Грэм Макнилл - Ангел Экстерминатус
— Как прикажете, милорд, — сказал Кесорон. — Я об этом позабочусь.
— И я, — добавил Марий.
Фулгрим тяжело выдохнул и вновь поднял взгляд на картину.
— Если ты, брат, все еще прячешься где-то там, то смотри внимательно, чем мы стали, — смотри и плачь… — прошипел он. — И будь уверен, я получу то, чего хочу.
«Но при этом навсегда утратишь то, что у тебя было», — прошептал голос в его сознании.
«Сизифей» был небольшим, но у него хватило бы вооружения и личного состава, чтобы с легкостью, одним своим присутствием, усмирить даже самый воинственно настроенный мир. Корабль Железных Рук, компактный и смертоносный, все еще нес на своей обшивке шрамы, полученные во время бегства с Исствана и в последовавших за этим сражениях на северной границе. Черный матовый корпус был испещрен следами от попадания осколков: результат обстрела боеприпасами взрывного действия, чтобы более тяжелые крейсеры предателей могли прикончить добычу. Эти раны нисколько не замедлили «Сизифей», он просто проигнорировал повреждения, которые вывели бы из строя корабль любого другого легиона, и раз за разом уходил от преследователей — а все Железные Руки, кто был на борту, старались поддерживать его на ходу.
Каждый воин трудился из всех сил, и ни на каком другом корабле не было команды, столь преданной своему делу. Пробоины заделывались почти мгновенно, пожары на палубах тушили, стоило им только начаться, генераторы поля ремонтировали сразу после перегрузки. «Сизифей» не собирался просто так умереть.
Дополнительная броня и такое количество залатанных повреждений, которое не заложил бы в расчеты даже смелый инженер, лишили корабль и изящества, и стати. Благодаря грубым, резким очертаниям он походил на бойцового пса, который слишком часто дрался с сильными противниками, но все равно всегда давал сдачи.
Уничтожить «Сизифей» старались и Гвардия Смерти, и Сыны Хоруса, и Несущие Слово, и Железные Воины, но каждый раз у него получалось или уклониться от схватки, или продержаться достаточно, чтобы появился шанс вырваться из захлопывавшейся ловушки. Корабль Повелителей Ночи чуть не положил конец этой игре со смертью, но вскоре жертва сама стала охотником, воспользовавшись тактикой, которую никто не ожидал от капитана из Железных Рук. От Гвардейца Ворона — пожалуй, но X легион всегда сражался открыто и беспощадно. Хитрости и уловки — это не их стиль. Разве в глазах сторонников Хоруса Исстван-V не стал тому прямейшим доказательством?
И все же «Тенебраксис» VIII легиона обнаружил, что цель, которую он должен был за какие-то минуты превратить в пылающий остов, превзошла его в искусстве маневрировать и, обойдя преследователя с тыла, расстреляла его корму. «Тенебраксис», потерявший ход и беззащитный, был взят на абордаж: отряды Железных Рук сами навязали бой врагу в сумрачных залах и темных коридорах — а потом забрали с корабля противника все, что могло пригодиться при ремонте их собственного.
Бросив подбитого врага догорать среди ледяных обломков исстванского кометного пояса, «Сизифей» нашел ближайшую точку Лагранжа и покинул систему, совершив экстренный варп-прыжок подальше отсюда. Трофеи позволили укрепить и улучшить корабль, что сделало его еще опаснее.
Как и воины в его экипаже, «Сизифей» с гордостью нес свои боевые шрамы.
Как и эти воины, он был оружием.
Лабораториум фратера Таматики располагался на верхних уровнях «Сизифея» — вместе со всеми остальными помещениями, где работало опасное оборудование и проводились эксперименты, требовавшие высоких уровней энергии. Модульная конструкция этих блоков позволяла в чрезвычайной ситуации выпустить из них воздух, а то и отстрелить их полностью. За время, которое он пробыл Железным отцом, фратер Таматика шесть раз выполнял аварийный отстрел отсеков разных кораблей. Одни бы сказали, что это много; сам же он думал, что это число могло быть гораздо больше.
Данный отсек протянулся почти на четверть длины «Сизифея»: исследовательское помещение было образовано арочными опорами, отходившими под углом от борта корабля к смотровой надстройке, откуда наблюдатели могли следить за испытаниями экспериментального оружия или ядерных реакторов, сами оставаясь в относительной безопасности. Лабораториум заполняли контейнеры с материалами, вывезенными с «Тенебраксиса», которые еще нужно было рассортировать и решить, что и как использовать. Мощные генераторные установки были закреплены болтами на железной палубе; со стен и потолка, словно стебли лиан или спящие змеи, свисали переплетения силовых кабелей. В воздухе чувствовался горький привкус электричества, от напряжения которого ныли зубы и слышалось постоянное гудение, как будто за стеклом билось какое-то насекомое. Повсюду сновали сервиторы, переносившие ящики с тяжелыми инструментами, детали машин и редкие, несерийные изделия, предназначение которых вряд ли было знакомо кому-то за пределами Железного Братства.
Таматика переходил от одного гигантского генератора к другому, волоча за собой тяжелые изолированные кабели и раскладывая их в свободные спирали перед подключением. Каждый толстый кабель весил немало, и Таматика кряхтел от напряжения, перетягивая их в нужные места.
— Ты же знаешь, что этим могли бы заняться сервиторы, — сказал Велунд, спускаясь на лифте из смотровой надстройки. Его появление вызвало на бородатом лице Таматики широкую приветственную улыбку.
— Знаю. Но по моему мнению, в том, чтобы самому заниматься иногда грязной работой, есть некий терапевтический эффект. И если что-то пойдет неправильно, как я пойму, какой из сервиторов в этом виноват? А так я по крайней мере буду уверен, что причина во мне.
— Ты думаешь, что-то может пойти неправильно?
— Всегда есть такая вероятность, — Таматика пожал плечами. — И от этого только волнительнее, не находишь?
Он закончил присоединять кабель и утер рукой лоб, на котором виднелись три штифта: два золотых и под ними — один красный. Красный штифт был и у самого Велунда в знак того, что он прошел обучение на Марсе, постигая под руководством Механикум кредо машин; однако золотой штифт у него был только один.
Вполне вероятно, что на данный момент фратер Таматика был единственным Железным отцом с таким стажем, кто еще оставался в живых.
— Я стараюсь разделять волнение и науку, — ответил Велунд; собеседник, судя по его виду, этому искренне удивился. Велунд протянул левую руку: — Фратер Таматика, да пребудет с тобой Сила железа.
— Фратер Велунд, — отозвался Таматика, сжимая полированную латную перчатку товарища своей замасленной рукой. — Пусть питает тебя Огонь кузни.
Механические пальцы их железных перчаток переплелись в замысловатый гордиев узел, соединились с помощью выдвинувшихся зондов и фрикционных передач. Такой захват позволял их автоматическим внутренним системам свободно обмениваться данными: не только физический контакт, но и соприкосновение разумов.
— И что на этот раз привело тебя в мою мастерскую? — спросил Таматика, высвобождая руку.
— Профессиональное любопытство, — сказал Велунд.
— Очередная совместная миссия с нашим товарищем из Гвардии Ворона? Не уверен, что смогу предоставить дополнительные стазис-генераторы. Контейнер капитана Брантана — очень требовательное устройство, к тому же, у вас уже есть мой самый надежный телепортационный маяк.
Велунд покачал головой:
— Я пришел не за снаряжением, а потому что хотел посмотреть на тот термический направленный дислокатор, о котором ты говорил, когда мы зашли повидать капитана Брантана. У тебя найдется время?
— Время, юный Сабик? — воскликнул Таматика. — Да я как раз сейчас работаю над этой штуковиной. Кстати, можешь помочь.
— Почту за честь.
Таматика ухмыльнулся и указал на противоположный конец кабеля, который волочил:
— Подключи его к последнему генератору в ряду, и смотри, чтобы он не соприкоснулся ни с одной из коллимированных спиралей — тут достаточно заряда, чтобы пробить дыру в корпусе корабля. По крайней мере, теоретически.
— Так все уже под напряжением?
— Само собой.
— А не лучше ли было держать генераторы выключенными, пока ты подсоединяешь кабели?
— И потерять целые часы, ожидая, пока накопится заряд? Нет уж. Если все сработает как надо, у нас появится мощное оружие для борьбы с врагом. Время не ждет, да и мятеж ждать не станет.
Вздохнув, Велунд потащил толстый кабель по полу к нужному генератору, который издавал визг внутренних магнитных роторов и щеточных узлов. Микрочастицы, остававшиеся в следах попаданий на его доспехе, поднялись и окутали его мерцающим туманом. Он подключил кабель с некоторым усилием — соединительное устройство было сложным, со множеством штырьков — и, зафиксировав его, с удовлетворением услышал, что зажимы сработали.
