Скиталец среди миров - Дмитрий Лифановский
— Ты про Дашу? — я кивнул, — Она ночью в себя приходила. Сейчас просто спит.
— Вот и хорошо. Все. Спать! — скомандовал я, — Зоряна, — я окликнул младшую княжну, поднявшую на меня мутный взор, — Быстро в кровать! Иначе сам уложу! Обеих! — я перевел взгляд на Рогнеду.
— Уложи! — попыталась вызывающе усмехнулась она, но получилось как-то тоскливо что ли. Я лишь покачал головой. Девушка поднялась и ухватив сестру под локоть, потащила ее к моей спальне.
— Рогнеда, — окликнул я ее уже на пороге, она обернулась, — Для меня было бы честью служить с таким офицером, – не то чтобы я так думал, но ей сейчас надо было услышать именно это. Не дожидаясь ответа, выхожу в холл, пора выдвигаться. И так затянул.
Старшая княжна Бежецкая еще несколько минут задумчиво смотрела вслед покинувшему, непонятно откуда взявшиеся в Заброшенных землях, хоромы парню. А потом, тряхнув короткой платиновой челкой, пробормотала:
— Откуда же ты такой взялся, граф? Вольных охотник он. Простолюдин. Как же, — и бормоча что-то еще, не очень приличное, зашла в комнату, ведя за собой идущую, словно сомнамбула сестру.
Все подходы к Кочкам оказались перекрыты блокпостами захватчиков, в основном эллинов, вперемешку с гвардейцами переметнувшихся к ним родов. Один такой пост пришлось вырезать. Слишком неудобно для меня они расположились, обходить бы пришлось далеко и не факт, что там тоже не был бы перекрыт путь. Вглубь Заброшенных земель захватчики не совались, но по окраинам шастали густо. Вот и решил повоевать чуть-чуть. Надо было сбросить раздражение на то, что пошел на поводу у своего глупого гуманизма и притащил в дом толпу людей. Заодно язык врага изучил, да попытался выяснить, что происходит в городе. Но с этим не задалось. Слишком мало знали обычные воины, а командира я случайно прибил в самом начале боя.
В город опять заходил, сделав крюк. Только теперь дорога контролировалась патрулями. Но они были из пришлых, а я фактический местный. Обошел. Не сказать, что легко, но и особых проблем не возникло. Правда, настроения все эти маневры мне не добавили, и я был очень зол. Спать завалился в чьем-то сарае на окраинах. К пакгаузу, на крыше которого ночевал в прошлый раз, даже соваться не стал. Военного народа у железки терлось просто невероятно много. Срисуют на раз. А зачем мне лишнее внимание?
Ночь выдалась прохладной, дело шло к осени. Это еще хорошо, что погода балует теплыми погожими деньками. Но скоро все изменится. Зарядят затяжные промозглые дожди с холодным ветром. Земля превратится в черное жирное непролазное болото. А обитатели тайги, в стремлении перед зимой добрать запасы жира, станут агрессивней и подвижней. До сих пор вспоминаю прошлогоднюю осень с дрожью. Это сейчас я прижился, освоился. А тогда помимо осенней мерзости еще давила неопределенность, непонимание, что меня ждет в новом и не очень гостеприимном мире.
Рано утром, когда во дворе завозились хозяева, пришлось уходить. И опять огородами, только теперь помимо патрулей, опасаясь еще и хозяев. Как же изменился еще недавно милый и уютный городок, за эти пару недель. Спрятался, затаился, поблескивая из-за закрытых ставней яростными, ненавидящими взглядами на бродящих по улицам захватчиков. Чувствуется, эллинам с их шавками здесь не рады.
Дом, где мы встречались с Сигурдовичем, носил следы боя, а во дворе хозяйничали интервенты. Неожиданно и очень неприятно. А я рассчитывал на старого Ворона. Прозвище у него такое среди своих. Ну да, есть что-то общее, хотя, думаю, дано оно не за внешнее сходство. Но это я отвлекся, а вот что мне теперь делать — ума не приложу. Придется к Тихому идти. Надеюсь хоть с ним все в порядке. Свою нору он мне любезно показал, когда квартиру мне подыскивали. Передавил я тогда господ бандитов ментально с непривычки-то.
— Кто там? — в ответ на мой стук из-за обшарпанной двери раздался знакомый голос, полный страха на грани паники.
— Свои, Тихий. Федор это. Ты меня с Вороном познакомил.
— Чем докажешь?
Трудно вести дела с недалекими идиотами. Но иногда приходится.
— Зуб даю! — почему-то меня потянуло поерничать. К моему удивлению раздался щелчок открываемого замка, и сквозь приоткрытую щелку мелькнуло красное, опухшее лицо бандита. А в нос, едва не сбив меня с ног, ударил запах перегара и немытых тел. Я даже отступил на шаг, чтобы продышаться и привыкнуть к вони. В глазах Тихого мелькнуло узнавание.
— А, это ты, — он шире открыл дверь, а взгляд его заметался по подъезду, — Заходи быстрей.
Пересилив себя, шагнул в квартиру.
— Стасик, кто там? — раздался слабый старушечий голосок.
Стасик⁈ С трудом сдерживаясь, чтобы не заржать, посмотрел на неожиданно смутившегося бандита.
— Мама моя, — просипел он, — Она больная. Лежит, – и повысив голос крикнул, — Это ко мне, мам!
— Опять твои варнаки приперлись! — запричитала старушка, — Гони их, сынок! Пропадешь ты с ними.
— Ну, мама! — обиженно взвыл бандит краснея и шагнув на кухню махнул мне рукой, — Заходи. Только у меня тут это. Не прибрано.
А то я не вижу. Я даже разуваться не стал. Все равно на полу какие-то подозрительные липкие лужи, по коридору катаются пустые бутылки. Под обеденным столом с
