Алексей Бобл - Воины зоны
Уточнять он не стал, а я решил больше не спрашивать. Получается, в колбах замка должен совпасть уровень жидкости, тогда пробирки — своего рода ключи… хитро придумано. Никогда о такой системе не слышал.
Вскрыв очередную дверь, офицер с Четвертым вошли внутрь, следом шагнула Анна, потом мы с Лабусом. Я приостановился, оглядываясь. Туннель напомнил участок метрополитена: высокие платформы для пассажиров и углубление с рельсами… вот только рельс и не было. Все зажгли фонари, лучи озарили бетонныe стены, лужи воды, остатки плитки — бежевые квадраты по большей части осыпались и грудами лежали по углам.
Третий со Вторым заперли дверь, и мы побежали, хотя теперь куда медленнее, чем когда преодолевали район, контролируемый беспилотником. Было душно и влажно, пахло плесенью. Звук шагов гулко разносился по большому помещению, лучи фонарей скакали из стороны в сторону, я крутил головой, глядя по сторонам. Мелькнула забитая досками дверь, густая паутина в углу, куча битой плитки, уходящие в темноту ржавые перила. А это что такое? Мне показалось — под стеной стоит скамейка с литыми узорчатыми ножками, и под ней лежит человеческое тело, раздувшееся от трупных газов. Или это мешок там какой-то валяется? Или куча чернозема? Луч фонаря ушел дальше, я вернул его обратно, но не увидел скамейки и того, что лежало под ней, они исчезли во мраке. Странное место! Метро под Радаром? Кто его здесь соорудил, зачем? Нет, конечно, это не обычное метро, скорее автономная ветка, построенная кем-то, чтобы преодолевать отрезок пути под землей. И появилась она наверняка задолго до того, как монолитовцы превратили Радар в выжигатель мозгов.
Третий, приотстав, бежал позади. Изредка луч его фонаря, описав дугу по сводам туннеля, исчезал из поля зрения: сектант проверял, не преследуют ли нас. На проекции я видел иконки спутников, зеленое и желтое, но не красное — БТС не высвечивала вражеские цели.
Впереди забрезжил свет, по сигналу Бугрова мы перешли на шаг. Он погасил фонарь, мы тоже. Несколькими короткими жестами офицер дал указания — нам с Лабусом досталось контролировать сектор вдоль стены.
Свет стал ярче, источник его находился по правую руку, тот участок взяли на себя монолитовцы. Аня шла возле меня, то и дело оглядываясь, вместе с Третьим наблюдая за тем, что творится сзади.
Наконец мы приблизились к длинной выпуклой лампе, установленной в нише на высоте головы. Под нею была приземистая дверь с обычным навесным замком, большим и ржавым. Двумя ударами Бугров сбил его и шагнул в сторону, подняв «Сааб», висящий на груди офицера на непривычно широком черном ремне.
Третий стоял позади, целясь вдоль туннеля. Второй с Четвертым распахнули дверь и скрылись внутри. Бугров шагнул за ними, потом я.
Еще один туннель — гораздо уже предыдущего и без пассажирских платформ. Низкий свод, лужи воды. Рельсы.
На них стояла дрезина с раструбами в задней части.
Глава 13
Начальнику штаба Объединенного командования, полковнику…
Полученные образцы снаряжения классифицируются как элемент так называемой боевой тактической системы (БТС). Представленный шлем имеет нашлемную систему целеуказания, портативный приемник сигналов, обработку полученных сигналов осуществляет встроенный микропроцессор.
Исследованный бронежилет состоит из: …
Состав экспертной комиссии служб РАВ и БТиВТ: …
Отключив планшет, Бугров спросил:
— Проекция четкая?
— Да, — ответил я.
— Ты ведешь группу, я за тобой, остальные на удалении десяти метров. Вперед.
Мы шли вдоль лесопосадки, проекция показывала деревья и рельеф местности. Только зеленый свет, да еше желтый квадратик Ани, никаких красных иконок. Бугров перекачал на мой ПДА схему маршрута — до зыби оставалось несколько сотен метров.
Вскоре деревья закончились, перед нами раскинулось болото. Солнце часто выглядывало из-за туч, лучи его то падали вниз, то исчезали, хоровод теней и широких островов света кружился по зарослям, лужам и земляным островкам. Болото отличалось от того, что окружало дом Доктора, — бледно-желтое, не такое влажное, меньше жирной блестящей грязи, вместо нее шелестят поля сухой колкой травы.
Я подал сигнал, и группа встала. Метрах в пятистах впереди посреди лишенного зарослей островка маячили два дерева без листьев, здоровенный раскидистый дуб и молодая акация.
Бугров сказал:
— Максимальное внимание. Направление на деревья, никуда не сворачивать. В нескольких метрах справа тянется граница зыби.
Расширив проекцию до максимума, я пошел вперед — бежать теперь нельзя. БТС ничего опасного не показывала, чисто до самого горизонта. Под ногами хлюпало, но не так вязко, протяжно, как вчера, когда шли к Доктору. По схеме маршрута получалось, что вскоре мы достигнем окраины Припяти, а там и до станции рукой подать. Хотя это если обычную территорию пересекать, а в Зоне расстояния иначе измеряются. Если бы не Аня, ощущавшая аномалии, не БТС и не монолитовцы, хорошо знающие эти места, мы бы от места падения вертолета до этого болота двигались… сколько? Пять дней, неделю, больше? Вопрос в другом — скорее всего, мы бы просто не дошли сюда.
Я махнул рукой, все остановились. Подняв винтовку к плечу, я пригляделся. Далеко впереди слева над зарослями возвышался длинный пологий холм. По склону, спинами к нам, двигались пятеро.
Мы присели, и Бугров спросил:
— У себя на картинке их видишь?
— Нет, они в километре где-то, далеко слишком, — сказал я. — Ты в бинокль погляди.
Он поднес бинокль к глазам, привстав, рассмотрел фигуры на склоне.
— Расстояние девятьсот пятьдесят метров. Патруль с Радара. Два стрелка, связист и расчет с РПГ.
— РПГ им зачем здесь? — спросил Лабус сзади.
— Ближе к станции много брошенной техники, — ответил Бугров, вновь привстал и тут же резко сел. — Иногда гранатомет очень помогает. Так, меняют направление…
Четвертый оставался сзади, а Третий со Вторым переместились влево и вправо, оказавшись по бокам от нас, подняли стрелковые комплексы.
— Двигаться будут вдоль холма, — продолжал Бугров. — Для нас это хорошо, пройдем параллельными курсами, а возвращаться к Радару они станут по другому склону и тогда вообще нас не заметят, — он повернулся, окинул группу взглядом. — Имейте в виду все: через тридцать минут необходимо быть в контрольной точке. Если не успеем, попадем в радиус действия БПЛА, тогда все очень усложнится. Вперед, Курортник.
Пригнувшись и опустив винтовку, я направился к двум деревьям на островке посреди зарослей.
Шли быстро. Приходилось то лавировать между луж, то нырять в кусты, но две лишенные листьев кроны торчали высоко над болотом, сохранять направление было легко.
Трижды Аня сообщала про аномалии впереди, и мы обходили их. Расстояние до патруля не менялось. Проекция оставалась чистой — сетка квадратов, усеянная пятнами (так на картинке отражались заросли).
Не дойдя до границы раскинувшейся вокруг деревьев поляны, я сделал предупредительный жест — группа встала.
По правую сторону шла граница, за которой начиналась аномалия — невероятная субстанция, смесь всего, из чего раньше состояли земля и растения в этом районе. А ведь Аня в подвале под штабом так и не объяснила, почему зыбь не влияет на органику, то есть на людей, почему не превращает их в эту жуткую ртутную кашу, как почву, бетон и дерево? Я оглянулся на девушку, опять посмотрел вперед. Извилистая граница делила мир на две половины: мертвую, ртутно-серую, и нормальную, полную живых красок.
— Возвращаются, — прошептал Бугров, опуская бинокль.
Я поднял очки, сощурился… точно, темные фигурки двигались по склону назад, медленно приближаясь к вершине. Чем патрульные выше — тем легче им нас заметить, но и тем скорее они окажутся на другом склоне холма, который скроет от монолитовцев болото. Я развернул проекцию как можно шире — вот они, нейтральные белые шестиугольники. Выползли из-за жирной линии горизонта на координатную сетку. Мигнули—и стали красными, когда БТС идентифицировала их как потенциально вражеские объекты.
— Дождемся, пока через вершину перевалят? — прошептал я.
— Нет времени, Курортник.
— Тогда ползком надо. Аня, ты сможешь по-пластунски, без резких движений?
Она закусила губу, разглядывая участок впереди. Кивнула. Черт, черт, черт — нельзя было ее с собой брать! То бюреры, то вон патруль сектантский… Зря я согласился, надо было поставить вопрос ребром: или она идет, или я.
Тихо выругавшись, свернул проекцию до минимума — голова болела, слишком долго шел на усиленной трансляции. Сказал девушке:
— Ползи рядом со мной. Слева и немного впереди, на две головы, чтобы я тебя видел.
