Юрий Валин - Окраины. Штурмовая группа
– Это на «Театральной». Или на «Охотном» – авторитетно пояснил метрополитенец. – Звук, он ведь как идет…
Истошно зазуммерил телефонный аппарат на стене. Старлей чуть не выронил бутерброд, выругался. Почти одновременно зашипели рации у Марика и у старшего омоновца…
Старлей пытался понять, что ему втолковывают по древней связи, радиотелефон ОМОН плевался обрывками фраз и треска. Марик отбежал подальше от этого концерта.
– Шумил …! Ы слыши …! Орыв в ашу сторону! Итучка! Ва вагона!.. Становите!.. А станции пасно!.. Как онял, Шумилов?
– Вас понял. Попробуем.
– А связи ставайся!.. Оневренная группа… двигается!..
Это не связь какая-то, а специальная «радио-психа». Марик прорысил обратно к блокпосту. На патрульного смотрели все, омоновец чесал антенной предсмертно всхрапывающей рации переносицу.
– Вроде прорыв в нашу сторону, – сказал Марик. – Вроде как на «летучке».
– Да, мне тоже что-то про «ремонтное» хрипели. – Старлей с ненавистью посмотрел на древний аппарат: – Это ж, вашу мать, что за ретро?!
– Говорят, «большая группа», – не очень уверенно дополнил омоновец. – Это что, бомжи, что ли? Не могут же «психа» катить группой, да на поезде? И как они вообще едут? Отключено же все?
– Если «летучка» – мотовоз, так она на дизеле может. Или на бензине – объяснил заметно побледневший метрополитенец. – Еще вагон-мастерскую прицепят или платформу.
– Уже лучше, все ж не бронепоезд. – Старлей оглянулся на своих бойцов: – Как останавливать такую штуку, идеи есть?
– Баррикаду бы сложить, – сказал эмчеэсовец. – Может, они сами остановятся. Бомжи, они вообще-то не комикадзы.
– Рельс есть чем рвануть? – спросил Марик. – Это вернее будет.
– Шашки есть. Но… – Старлей смотрел на туннель.
– Отремонтируют. Мы без фанатизма, – сказал Марик, снимая шлем.
– Да вы что?! – обомлел метрополитенец. – Это ж натурально вредительство. Я на станцию. Там связь хорошая. Уточнить нужно…
– Вали. Ты тут не по боевому расписанию. – Старлей нагнулся к саперному ранцу, начал спешно дергать застежки…
Метростроевец рванулся к телефону… Под его крики в трубку Марик надел шлем на оторопевшую Розу Юрьевну:
– Пока не двигайтесь. Сейчас разберемся, и я вас в безопасное место посажу.
– Рухнет ведь все, – пискнул Жуков.
– Вряд ли. Здесь надежно строили. Вы же чуткие, чувствуйте… – Марик побежал вперед по туннелю.
Старлей стоял на коленях, возился с толовыми шашками:
– Подальше заграждение изобразите. Все-таки люди едут. Предупредим…
Вместе с эмчеэсовцами и одним из саперов отбежали метров на шестьдесят вперед. Кроме двух ведер, найти ничего не удалось. Сапер поставил символическую преграду:
– Не заметят.
– Сверху фонарь включенный положим.
– Да что они увидят? На скорости? Да там и красные огни горят, и разные.
Подбежали метрополитеновец и один из омоновцев:
– Куда вы рванули? Там «карман» линейный…
Побежали обратно. Марик спросил у пыхтящего рабочего:
– Что, «добро» на вредительство дали?
– Послали. Там вообще не наши сидят…
Доски старой опалубки, лестница, довольно длинный швеллер – его пристроили поперек туннеля на высоте груди. Тоннельщик скинул свой оранжевый жилет, повесил на середину швеллера:
– Меня же и посадят…
– Ага, в рудники, вагонетки гонять…
От «блокпоста» орал старлей:
– Живее! Идет уже…
Рельсы действительно уже ощутимо вибрировали…
Марик проскочил мимо заложенных шашек и машущего рукой сапера. Поисковая группа скорчилась за мешками и импровизированным столом с недоеденными бутербродами.
– Дальше отходим! Пристукнет.
Марик подталкивал Розу Юрьевну в широкую спину. Жуков бежал сам, волоча оба рюкзака. Фээспешников догнал доблестный работник подземки с электрочайником в руках:
– На свои, между прочим, покупал. Тут «карман», прячьтесь…
Марик завернул подопечных:
– Сели на корточки. Голову между колен. Жуков, башку рюкзаком прикрой.
Из «кармана» напротив поинтересовались:
– Что-то маловато нас.
– Так два мента того… «на исходные» рвануло. И мальчишка-сапер с ними…
Подбежал старлей с последним из саперов:
– Тридцать секунд. Рты откройте…
Старлей встал в переполненный «карман», отдавив Марику ногу.
В туннеле громыхнуло. Не то чтобы оглушительно, но на голову посыпалась пыль и мелкие камни. Звенели, осыпаясь, осколки светильников.
– Готово. – Старлей шагнул в мутное облако пыли. – Возвращаемся к блоку…
Широкая труба туннеля еще звенела угасающим эхом взрыва, а из глубины накатывал металлический гул. Марик упал за мешок баррикады, перекинул на грудь автомат. Впереди торчал разорванный рельс. Не так уж и сильно его закрутило…
– Фиг они остановятся, – уверенно сказал эмчеэсовец, возясь со своим АК.
– Тогда в ближний «карман» тикаем, – сказал Марик и чихнул – пыль утягиваться в вентиляцию что-то не спешила.
Сзади захрустели под подошвами осколки.
– Чего вылезли? – рассердился Марик. – В тылу ваше место. Сейчас дела грязные, зашибут мигом.
– Так у нас и оружия нет одним в темноте сидеть, – с вызовом сказал Жуков.
– Нам как-то здесь лучше, – пробормотала Роза Юрьевна. – У нас…
Конец фразы Марик не расслышал: уже налетал по туннелю скрежет и лязг несущегося поезда, слепил свет фары…
Дожидаться никто не стал. Остатки сводного отделения метнулись к «карманам». Вжимаясь в оказавшуюся довольно шустрой Розу Юрьевну, патрульный успел увидеть, как огромное чудовище снесло швеллер с жилетом-флажком, снарядами промелькнули по туннелю ведра, взлетели щепки разбитых досок…
В последний момент летучка начала тормозить – визжал и искрил металл у рельс. Очевидно, скорость ремонтного состава была не так высока – он катился все медленнее. Но когда мотовоз качнуло на разорванном полотне, слепящая туша все равно продолжала ползти вперед – уже не по рельсам, а вдоль них, кренясь и грозя завалиться, но ползла, надвигалась… Марик невольно зажмурился, но тут же заставил себя открыть глаза. Промелькнуло око огромной фары, прополз, едва не задевая облезлым оранжевым боком, мотовоз, дохнул соляркой. Сыпались яркие искры из-под колес… Волоклась, подрагивая, единственная платформа…
С высокого приступка «кармана» Марик видел установленную на платформе лебедку, раскачивался крюк на короткой цепи, вокруг лебедки лежали плотно уложенные большие мешки, с серым, очевидно, специальным мягким покрытием. Наверное, все-таки не взрывчатка…
Потом Марик разглядел хвост…
Летучка, массивно дребезжа, проползала еще десятка два метров и замерла. Чуть кособоко, но почти на рельсах.
В тишине тихо треснуло, и нежно зазвенели, осыпаясь, остатки плафона на стене. Марик расслышал за спиной едва слышный шепот – молилась Роза Юрьевна.
«Дохлые», – с облегчением осознал Марик.
В этот миг над бортом платформы приподнялась острая морда, глянула и тут же спряталась.
– К бою! – сипло скомандовал старлей.
Марик спрыгнул на рельсы, упал на колено – стрелять нужно над землею, когда разбегаться будут. Сколько их там? С сотню? Нет, столько не поместится…
Бойцы вскидывали оружие. Пятился спасатель, но тоже с поднятым новеньким АК…
– По команде, – просипел неузнаваемым голосом сапер. – Ох, мать их…
Крысы высаживались. Видимо, тоже по команде: поток лился с дальнего края платформы, растекался под защиту колес и борта и замирал. Фара «летучки» продолжала освещать пути впереди, а здесь, под сошедшей с рельсов платформой, затаилась серая плотная масса, и лишь глазки тварей блестели в свете единственного уцелевшего на стене плафона.
Нет, еще не все крысы высадились. Три еще неловко карабкались через борт. Марик сначала не понял: оказалось, подбитую волокут. Безвольно вытянутые лапы – хребет, наверное, перебило. Под платформой мгновенно вспух холмик – две крысы ловко подставили сдвинутые спины. Масса кратко пошевелилась: искалеченную оттаскивали в тыл.
Собственно, представители легендарного ужаса подземки были не так уж крупны: даже встав на задние лапы, крупный грызун едва ли достал бы до груди человека. Но все равно крупноваты…
В тишине сухо стукнул хлопок пистолетного выстрела.
Бах-бах-бах…
Стреляли из мотовоза. Торопливо, навскидку…
Охнул, покачнулся один из эмчеэсовцев…
– Огонь! – крикнул старлей.
Резанула короткая автоматная очередь, но тут же Роза Юрьевна кинулась вперед, распростерла руки:
– Не стреляйте! Напугаете…
Пухлая женщина в грязном белом халате стояла, широко раскинув руки и разделяя хвостатых и двуногих врагов. От мотовоза хлопнул еще один пистолетный выстрел – пуля стукнула в бетон стены. Роза Юрьевна вздрогнула, но с места не сдвинулась.
