Ржавый ангел - Деткин Андрей
- Бежим, - выдохнул Гриф и побежал. Алексей к этому моменту уже пришел в себя и по скорости мог уже вполне конкурировать со своим старшим товарищем. Он обогнал Грифа и наращивал преимущество.
- Стой! - раздался сзади задыхающийся крик. Алексей остановился, как вкопанный. И это его спасло. Поначалу он не понял, что могло так обеспокоить Грифа. Была мысль, таким образом сталкер хочет уровнять шансы: мне не надо бежать быстрее медведя, достаточно тебя обогнать, но он ее быстро отверг. Чувство самосохранения подсказывало другое: Гриф опытный сталкер, шесть лет в зоне и он не похож на сволочь. Будь таким, просто бы пальнул в спину.
- Смотри, - поравнявшись с Алексеем, выдохнул Гриф и указал пальцем на два сухих дерева с обломанными ветвями. И все бы ничего, расти они по отдельности. Такие же черные, такие же голые, такие же корявые, как и прочие. Но, когда мысленно Алексей сложил их в пару, стало понятно, что это вовсе не деревья трехметровой длины, сросшиеся корнями и раскинувшиеся в разные стороны. Теперь они напомнили клешни огроменного зарытого в землю жука «рогача».
Они обежали клешни и через метров пятнадцать наткнулись еще на одну пару. И вокруг таких было много. Разной длины и толщины, они маскировались под деревья. Теперь приходилось бежать медленнее и с большей осторожностью. Шуршащая под ногами перина из мертвых листьев добавляла опасений.
Костяной щелчок, который раздается при столкновении баранов, заставил их обернуться. Ничего поражающего воображение, кроме тумана, они не увидели. А через секунду, рассекая белесые волны, с таким же щелчком сомкнулись еще одни клешни и тут же скрылись под землей. Стало понятно, как это работает.
По поведению же дымной твари стало понятно другое - расчленением ее не уничтожить. Как ни в чем не бывало, туман продолжал стелиться, перекручиваться и гнаться за жертвой.
Лес кончился сразу. Перед людьми лежала изрытая, искромсанная гигантским плугом земля. Тяжело дыша, Гриф остановился. Окинул взглядом пространство впереди, обернулся. Шурша листвой, их настигало клубящееся серо-белое нечто.
- За мной, - выдохнул сталкер и бросился через рытвины и канавы к холму, возвышающемуся над искромсанной равниной.
Тихой смертью туман нагонял беглецов. В отличии от людей, он не задыхался, не хрипел, мышцы не наливались свинцовой тяжестью, ноги не превращались в тумбы, а сердце не лупило в ребра, словно стремилось выпрыгнуть наружу. Паря над землей с постоянной скоростью, он неустанно сокращал дистанцию. Помехи он начал встречать выплыв на изрытую землю. Ямы и бугры, цепляли его, снимали белесые стружки, сдирали заусенцы. Но не это повлияло на исход гонки, и даже не легкий ветерок, который подул с запада, замедляя стремительное торнадо и рассеивая истонченные лохмотья на периферии.
До чего же эти двуногие изворотливы. Они были уже в прозрачной вате, туман ощущал жар, источаемый их телами, чувствовал кровь толчками струящуюся по венам, их страх, пот, их бессилие. Он предвкушал скорую добычу. У него еще было время. Мутный кругляк только выплыл из-за черного гребня, а «дохлый» ветерок окрепнет еще не скоро.
Мутанты - ходячая отрава и болезнь, они горькие, жилистые и воняют. Кровь двуногих... Нет ничего вкуснее. Туман мысленно облизнулся и крепче ухватил долговязого, которого уже однажды едва не высосал. Он такой молодой, сладкий и слабый.
Алексей плетется позади Грифа. Он ощущает, как воздух вокруг сгущается, становится плотнее. Страх окатывает кипятком. Он наклоняется вперед, расточительно сжигает силы, прорывается сквозь невидимый кисель. Но не пробегает и трех шагов, как снова, что-то вяжет его ноги, липнет к спине, хватает за руки. У Алексея нет сил кричать. Да и не будет сталкер помогать, не будет рисковать ради него.
Алексей спотыкается. Делает несколько широких корявых шагов, наклоняется сильно вперед, взмахивает руками. Он еще пытается удержать равновесие. Но чертов туман подсекает опорную ногу. «Все», - печальная, пораженческая мысль большим пузырем поднимается к поверхности сознания, словно последний выдох с глубины. Черная, изрытая земля приближается. Алексей выставляет руки, он знает, что не будет пытаться подняться. Да и нет уже сил. Он закрывает глаза.
Глава 15. Амнезия
Крюк цепляет его за шиворот, резко рвет вверх, а затем волочит вперед. Алексей размыкает веки. Видит перед лицом мелькающие берца со стоптанными каблуками, с мятыми голенищами, видит, как снизу проплывает земля. Она идет на подъем. Колени больно ударяются о колдобины. Что-то крепко обхватывает голени и тянет назад. Берца впереди ступают короче и тяжелее. Вот они разворачиваются, пятятся. Сиплое дыхание сверху прерывается: «Твою дивизию. Ява, помогай, не то брошу».
Руки не достают до земли, Алексей пытается оттолкнуться мысками, но невидимая сила выдергивает из-под него ноги и несколькими короткими рывками останавливает движение вверх.
- Сука, - слышится натужное сверху. Крюк продолжает удерживать его на склоне. Алексей поднимает голову, видит руку, колени, а за ними красное, мокрое от пота лицо Грифа. Тот цедит сквозь сжатые зубы проклятья и от напряжения его голова трясется, шея набухла, побагровела, вены вздулись. Сталкер набирает воздух, закидывает голову и с натужным выдохом тянет на себя. Трещит в проймах куртка, больно врезается швами в подмышечные впадины. Алексей скребет пальцами по земле. Он не может подтянуть ноги, чтобы оттолкнуться. Сила, заявившая на него права, превосходит его собственные.
Снова слышится натужный, словно тянут жилы выдох и за ним рывок. Еще на десяток сантиметров Гриф ввтаскивае Алексея на склон. Опять рывок и снова трещит куртка.
Алексей, что есть силы, цепляется руками за землю. Его вспотевший лоб стынет от прохладного ветерка. Захват с голени соскальзывает к щиколоткам. Но он еще крепок и серией коротких рывков, как голодный пес рвет кость, тянет вниз. Берца перед лицом проскальзывают, на несколько сантиметров сползают вниз, собирают под каблуками землю.
- Стоять, - выдыхает Гриф и левой рукой хватается за корявый то ли корешок, то ли провод, торчащий из земли. Сползание останавливается. Противодействующие силы равны, ничего не происходит, никто не предпринимает новых попыток перетянуть. Алексею вдруг кажется, что Гриф сейчас сдастся, перестанет бороться за него. От накатившего испуга он начинает скрести руками по земле. Поднимает голову, смотрит на тяжело дышащего, измотанного сталкера, который похож на старый, ушатанный бульдозер, у которого забился фильтр и кончается бензин. Алексей шепчет одними губами: «Не бросай», - как
