Виталий Романов - Выстрел в зеркало
Навсегда ли? Не исключено, до следующего раза… Генерал Абрамов встал из-за стола, порвал донесение, сунул обрывки в спецустройство.
Утро началось с события, которое изменило всю дальнейшую модель поведения землян. Проснувшись, как обычно, с рассветом, майор Казаков поднялся с постели и вдруг почувствовал что-то необычное в спине. Владимир вывернул правую руку, чтобы проверить позвоночник, и замер. Похолодел. Бросился к зеркалу, повернулся к нему спиной…
Горб! Словно бы нарост – «голова» небольшого спрута, как раз в области сердца – прикрывала самую уязвимую часть человеческого тела. Пять щупалец… Одно из них, короткое, легло на шею, присосалось к ней, прошло до затылка. Тоненькие пальцы-перепонки забрались под волосы, вросли в кожу. Еще два отростка, чуть покрепче и помощнее, приклеились к плечам и рукам, протянулись за локтевой сгиб. Постепенно их толщина уменьшалась, и кончики было трудно отследить – они слились с кожей, стали не отличимы от нее ни по цвету, ни на ощупь. Последнее щупальце, самое толстое, срослось с позвоночником, шло вдоль него до копчика. Ниже раздаивалось, и каждый «хвост» уходил по задней части ноги, почти до пятки.
Владимир натянул штаны, которые, к удивлению, удалось застегнуть. Схватил футболку и бросился из комнаты в коридор.
– Вставайте! – закричал майор. – Подъем!!!
Офицеры один за другим стали появляться на порогах комнат. Поначалу земляне с ужасом смотрели на командира. А потом, окончательно проснувшись и сообразив, что произошло, начали ощупывать собственные спины.
– Е-мое! – произнес Тополев.
И впервые не пошутил. У капитана не оказалось достаточного чувства юмора. Для данного случая его не хватило…
Майор Казаков, постояв в коридоре, побрел в собственную комнату. Говорить ни о чем не хотелось. Владимир еще раз поглядел на отражение в зеркале, спереди, сбоку. Вздохнув, натянул футболку, застегнул ремень. Пришлось использовать другую дырочку для застежки. Благодаря спруту, вросшему в тело, майор пополнел. Как и следовало ожидать, рубашка порвалась на спине, зато куртка надевалась без проблем.
Подумав, Владимир отбросил сорочку, остался в футболке. Не имело смысла одеваться теплее. Климат на чужой планете не преподносил никаких сюрпризов. А для боевых операций можно куртку маскировочную натянуть. Невелика потеря!
Капитан Тополев сидел на крыльце казармы. Майор подошел к заместителю, примостился рядом на ступеньках.
– Вот мы и стали крубарами, командир, – грустно проронил Александр Тополев, глядя куда-то вдаль, в золотистую пустыню. – Сначала – нарост над глазом. Потом – шишка возле уха, кольца на пальцах. Теперь – горб за спиной, со щупальцами по всему телу. Оружие у нас крубарское. Я даже не знаю, чем мы от них отличаемся.
– Психологией! Мышлением! Тем, что мы люди! – не задумываясь, ответил Владимир Казаков. – Мы пока еще люди, Саша. Я не знаю, кого из нас хотят сделать. Но до тех пор, пока мы думаем и поступаем как люди, – мы не крубары. Мы – земляне!
И тут они услышали мысленный приказ – двигаться на полигон.
– А оружие? – крикнул Мясников. – Где оружие?!
Людоед стоял за спиной товарищей, молча слушая их диалог. Показалось, инопланетный разум всплеснул руками, теряя терпение. Приказ – двигаться на полигон – прозвучал вновь.
– На полигон так на полигон! – сплюнул Людоед. И первым шагнул вперед. – Тупые инопланетные лягушки! Эротические мечты зоофила! Рептилии чертовы! Хоть бы объяснили толком, что за хреновины у нас на спинах, как ими пользоваться…
Как только люди отошли от казармы, она стала таять. Оплыла, осела, исчезла в дымке. Спецназовцы не поверили глазам: теперь прямо у них за спинами располагалась деревенька в несколько десятков домиков. «Журавль» над колодцем. Издали, с луга, послышалось мычание коров. Семашко тихо присвистнул. Все недоуменно рассматривали новый пейзаж…
Гуси неспешно и важно топали через дорогу. Женщина средних лет копалась в огороде возле ближайшего домика.
– Эй! – не выдержав, крикнул лейтенант Кононов. – Эй! Здравствуйте! Откуда вы здесь?!
Женщина продолжала возиться с грядками, никак не отреагировав на громкий возглас офицера. Потом выпрямилась, отбросила в сторону русые волосы, выбившиеся из-под платка. Посмотрела прямо на Казакова и Мясникова. На ее лице не отразилось абсолютно никаких чувств. Она не видела спецназовцев ГРУ.
– Муляж! – понял Доктор. – Нам предлагают еще один муляж. Новая «карта» для боя. Другая.
– Для боя?! – удивленно переспросил Семашко. Лицо старшего лейтенанта вдруг потемнело. – Док… Ты… Это жестоко!
– Смотрите! – закричал лейтенант Запорожец, указывая в другую сторону.
В пятидесяти метрах – слева направо, перед деревенькой – проходила траншея. Торчала вверх «блямба» длинного – необычного – ружья. Дульный тормоз?
– Господи! – вполголоса пробормотал Тополев. – Мужики!!! Это ж ПТР! Противотанковое ружье. Времен Великой Отечественной войны…
Никто не успел ответить. За спиной, в деревне, громыхнуло, да так, что спецназовцы от неожиданности присели. Оглянулись. Бревна, щепки, пламя. Дым, фонтан пыли и земли – один из домиков был уничтожен точным выстрелом из артиллерийского орудия. Орудия?! Казаков стремительно обернулся, оглядел травянистое поле. Глаза сами зацепились за аномалию… Черные коробки, медленно ползущие от кромки леса. Красный цветок у длинного дула одной из «игрушек»!
– Ложись! – заорал майор. – Ложись!
Ему никогда не приходилось бывать под обстрелом танков, но Казак все сделал правильно. То ли гены сработали, то ли память о фильмах, которые смотрел в детстве. Снаряд перелетел через головы офицеров ГРУ, разорвался в деревне. Отчаянно замычала корова, видимо, ее зацепило осколком. К небу потянулся еще один столб дыма.
– В траншею! – рявкнул Казаков. – Быстро!
Спецназовцы, не мешкая, бросились вперед. Чуть ли не «рыбкой» – будто в реку с мостков – нырнули в спасительную траншею.
– К бою! – скомандовал майор, проверяя затвор противотанкового ружья.
Патрон находился в стволе. Откуда он, Владимир Казаков, родившийся через много лет после тех страшных времен, мог знать, как устроены противотанковые ружья? Которыми советские солдаты встречали немцев в тысяча девятьсот сорок первом году?
Еще один взрыв, чуть впереди траншеи.
– Командир! – долетел до майора голос капитана Мясникова. – У меня галлюцинации или как?! Это же немецкие «тигры»! «T-VI» времен Второй мировой! И еще – легкие танки, «T-2».
– Мы все бредим! – откликнулся Тополев. – «Тигры»! Настоящие!
– Ой, держите меня за обе руки! – злобно ругнулся Людоед. – Ой, держите! Покуда я не добрался до шутника, который это подстроил.
Громыхнул еще один взрыв, страшно закричала женщина. Офицеры на миг позабыли о противнике, обернулись. Русые волосы были перепачканы кровью, нога раздроблена. Женщина металась в дорожной пыли, вытягивала дрожащие руки в сторону спецназовцев. Лейтенант Кононов не выдержал, рванулся из траншеи.
– Куда?! – яростно завопил Казаков, да так, что все оглохли на одно ухо – то самое, через которое слышали голос командира. – Конь! Стоять! Стоять!!! Назад! Это приказ!
Офицер будто споткнулся на ходу. Упал на землю, пополз обратно.
– Траншею не покидать! – уже тише скомандовал майор. – На выстрелы не отвечать! Огонь только по приказу.
– Казак, это же игра, – напомнил Док. – «Тигры» – не настоящие.
– А она – настоящая? – яростно выкрикнул командир, указывая на женщину, которая стонала в пыли, за спинами бойцов. Все так же тянула к ним перепачканные кровью руки. – Она – настоящая?! А мы тут – настоящие? Что здесь настоящее? Где правда? Где ложь? В траншею, мать вашу! К бою!
Старший лейтенант Золин не ответил. Вздохнул, поправил на бруствере стойки противотанкового ружья, приготовил гранаты. Длинные «хоботы» танковых стволов чуть подрагивали, выискивая цели. «Тигры» приближались, теперь за спинами офицеров горела вся деревня. Раненая женщина перестала голосить, зато в паузах между взрывами было хорошо слышно – гуси подняли страшный гвалт. Птицы не разбегались, не прятались. Метались вокруг разрушенного дома, словно собирались остаться на месте до конца. Умереть со своими хозяевами…
Танки перенесли огонь на траншею, и бойцы сползли на дно, на себе почувствовав, что такое артиллерийский обстрел. Одно из колец на правой руке вдруг похолодело.
– Потери?! – крикнул Казак, не заучивший еще, какое за кого «отвечает».
– Старший лейтенант Чабадзе, – откликнулся капитан Тополев. – Убит осколком. Наповал.
Майор стиснул зубы. Получалось, в этот раз людям – умирать. Запас пива у «зеленых человечков» исчерпан. Снова в меню – боль и смерть.
– Огонь! – приказал Владимир.
Траншея, в которой находилась боевая восьмерка, огрызнулась пламенем. Один танк остановился, над ним появился черный дым. Другой беспомощно завертелся на месте. Получил второй заряд в моторный отсек и взорвался.
