Андрей Колганов - После потопа
Гуляли молча. Лишь к концу перерыва, когда уже пора было возвращаться и вновь приступать к работе, Юрий вполголоса промолвил:
"А все-таки, несмотря ни на что, жизнь хороша…"
Надя подошла сзади, прижалась к его спине, и четко, раздельно произнесла:
"Я люблю тебя, Юра".
Сухоцкий обернулся и взял Надю обеими руками за плечи:
"Я же говорил: у меня пока нет ответа. Не торопи".
"Сколько же мне ждать?" — нетерпеливо воскликнула Надя. В голосе ее чувствовалась обида.
"Если ты хочешь получить ответ сейчас, — можешь услышать то, что тебе не понравится", — сказал Юрий.
"А потом будет другой ответ?" — резко спросила Надя, вскинув голову.
"Я просил — не торопи!" — тоже вскинулся Юрий. — "Ты же не хочешь, чтобы я тебе врал?"
"А может, и хочу…" — тихо пробормотала девушка.
"Ну, хорошо! Если ты хочешь знать правду, то соперниц здесь у тебя нет. Довольна? Но пойми ты — я слишком серьезно все это воспринимаю", — горячо говорил Сухоцкий, машинально вертя на пальце обручальное кольцо. — "Я старомодный человек, я так воспитан, я таким вырос, не могу ничего поделать! Меня уже не изменишь. Ну не в силах я переступить через это! И другого ответа у меня нет. Будет — я скажу. Когда будет — я не знаю".
Надя ничего не сказала в ответ, круто повернулась и заспешила к месту работы. Сухоцкий пошел за ней — надо было заканчивать распилку и погрузку дров.
В общем, забот хватало. Хлопоты шли не только в Рыбаково, но и в Зеленодольске. Помогали кое-чем и окрестным сельским обществам и отдельным крестьянам-фермерам. Некоторые из них провели сев озимых — им надо было помочь с горючим и с ремонтом техники. Бандиты почти не проявляли себя. Но редкие налеты небольших шаек все же случались, и тревожная группа в Зеленодольске не сидела совсем уж без работы. Наступала зима…
Глава 7. Железная дорога
Наступил март. Снег еще лежал повсюду, а временами начинались вьюги, подобные февральским. Заготовленные дрова были сожжены полностью, остатки угля догорали в печах. Где взять топливо? — этот вопрос не давал покоя многим, и в первую очередь — Виктору с Юрием.
"Я не хотел раньше говорить", — промолвил Калашников после очередного обсуждения на Совете коммуны, когда выяснилось, что топлива хватит едва на двое суток, — "но, похоже, у нас осталась только одна возможность поддержать отопление в поселке".
"Какая? Жечь солярку?" — раздраженно спросил Юрий. — "А что делать со всеми нашими грузовиками и бронетехникой? А движки?"
"Так что, лучше замерзнуть?" — возразила Лиза.
"Погоди, Лиза" — прервал ее Виктор. — "Я не о солярке говорил. Я имел в виду уголь".
"Какой уголь?" — нетерпеливо перебил Сухоцкий. — "Где его взять?"
"А взять его можно только в одном месте — в порту, в Городе".
Все замолчали.
"Да-а-а, в порту угля должно быть навалом. Сотни тонн!" — воскликнул Юрий. — "Но как его оттуда забрать? Два самосвала, положим, мы раздобыли. Но их еще нужно отремонтировать. И потом, идти в Город — значит нарваться на бандитов. Это что же, каждый рейс за углем превращать в сражение?"
"У меня другой план" — ответил Виктор. И он изложил свой план:
"Одну разведгруппу мы посылаем в порт. Безопаснее всего подкинуть группу на восточную окраину Города и затем пройти через район радиоактивного заражения — разумеется, соблюдая все меры предосторожности. Задача этой группы — найти уголь, найти угольные вагоны, разыскать в порту или у Центрального вокзала тепловозы, и проверить состояние железнодорожных путей от угольных складов и состояние моста через Реку. Кроме того — и это самая сложная часть задачи — надо проверить состояние пути от моста до поселка Суворовка включительно, не нарвавшись, желательно, на бандитов. Эту часть проверки поэтому лучше проводить в промежутке с трех до шести утра".
Калашников перевел дыхание и продолжил:
"Эта группа должна оценить состояние пути, необходимый объем ремонта и потребность в материалах и инструменте. Нужно также сообщить, есть ли погрузочные средства, исправны ли тепловозы и т. д. Для этого нужен специалист-железнодорожник. В Зеленодольске, как я выяснил, живет пенсионер Федор Лукьянович, бывший помощник машиниста. Нужно его убедить пойти с нами.
Вторая группа пойдет на ремонтной мотодрезине — а на станции в Зеленодольске есть одна исправная — и проверит состояние пути от Зеленодольска до Суворовки.
Отремонтировав путь и введя в строй тепловозы, мы сможем вывезти сотни тонн угля за один раз!"
Такая авантюра увлекла многих, но вызвала и осторожный скепсис.
В ответ на все возражения Калашников отвечал:
"Неужели такое количество угля вы оставите бандитам? Или вы предпочитаете валить здоровый лес на полуострове? Тогда через пару лет здесь придут в движение пески!"
Виктор сам пошел с первой разведгруппой. Бронемашина и небольшой автобус отправились в обход обычных дорог на Город, забирая далеко на восток. Вторая группа — всего три человека — пошла на ремонтной дрезине. Параллельно с ней по шоссе к Городу пошел БТР, чтобы по первому сигналу броситься на выручку.
БТР и автобус заехали в лесок на восточной окраине Города. Дальше группа Калашникова двинулась пешком. Снежный покров снижал риск контакта с зараженной радиацией почвой. Шли по занесенным снегом железнодорожным путям. Вопреки тому, что видел здесь Виктор год назад, запасные пути были пусты. Все пассажирские вагоны ушли на восток во время массовой эвакуации жителей. Ушла и значительная часть товарняка. Попадались вагоны для перевозки сыпучих грузов, открытые платформы и даже одна секция вагонов-холодильников. Чем ближе к вокзалу, тем больше было следов разрушений, особенно к югу от железной дороги.
Сам вокзал почти не был разрушен, если не считать разломанной крыши, выбитых стекол и деформированных перекрытий над путями.
"Холодно" — пожаловалась одна из девушек, подтягивая на полушубке ремень с подсумком. — "Может, остановимся, зайдем в вокзал, погреемся немного?"
"Ага", — бросил Виктор, не останавливаясь, — "костерок разведем, шашлычок пожарим… Вам что, пострелять не терпится? Ведь тут же бандиты сбегутся!"
Вечерние сумерки уже сильно сгустились, когда с высокой насыпи за решетчатыми фермами путепроводов показались силуэты портовых кранов, черные на темно-синем небе. В порту не было ни единого огонька и от этого картина казалось жуткой, неправдоподобной.
Вошли на территорию порта около восьми вечера, уже в полной темноте. Первым делом отыскали какое-то строение с полуподвальными помещениями, взломали дверь и залезли внутрь. Калашников придирчиво проверил, не будет ли виден огонек костра снаружи. В качестве топлива использовали мебель.
"Костер поддерживает дежурный. Меняемся каждый час. Спим до трех часов, затем выходим на разведку" — распорядился Виктор.
Хотя темнота стояла изрядная, а все были сонные и злые от недосыпания, угольный причал отыскали быстро. Там же нашлось и восемь угольных вагонов. Стоял и маневровый тепловоз. Рядом на путях стоял еще один.
Пожилой железнодорожник, пришедший вместе с разведгруппой, обследовал оба.
"Как ни странно, но запустить их, наверное, удастся" — заключил он. Но никаких погрузочных средств, кроме огромного грейферного крана, с которым никто не умел управляться, поблизости не отыскалось.
Несколько человек во главе с Виктором отделились от остальной разведгруппы и еще в половине четвертого отправились по железнодорожной насыпи к мосту и дальше на Суворовку. Шли молча, озираясь по сторонам. На подходе к мосту через замерзшую реку их встретил хвост большого состава из почерневших, с рыжими пятнами ржавчины, деформированных от жаркого пламени цистерн. Такие же цистерны загромождали пути на мосту. Но беглый осмотр показал, что, несмотря на многочисленные следы осколков, конструкции моста и само железнодорожное полотно уцелели.
"Здесь будет много работы" — тихо, почти шепотом произнес Виктор. — "Придется как-то тащить сюда наш подъемный кран".
Разведчики прошли по короткому закопченному (еще с тех времен, когда здесь ходили паровозы) туннелю под площадью Трех маршалов, и вышли к Пригородному вокзалу. Здесь рельсовый путь также не был поврежден, и лишь рядом с насыпью виднелись присыпанные снегом воронки, но три опоры контактной сети, рухнувшие во время бомбежки, лежали поперек рельсов. Дальше, до самой Суворовки, путь был свободен и не разрушен. Но на станции Суворовка на путях валялись конструкции развалившегося пешеходного моста, часть путей была засыпана обломками разрушенного цеха строительного оборудования, стоявшего у самой станции. На двух ветках из трех, проходивших через станцию, путь был изъеден оспинами воронок, в которых из-под снега виднелись искривленные концы рельс и расщепленные взрывами шпалы.
