Олег Лукьянов - Железный мир
Мне стало интересно что же читает лорд, и взяв со стеллажа первый попавшийся фолиант раскрыл на середине. Пролистал несколько страниц, положил заглянул в другой, потом в третий. Глаза все больше лезли на лоб: в книгах не было ни предложения, ни слова, ни единой буквы. На всех страницах были рисунки выполненные хорошим но малопонятным мне художником. Вот например на этой странице изображен сражающийся с каким‑то… обаятельным демоном однокрылый воин. Кто из них олицетворяет добро? Кто сражается за людей?
Я хлопнул коркой, поставил книгу на место:
— Знаешь Катя, в этом мире кажется нет письменности.
— Угу, — буркнула она.
— Слушай Катя, а почему ты так уверенна что войско тварей не доберется до нас ночью?
— Ррр… да потому что они бы не послали редкого мага‑наводчика устраивать на нас засаду если б был бы шанс нас догнать…
— Хорошо, но я не понимаю почему ты так спокойна. Почему ты уверенна что та турбина разорвавшая отряд лорда в лесу сейчас не разнесет крышу и не сожрет нас?
Девушка приподнялась на кровати, красные от недосыпа глаза впились в меня:
— Ты когда‑нибудь заткнешься, а? Я ведь тоже не железная…. Вон кровать ложись и закрывай глазки. Если будешь хорошим мальчиком так и быть расскажу тебе сказочку…
Я лег на мягкую словно из пуха кровать, и попросил нетерпеливо:
— Давай уже сказку и смотри сама не захрапи.
— Был‑жил один мальчик и звали его Сергей, — заговорила она гнусливым голосом. — Он случайно попал в другой мир и не понимал очевидных вещей, но одна девочка по имени Екатерина пожалела его и объяснила все что знала сама. Например то, что в этом мире есть только четыре касты. Самая низшая среди них — каста бездарных, люди в ней мало чем отличаются от рабов. Потом идет каста разума — маги в ней делятся на три категории. Следующая каста силы — воины в ней кое чем отличаются друга от друга, но и это неважно. И последняя, самая старшая и самая маленькая каста — каста лордов. Она разделяется на… три ранга. Это земельные лорды — двух его представителей Сергей уже видел. И еще в нее входят архонты и владыка лордов — Император.
— А разве можно…
— Нет, бессмертный Император это полубог — другого такого просто не может быть. Верные его слуги — архонты, существа с запредельной боевой мощью. Они опора империи и агенты императора, но их к сожалению всего трое… или четверо. И самые низшие как ты понял это земельные лорды. Не особо хорошие воины, да и маги так себе. Но они и только они обладают способностью пропитывать свои крепости некой субстанцией отгоняющей ночной ужас. И даже если сейчас лорда в этой деревне нет — нам не угрожает ничего… То есть не угрожает то что напало в бамбуковом лесу, а ирбисы и твари в принципе могут напасть. Все не единого слова больше. Я сплю!
Я лежал глядя в потолок минут пять. Катя и вправду тихо храпела, но я не мог определить спит ли она или притворяется ожидая когда я примусь ее убивать… Вряд ли артефакт сумеет защитить ее во сне, но все же рисковать не стоит. Другое дело что возможно она сама захочет прибить меня пока я сплю. Кто там знает какие в ее голове роятся тараканы.
Хотя она только что созналась будто пожалела маленького мальчика, и начала его защищать и показывать мир, с ней в одной комнате ночевать нельзя. Лучше не рисковать.
Я встал тихо, глянул в лицо спящей девушки. Оно было безмятежным и дыхание нисколько не сбилось. Но поручиться что она спит я по прежнему не мог — от нее можно ждать все что угодно.
Спускаясь вниз и выходя в ночной воздух по‑прежнему обдумывал ее слова. Пожалела значит? Возможно. Обладая силой артефакта она наверняка чувствует себя богом и ей наверняка нужен кто‑то кто бы восхитился, удивился, был бы благодарен. На эту роль, как ни странно, я подхожу лучше всего. А страшащихся, боящихся и поклоняющихся она находит во всех встречных. Пожалуй только этим можно объяснить что со мной старается держаться почти на равных, тогда как с прочими высокомерно и угрожающе…
И даже то что она меня не убила после того, как я унизил ее в руинах крепости, тоже объясняется этим. Ей доставило удовольствие оставить обреченного противника в живых и с позиции силы бросить нечто типа «забудем о прошлом». Только сейчас понимаю что этим поступком унизила меня намного сильнее…
— Не спишь? — спросил подкравшийся из‑за спины воин.
— Фу ты! Напугал.
— Прости, просто обходил крепость и увидел задравшего вверх голову мага.
— Я смотрю на звезды.
Воин бросил взгляд вверх, вернул его к моему лицу, но уже наплоенным интересом:
— И что в них?
— Они безмятежные… Но потому что не живые. Знаешь, вроде не боюсь смерти, но не хочу умирать.
Он улыбнулся:
— А кто хочет? Я вот тоже не сплю, всматриваюсь со стен в ночь. Хотя понимаю, что даже если обнаружу врага это нам ничем не поможет.
Я вздохнул.
— Не переживай, этой ночью нам ничего не грозит, а утром мы покинем деревню… Кстати долго отсюда до столицы?
— Примерно полдня пути, правда я могу ошибаться, был там довольно давно… Ладно и вправду пора спать.
— Спокойной ночи.
Он вновь улыбнулся:
— Знаешь, а ты хороший парень даже жаль что всего лишь боевой маг.
Внутри что‑то затвердело, я посмотрел на него как кобра на жертву.
— Я ни всего лишь, а самый мощный боевой маг которого ты видел в жизни. Таких как ты я раскатываю десятками…
Он встрепенулся, напрягся, но я предупредил:
— Только сдвинься и получишь молнию меж глаз…
— Ка… какую молнию?
— Натуральную. Ты что молний никогда не видел?
Он уже пришел в себя, смотрит без испуга или злости, а заново оценивающие.
— Видел, но то в небе… Ты вправду можешь пускать молнии?
Я кивнул.
— А можешь показать?
Я молча поднял вверх руку и пустил, на секунду озарившую дома, миллимолнию в космос. Она в отличие от огня хоть и рассеивается, но все же еще долго светиться в темноте.
— Ничего себе! Никогда не видел ничего подобного. Думал боевые маги только огнем швыряться умеют. А разве воинов это убьет?
— Убьет, но если не убьет есть настоящая молния. Вчера я изжарил такой сотню тварей.
Он присвистнул.
— Вижу не врешь… А почему остальных не убил?
— Сил больше не было.
— Понимаю. Маги и есть маги, даже самые лучшие из них годятся только на пару ударов. Не обижайся маг, пойду я спать…
Он уходил в темноту гордо раздвинув плечи, и словно насмехаясь над моим желанием пустить молнию меж его лопаток, шел медленно и вальяжно. Но он был прав. Даже мне, сильнейшему среди магов просто неоткуда брать энергию для длительного боя. Сам не понимаю кто я: медленно перезаряжающая артиллерия или же пушечное мясо?…
— Воин! — крикнул я почти исчезнувшей тени. — Где жилище магов‑трансмутаторов?
— В нашей деревне был только один! Его дом у самых ворот.
Я двинулся к воротам, но в потемках едва смог отыскать их и ближайший к ним дом. Толкнул дверь, но помещение без окон встретило меня еще более глубокой тьмой чем та, что стоит на улице. Я вытянул ладонь создал шарик огня и усилием воли заставил подняться его над плечом. Странно, но жара пылающего над ухом огненного комка я не ощущал. Только сейчас обратил внимание что не чувствовал жара даже от костра — когда обжаривал картошку в бамбуковом лесу.
Домик совсем крохотный вся утварь умещается в одну комнатенку. Кровать, стол прибитые к стене полки. Все пыльно и грязно. И зачем нужно было переводить бревна на такое убожество?
Я подошел к столу — пара пустых кувшинчиков и глиняная чарка, повернулся к полкам. Вещи на них меня заинтересовали больше. Повисший над плечом огненный шарик отбрасывал красные всполохи на запыленные кастеты. Я поднял один и повертел в руках — тяжелый как блин штанги. Бедные однако воины если не расстаются с такой тяжестью даже лежа в своих постелях, но все же и их любовь понять можно. Острые грани и страшные шипы не могут не внушать уважения к их обладателю. Интересно как и с помощью чего трансмутаоры делают эти кастеты? Неужели при помощи одной лишь силы мысли?
Другие предметы на полках тоже вызывали двоякое впечатление. С одной стороны эксцентричность, непонятность предназначения изделия, с другой уважение и кажущая незавершенность. Все эти гнутые железки, причудливо вытянутые деревяшки, даже пластмаски создают ощущение незаконченной работы великого художника. Если бы Эйфель вдруг не достроил шпиль у своей башни, то думается через сотню лет Франция гордилась бы этим фактом намного пуще чем сейчас вознесенной и завершенной башней.
Одна из металлических штуковин притянула внимание. Кругляшка чем‑то напоминала заготовку для монеты но только увеличенную в сотни раз. Если приделать к ней ушко, или просто проделать дырку, получится большая медаль, правда без намека на рисунок.
