Василий Головачёв - Диверсанты во времени (сборник)
– Всё готово? – спросил ВВ бесстрастно, глядя на пейзаж Земли двадцать первого века, возникший в глубине видеоколонны.
За спиной прошло беззвучное движение. Распорядитель ВУДУ, присвоивший себе сан ВВ в отсутствие Правителя, покашлял.
– Не совсем, Всевышний. Четыре материка зачищены, с ними у нас не было проблем, с пятым… э-э, заминка. Сроки Перехода придётся немного отодвинуть. Не намного, максимум на тиан-два…
– Не понял, ВВ.
Распорядитель дёрнулся как от электроразряда, щёки его побелели.
– Мы не ожидали, Всевышний, – пролепетал он, – такого количества неперемещённых на этом материке… ни одно переселение не оставляло столько больных аборигенов…
– О каком материке речь?
– Евроазиатском.
– Все неперемещённые там больны? – Тон ВВ был необычайно кротким.
– Большинство, Всевышний. Мы поймали несколько особей и взяли анализы… у них так называемый синдром белой воли…
– Их можно как-то отправить вслед за остальными?
– Нет, Всевышний… то есть мы не знаем, не пробовали…
– Почему?
ВУДУ взмок.
– Э-э… я сейчас же дам распоряжение…
– Это сделают без вас. Что ещё, мой генерал?
ВУДУ дрожащей рукой провёл по щеке, проблеял:
– Ещё мы не ожидали, что неперемещённые будут сопротивляться.
– Все?
– Нет, не все, в основном аборигены самого большого государства, они называют себя русскими.
– Вы зачистили их?
– Да, Всевышний! Э-э… н-не совсем…
ВВ поманил кого-то пальцем.
Из-за спин распорядителей вышел глава личной стражи Правителя в чёрном, с серебряными позументами на мундире и разрядил в распорядителя лайфнет.
С тихим воплем ВУДУ упал на пульт с пробитой, почерневшей от электрического импульса головой.
Стоящие за спиной ВВ распорядители переглянулись.
Один из них попытался сохранить лицо, криво улыбнулся.
– Как ни болел, а умер хорошо.
– Уберите, – брезгливо сказал ВВ.
КОБРА вскинул руку, к начальству кинулись сервы, унесли тело, мгновенно очистили пульт и пол от крови.
– Важный-Знающий-Адекватный-Делающий, – посмотрел на второго распорядителя ВВ. Сокращённое имя распорядителя – ВЗАД казалось ему малоэстетичным, и он им не пользовался.
– Слушаю, ваше Божественное Величие, – склонился тот перед ним.
– Мои апартаменты готовы?
– Так точно, Божественный. Мы учли все ваши пожелания. Кремль столицы империи русского этноса очищен от мусора.
– Теперь вы занимаетесь ассенизацией.
– Слушаюсь преданно!
– Даю вам в помощь свою бригаду шонгхи. КОБРА будет подчиняться вам лично.
– Это превосходно, Божественный!
– Отправляйтесь туда немедленно, срок на зачистку всех континентов – двадцать четыре хо.
– Будет исполнено.
– Идите, я возвращаюсь к себе, жду вестей.
Распорядитель, чьё короткое служебное имя составляли буквы характерологических умений – ВЗАД, поклонился и поспешил к выходу из зала. Он понимал, что его жизнь отныне висит на волоске.
– Мой повелитель? – глянул на Правителя КОБРА.
– Ты знаешь, что делать.
Главный стражник кинул подбородок на грудь и вышел вслед за распорядителем.
– Теперь покажите мне все самые комфортные уголки планеты двадцать первого века, – сказал ВВ, расслабляясь.
Видеоколонна перед ним наполнилась светом…
Прыжок в настоящее
Оранжевый туман в экранах, мерцающие в нём серебристые искры, похожие на облетающий с ресниц иней…
Полная невесомость…
Глубокая, шелестящая призрачными вздохами и шёпотами тишина…
Голова ясная, звонкая, полная замирающего мысленного эха, но мысли в ней зависают так же, как искры в тумане…
Желудок корчится от непрерывного «падения», реагируя на невесомость, но, слава богу, не извергает содержимое…
В уши вливается неслышимая мелодия, выбивающая из глаз слёзы, и выливается, не нарушив тишины…
Чей-то голос… медленный… скрипучий… шершавый…
Кто зовёт? Чего он хочет?..
Ренат напрягся, фокусируя зрение.
– Ка-ко-го… чёр-та! – сказал-вымучил капитан Морев.
Ренат стал видеть более или менее отчётливо.
Все они – четырнадцать человек, плюс оператор Дебил – по-прежнему находились в кабине управления ретранслятором, и все действительно испытывали невесомость, плавая, каждый в отдельности и все вместе, в небольшом пространстве кабины.
– Где… мы? – вяло поинтересовался Валёк.
Ренат напрягся, преодолевая равнодушие и мёртвую неподвижность мышц, оттолкнулся ногой от потолка кабины, вцепился в подголовник кресла, в котором застрял Дебил, похожий на сдохшего нетопыря.
– Марь… яна!
Девушка, повисшая над пультом слева, повернула голову. Глаза её казались чёрными омутами, в которых отражалась обстановка кабины.
– Мне… пло…
Он с трудом дотянулся до неё, притянул за руку к себе.
– Держись…
– Что… про-ис-ходит? – спросил капитан Морев. – Спро-си-те… уро-да…
Марьяна сморщилась, глотая слюну.
– Меня… сей-час… вырвет…
– Это не-ве-со-мос… вестибуляр-ка… про-тесту-ет…
Ренат прижал девушку к себе, поцеловал в щеку.
– Будет… легче… спроси… Деби-ла… что случило…
Марьяна с минуту боролась с собой, сглатывая порывы тошноты, справилась. Ренат треснул Дебила по уху, способствуя восстановлению его тонуса.
Марьяна начала переговоры, с трудом подбирая слова.
Проявивший признаки жизни оператор отвечал примерно с тем же снулым видом.
Капитан Морев летающим пугалом преодолел бесконечное космическое пространство кабины, утвердился над пультом второго оператора вверх ногами.
– Что… он… гово-рит…
– Существует… эффект… хронопаузы… теоретически…
– К-какое… к хренам… теоретически! – возмутился сержант Сомов, раскорячась над одним из кресел. – Мы летаем… в невесомости… практически!
– Эффект ни разу… не был проявлен… мы первые.
– Пусть что-нибудь сделает!
Дебил, выслушав речь Марьяны, замотал головой, едва не вылетев из кресла.
– Он не знает… как избавиться… от эффекта. Мы застряли…
– Пусть повторит запуск, – сказал вынырнувший из каких-то закоулков кабины лейтенант.
– Это опасно… мы можем сорваться…
– Куда?
– В прошлое… или в будущее… очень глубоко.
– Не висеть же нам здесь вечно?!
– Пусть настроит… эту бандуру… на двадцать первый век, – сказал капитан Морев. – Иначе…
– Башку оторвём! – мрачно пообещал Дылда.
Марьяна передала их слова оператору.
Дебил судорожно передёрнулся, его потрясло внутреннее рыдание, определяющее психологическое состояние пленника, весь его ужас и отчаяние.
Впрочем, остальным хронопутешественникам было не намного легче.
Колдовство Дебила с пультом длилось год… по ощущениям Рената. И не его одного. Синенко попытался напугать оператора ещё больше с помощью известных нелитературных выражений, но капитан оборвал сержанта, приказав не трогать единственного гаранта выхода из ситуации. Наконец пленник закончил разговаривать с компьютером комплекса и летать от пульта к пульту. Запищал что-то.
– Синхронизация рвётся, – перевела Марьяна. – Больше он ничего сделать не может.
– Шанс есть? – спросил Морев.
– Пятьдесят на пятьдесят.
– Поехали!
Все вцепились кто во что мог.
Ренат поймал руку девушки, второй держась за подлокотник одного из кресел.
Дебил с третьей попытки, так как его тело ничего не весило и каждый раз его относило от панели, вдавил опухоль запуска, проблеяв нечто вроде русского «помоги, господи!».
Темнота выбила сознание из головы, но уже следующее ощущение было сродни восходу солнца, и Ренат увидел серо-голубую вуаль, выползающую из экрана наподобие руки привидения.
Зрение прояснилось, но остальные телесные ощущения: невесомость, корчи в желудке, холодный пот по телу, неудобство – остались прежними.
Оранжевая мгла исчезла, её заменил голубоватый туман, заполнивший кабину. Экран светился как льдина на солнце, показывая удивительный пейзаж.
– Боже мой! – прошептала Марьяна, вцепившись в Рената.
Влево и вправо до горизонта уходила цепь чудовищных сооружений, каждое из которых представляло собой высокую многоступенчатую пирамиду, напоминающую по форме пирамиды ацтеков, на вершине которой возвышался гигантский массивный крест из серого бетона или материала, напоминающего бетон. В центре ближайшего креста был виден звездообразный пролом, остальные кресты с виду были не повреждены.
Основания пирамид окружали самые настоящие цепи всадников, выстроившихся как на параде. Кони под ними были красными, а сами всадники – чёрными. За то время, пока ошеломлённые путешественники рассматривали пейзаж, ни один всадник не пошевелился, будто все они были роботами или скульптурами.
