров в шесть. Но землянину он сразу напомнил поезда на воздушной подушке, которые как раз и двигались над поверхностью, практически только придерживаясь такого рельса и собирая с него энергию для своих преобразователей поля. А раз так, то дальше, ближе к центру долины, могло сохраниться и некое транспортное средство, на котором ранее путешественники добирались с окраины плато непосредственно к телепортационным залам.
Это Семен так мечтал, но тут же призвал себя опомниться и вернуться в действительность:
– Уф! Мне уже представился огромный вагон, величиной как сотня таких наших повозок, который, зависнув в воздухе, просто держится за рельс магнитной силой. Если он стоит у нас дальше по курсу, последние мои сомнения в существовании здесь когда-то порта между мирами можно считать свершившимися. Как и барона Катизера – состоявшимся графом.
Люссия, хоть ей и самой страшно хотелось проехать дальше над рельсом, проявила благоразумность:
– Ничего страшного не случится, если Катизер еще двое суток побудет бароном. Возвращаемся. Все-таки молнии явно усилили обстрел по нам, присмотрись.
Охранные системы, имеющие у себя пометки, что наглые объекты при всех своих изменениях еще и далеко забрались, электрических зарядов не жалели. С вершины ближайшего Столба то и дело от всей души срывались воистину гигантские молнии.
– Смотри-ка, возмущаются! – ворчал Семен на окружающую их какофонию. Но больше настаивать на более дальнем продвижении не стал: – Ладно, двигаем обратно. А то вдруг уже Федор прибыл. С него станется следом за нами в тучу полезть.
Выбрались без осложнений, и, когда пересекли черту безопасности, сразу поступил доклад:
– Его императорское величество пока еще не виден со своей армией, а вот монарх Сапфирного королевства уже на расстоянии получаса пути от нашего лагеря.
– Маскируйте грозоходы и установите вокруг них сплошной ряд охраны! – От ароматного запаха жареной оленины у Загребного урчало в желудке. Поэтому он про накрытие столов даже не спрашивал. Только поинтересовался: – На всех мяса хватает?
– Уже весь личный состав успел пообедать, – сообщил барон Катизер. – Теперь до ужина могут спокойно переваривать, держась за копья на посту. – Ты лучше скажи, что интересного нашли? Строения видны?
– Пока нет, но есть уверенность, что скоро у тебя будет графский титул. Ну, чего задумался?
Командир одной из частей рыцарской армии пытался скрыть улыбку и оставаться серьезным:
– Теперь придется все документы и гербы переделывать. Вот уж мороки будет.
– Мне бы твои заботы!.. Всё! Быстро переодеваемся и выезжаем через четверть часа навстречу Славентию. Подготовь нам два десятка рыцарей с самыми блестящими доспехами для почетного кортежа.
– Ха! Они у всех блестящие.
Успели выехать, когда колонна придворных местного монарха с ним во главе уже двигалась в пределах видимости, так что встреча произошла рядом с лагерем. Как всегда, официоз варьировался с приятельскими моментами встречи. Звучали горны, неслись с обеих сторон протокольные приветствия, старые друзья хлопали друг друга по плечам и сразу на ходу обменивались первыми осторожными вопросами:
– Какими судьбами, в такое мрачное место? Или твоему величеству не сидится в самой богатой столице мира?
– Издеваешься над моей бедностью? – посмеивался король. – Все богатство на континенте уже давно скопили в своих руках твои дети, дай им светлые демоны здоровья и долголетия. А мне только и остается, что экономить да вытаскивать из отощавших запасников новые средства. Вон, вывел этих бездельников в леса, – он кивнул головой себе за спину, в сторону колонны придворных, – чтобы дешевле их было прокормить на подножном корму.
– Мне всегда казалось, что дешевле этих вельмож оставить дома – и пусть питаются за свой счет.
– Ага! Таких оставь! Сразу остатки казны разворуют, а потом голодный бунт устроят. Лучше уж при мне пусть ошиваются.
– Тебе, конечно, видней. Но к сожалению, у нас даже столов столько наделать не успели, не говоря уже о количестве несчастных оленей. Так что прошу твое величество простить, но только тебя да человек двадцать сопровождающих можем разместить в нашем скромном пиршественном зале под открытым небом.
– А больше и не надо! – скорее даже обрадовался Славентий. – Пусть отправляются на охоту, разводят костры и сами решают собственные проблемы. А нам-то чего печалиться?
– Тогда приглашаю твое величество к столу!
Хотя по пути к столам, подобные которым сооружают для себя на месте лесоповала лесорубы, монарх сразу попытался свернуть к повозкам, которые скрывались между взведенных специально для сокрытия лесов и занавешенных тканей:
– Что это у тебя там?
Но Семен настойчиво вел гостя прямо к месту предстоящего пиршества, трем длинным столам, несколько диковинно установленным треугольником:
– Никто даже знать не должен сию великую тайну. Но тебе, как старому приятелю и союзнику, расскажу, в чем дело. Присаживайся вот здесь, и сразу первый тост: за здоровье великого короля Славентия Пятого!
Пока кричали в поддержку тоста и пили, местный самодержец так и косился в сторону одного стола, за который распорядители из рыцарей никого не усадили, да и два места с другой стороны от землянина пустовали. Пусть на одном восседала невидимая для короля графиня Фаурсе, но второе для кого?
Именно на этот немой вопрос иномирец постарался ответить в первую очередь:
– Мы тут еще нескольких гостей ждем, так сказать, из числа самых близких родственников.
– О! Ты уже и родственниками новыми успел обзавестись?
– Еще чего! Мне и старых вполне хватит. Да и тебя с ним знакомить не надо, сынок это мой… – Он сделал должную паузу, как и положено родителю, жутко любящему свое чадо.
Но его собеседник не выдержал неведения:
– Это который сынок?
– Средненький. Федор. – Глядя в расширяющиеся глаза Славентия, Семен с чувством добавил: – Как узнал он о твоем визите, все бросил и вот мчится сюда на каком-нибудь крылатом духе. Настолько ему загорелось с тобой увидеться.
Но монарх Сапфирного на такую лесть не купился. Хоть и пришлось выпить очередной кубок за детей, потомков и наследников, своей мысли не потерял:
– Так что это ты тут такое на моих землях строишь, что даже император Иллюзий без всякого предупреждения решил примчаться?
– Да он и сам ничего не знает. Вот усядется между нами, я вам обоим сразу одну тайну и раскрою. А пока давай!..
Новый тост и небольшой перерыв на апробацию холодных блюд.
– Конечно, закуска твоя диковинная и изумительно вкусная, – продолжил Славентий минут через пять. – Но все равно так принимать императора негоже. Предупредил бы меня, я хоть должные шатры поставил, истинный банкет учинил бы для своего венценосного собрата. Атак получается, что ты меня подводишь, не по-приятельски поступаешь. Что люди обо мне подумают? Скажут, что совсем скрягой стал. Стыд и позор!
