Александр Прозоров - Воля смертных
Действовали те стандартно и совершенно правильно: зажали его в лучах света, доложились, после чего один продолжил удерживать под прицелом, а второй приблизился, собираясь обыскать. Но как только он закинул автомат за спину и протянул руки — из непроглядной темноты на его напарника прыгнул действительно бесшумный зверь, без колебаний вцепившийся клыками в горло. Хрип, крик, падение. Свет дернулся в сторону и запрыгал по стволам и кронам.
— Не двигаться! — рявкнул на Варнака разведчик, выдергивая оружие из-за спины, однако нож лешего оказался быстрее, войдя снизу вверх под беззащитный подбородок.
Наемников «Secopex» Еремей щадить не собирался. Ведь это были отнюдь не случайные свидетели, не мирные жители и даже вообще не граждане России. Подонки, что пришли на чужую землю, чтобы силой добиться своих целей. И которые знали, чем им это грозит. Да и по прежней жизни у спецназовца были к «псам войны» от «Secopex» кое-какие счеты.
Перевесив себе на плечо оружие, Варнак засунул в ухо динамик и стал пробираться к дороге, подсвечивая себе путь. Поправил микрофон, негромко позвал:
— Ау-у-у, капитан, ты здесь?
— Кто говорит? Представьтесь! — потребовал офицер.
— Твои остолопы уже доложили, что выезд из вашего логова перекрыт, или еще не успели? — поинтересовался он. — Имей в виду, без бензопилы и пары часов работы отсюда теперь даже я выбраться не смогу. А право работать с пилой еще нужно заслужить.
— Кто это? Передайте рацию сержанту Мейселю! Немедленно!
— А как я их различу? Они не представились, капитан. Такие вот были невежливые остолопы. Но это неважно. Тебе нужно знать другое. Вы все, дружною толпою, мне не нужны. Мне нужен привратник. Только привратник. Если вы оставите его мне, я вас выпущу. Нет — умрете вместе с ним. Думай, капитан. Даю полчаса.
* * *— Проклятье! — Жульен Форс выдернул наушник, громко крикнул: — Робертс, Клейн, Джуттис! Вскройте все комнаты первого этажа и забаррикадируйте окна! Архипов, дверь держать под прицелом, посторонних задерживать! При попытке прорыва стрелять на поражение!
— Есть, капитан!
Сам Форс, подняв ко рту микрофон и непрерывно вызывая пропавших сержантов, быстро нашел комнату доктора Истланда, без стука вошел внутрь. Опустил рацию:
— Я потерял двух человек, Кристофер! Выезд с базы завален деревьями. Неизвестные люди вышли на наш канал и требуют передать им какого-то «привратника». Вы можете объяснить, что происходит?
— Полагаю, у нас неприятности, — отозвался доктор Истланд.
— «Неприятности»?! Мы оказались заперты в лесной глуши, неизвестно кем и без средств связи! И это вы называете неприятностями?!
— Вы же сами просили перед выездом на точку обеспечить вам лагерь в тихом безлюдном месте, дабы принять и проверить снаряжение и потренировать группы на слаженность, — пожал плечами уставший за долгий, муторный переезд монах. — Не в центре же Соликамска вы собирались выгружать доставленное оружие? Думаю, нас выследили двое… существ… и теперь намерены препятствовать работам.
— Вы ничего не говорили о возможном нападении!
— А вы полагали, археологи наняли профессиональных солдат из «Secopex» по причине своего природного страха перед мертвецами в усыпальницах, капитан? — вскинул брови монах. — Обеспечить силовую поддержку раскопок — ваша обязанность. Так что давайте, вытаскивайте нас отсюда.
— Я должен знать, с кем имею дело!
— Полагаю, одного противника зовут Еремей Варнак, а второго — просто Геката. Считайте, что они обладают экстрасенсорными способностями.
— Ну, положим, это спокойнее, нежели снайперская или минерская подготовка, — чуть повеселел капитан. — А кто такой «привратник»?
— Обратили внимание на крупного красивого мужчину, что всю дорогу молча сидел возле Дамиры Имановой и смотрел в окно? Это он. Он один знает, где усыпальница и как ее правильно открыть. Она знает, где усыпальница. Без них двоих наша миссия будет однозначно провалена. Без него — встанет на грань провала. Так что они оба являются для вас приоритетным объектом охраны. Даже я менее важен для ордена, нежели они. А платит вам орден.
В дверь постучали.
— Ваш кофе, господин Истланд.
— Татьяна? Проходите, большое спасибо… — встрепенулся монах. — У вас на подносе, вижу, еще две чашки. Одна для господина Форса, я правильно понимаю?
— Да, конечно. — Администратор поставила ношу на стол, передала чашки, удерживая за блюдечко: — Ваш эспрессо, господин Истланд. Ваш эспрессо, господин Форс.
— Танечка, — приняв напиток, как можно ласковее молвил монах, — теперь, когда вы немного успокоились, может быть, поговорим об ужине? Нет, нет, только не это! — испугался он, глядя, как стремительно набухают слезами глаза девушки. — Успокойтесь, я спрошу иначе. На вашу базу отдыха кто-то напал?
Администратор часто-часто закивала и громко всхлипнула.
— И поэтому вы не можете обеспечить нас ужином?
— Они убили всех… — еле слышно шепнула Татьяна.
— Не беспокойтесь, здесь вы в безопасности, — все так же мягко и вкрадчиво продолжил разговор доктор Истланд. — Мы не дадим вас в обиду. Мы даже знаем, кто вас захватил. Это три женщины и мужчина с собакой, правильно?
— Одна женщина, один мужчина и много собак… — поправила девушка.
— Ну да, точно, это они и есть! — довольно кивнул монах. — Я был прав.
Тут он поймал взгляд Жульена Форса, в котором сквозило, мягко выражаясь, некоторое недоумение, и торопливо поправился:
— Она просто не видела всех! Видела только одну из Гекат…
— Ау-у-у, капитан, ты меня слышишь? — внезапно ожил наушник. — Полчаса прошло.
— Еремей Варнак? — поднял к уху гарнитуру рации Форс. — Недолго тебе осталось бегать!
— Никак у нашего друга Кристофера прорезалась память? — весело хмыкнул наушник. — Тогда вот ему от меня большой привет!
Леший прислонил автоматы к деревьям так, чтобы лучи фонарей скрестились над просекой, раскрутил на тонком тросе свинцовую полукилограммовую гирьку и отпустил. Вытягивая за собой сверкающую нить, груз по правильной математической параболе взмыл вверх, потом пошел вниз уже по другую сторону линии электропередач. Трехмиллиметровый стальной трос обвис на проводах, утяжеленный с одной стороны трехлапой железной «кошкой», с другой — гирей, просыпал на землю один за другим два снопа искр и закачался в тишине: где-то на далекой подстанции выбило предохранители.
Свет на базе «Ни пуха, ни пера» дважды моргнул и погас.
— Кажется, опять отключился пакетник, — сказала девушка.
— Да нет, это явно не он, — прозорливо предположил Форс.
— Капита-ан! — позвала рация. — Капитан, полчаса прошло.
— Альфа-джет, — отдал Форс условленный приказ переключения на резервный канал, сдвинул винт регулировки и потребовал: — Капрал, доложите.
— Еще четыре комнаты. Через четверть часа закончим. В темноте очень неудобно, капитан.
— Архипов, Шафтер, заберите из фургона генератор, канистру с топливом и прожектора.
— Есть, капитан!
— Вот и вся трудность, — подвел итог стараниям Варнака Жульен Форс.
Двое наемников уже через полминуты вышли из дома и, подсвечивая себе путь «фонарными прицелами», пошли к «ГАЗели». Время от времени то тут, то там в темноте вспыхивали парные огоньки, щекотя им нервы, метались из стороны в сторону непонятные тени, но ничего опасного не происходило. Перед фургоном Шафтер закинул автомат за спину, открыл подсвеченный напарником замок — и именно в этот миг сразу со всех сторон на них безмолвно бросились десятки зверей, вцепляясь в ноги, в руки, в бронежилеты несчитанным количеством больших и маленьких клыков. Мужчины закричали от неожиданной резкой боли, один даже смог нажать спусковой крючок, выпустив длинную неприцельную очередь, но руки их, увешанные намертво вцепившимися тушками, мгновенно оказались непомерно тяжелыми, чтобы ими двигать, по столь же тяжелым ногам струйками потекла кровь, а хищники, что еще не ощутили в своих зубах живой плоти, методично перехватывали наемников то за одно, то за другое место, неуклонно подбираясь к уязвимым точкам. Сдвоенный крик боли превратился в хрип и окончательно затих.
Грохот близких выстрелов всполошил темную гостиницу. Историки, продолжавшие свой диспут в нижнем холле, кинулись смотреть, что случилось, на улицу, и застряли сразу за порогом, наткнувшись на живой полукруг из полусотни собак и волков, поджидающих добычу. Чуть позже к ученым присоединились бойцы из первой тройки, как раз закончившей заделывать окна. Наемники тут же опустили стволы, передернули затворы, но открывать огонь без команды многолетняя выучка им не позволяла.
На втором этаже капитан кинулся к окну и негромко выругался: неподвижные полоски света, выхватывающие из темноты только асфальт с неровными пятнами на нем, наглядно доказывали, что он лишился еще двух бойцов.
