НеТемный 2 - Александр Изотов
Выпавшее топорище лежало от меня в нескольких шагах…
— Ты знаешь, кто я есть? — донёсся ломанный троецарский, — Ты сделать ошибку, когда принял решение. Ты знаешь, кому я служить?
Я встал, стиснув кулаки. Ну, ладно, я пытался быть добрым Малушем. Правда, от злого Всеволода толку тут не много будет, поэтому сейчас они увидят опять же Малуша… только злого.
Гарпии пока видно не было, но зато я прекрасно видел тень вельможи в проёме. Тот слегка оттянул посох, будто замахиваясь… Как он старшим-то стал, если у него типичные ошибки новичка? Мощь и скорость магии не зависят от того, насколько сильно ты взмахнёшь посохом.
Максимальный призыв Тьмы, и теперь по моим жилам потекла настоящая ярость. Надо же, а бросский огонь ещё, кажется, и подлечивать умеет — боль в спине сразу же исчезла. Как исчезли и последние крохи моего благоразумия.
— Да наплевать, — процедил я сквозь зубы, — Та девчонка под моей защитой. А значит, уже наплевать, кому ты служишь.
Едва я сделал шаг вперёд, как маг метнул заряд… И я даже не стал уворачиваться. Выставил раскалённую ладонь, пытаясь его поймать, как в тот раз от послушника.
На миг всё моё поле зрения озарилось огнём, а рука, кажется, испарилась в жидком пламени. Я заорал, чувствуя, как едва ли не сползает с костей обугленное мясо, и зажмурился, когда огонь уже добрался до моего лица, сдирая кожу с плоти… Как закипает, испаряясь, кровь во всём теле…
Упав на колено, я так и кричал, пока не осознал, что мой крик уже раздаётся эхом в полной тишине. Кстати, и боль исчезла. Ну, не то, чтобы исчезла, но рука вроде… ого, даже пальцами двигаю!
Я открыл глаза и прищурился. Кожа на вытянутой руке сияла, словно раскалённый добела железный прут, но это сияние угасало на глазах. Тут и там рука была покрыта волдырями от ожогов, а что с моим лицом, я даже представить боялся. От безрукавки не осталось и следа, штаны тихонько дымились, тлея в некоторых местах. Только сумка осталась целой.
А в остальном…
Интуиция заставила меня поднять взгляд. Вельможа как раз держал посох возле головы, и я смог увидеть его испуганное лицо — он таращил глаза то на меня, то на посох, явно недоумевая. Либо это неправильный посох, либо какой-то неправильный бросс.
Ну же, Всеволод, добивай его! Ты знаешь, что надо сделать, чтобы ослабить противника вдвое…
Сияния от руки хватало, чтобы вельможа видел моё лицо. И мои губы растянулись в зловещей ухмылке… О, да, улыбаться так, чтобы у врагов сводило жилы от страха — это я умею. А когда это делает человек, который только что выжил после мощнейшего заклинания — это вдвойне страшнее.
— Ну, ты же знаешь о видении… Знаешь, кто я… — растягивая слова, сказал я, — Или хозяин не говорил тебе?
Маг ещё больше округлил глаза и, выругавшись по-лучевийски, слинял в пещеру. Едва он исчез, как я тут же опустил руку и с глухим стоном просто бухнулся лицом на пол… Ох, да твою ж мать-Бездну, сейчас помру!
Всё горит…
Отец-Небо, дай мне другое задание, на хрен! Какой-нибудь мир, где я буду магом праведной прохладной воды… и буду сражаться с ненавистными магами тёплой воды. Нет, не надо тёплой… Лучше с магами ласкового ветра.
Бросская злость, к счастью, плевала на все мои страдания. Через пару секунд я подгрёб под себя свои конечности, встал… Сделал шаг, другой… Из жаропрочной сумки в мой рот перекочевала ещё одна пилюля здоровья. Чего экономить, если сейчас, может быть, сдохну?
Меня, Всеволода Тёмного, в чей замок время от времени пытались проникнуть борцы со злом, всегда удивлял один момент. Когда я находил в подземелье посреди ловушек такого погибшего героя, у него часто сумка была полна и противоядий, и зелий здоровья, и даже мощных защитных амулетов света.
И они гибли, боясь это израсходовать. Помнится, у меня места в кладовых не было, куда всё это сваливать…
Я поднял топорище. Рука уже погасла, как и ярость внутри меня. Я прямо чувствовал, что опустошён, и даже призыв Тьмы не вызвал жаркого пламени. Правда, сама Тьма тоже рассеивалась, не уловив источника в моей душе.
Зато ярость теперь не мешала мне думать… Значит, всё-таки бросская кровь остановила мощнейший залп огня, смешанного с Тьмой? Но каким образом? Насколько я знаю принципы магии, если встречаются две одинаковые стихии, они друг друга точно не уравновесят. А тут как вышло?
Я упорно шагал к пещере, не собираясь терять преимущество, полученное улыбкой. Теперь этот вельможа меня боится… И хозяин точно ему рассказал, кого он может встретить.
Когда сбоку появился всполох Тьмы, то я едва успел подставить топорище. Внезапно появившаяся гарпия, грозно зарычав, ухватилась за него.
— Да вонь ты небесная! Я и забыл про тебя…
Я уже собрался было снова упереться ногами и навалиться всем весом на дубину, но гарпия в этот раз не стала меня толкать, а вместо этого резко расширила портал вокруг шеи… и попыталась втянуть во Тьму!
— Твою ж мать! — я не успел перенести вес тела, нырнул вперёд, и мысленно уже представил, как мои руки просто оторвутся, едва втянутся в портал. Ну вот и всё, кончился Всеволод Нетёмный…
Пальцы коснулись такой знакомой ледяной стужи, которую излучала Тьма, но дальше не продвинулись. Топорище вдруг упёрлось в невидимую, с едва заметными искажениями, плёнку портала, и застопорилось. Зубы твари бессильно скрежетали, съезжая с рукояти, но сдвинуть она её не могла ни на волосок…
Я знал, что настоящая Тьма растворяет любые предметы, какие бы маг в неё не положил. Знал, что существуют артефакты, которые могут выдержать пребывание во Тьме.
Но, свет смердящий, я ещё не встречал вещи, которую просто невозможно втащить во Тьму!!!
— Хморок! — я счастливо оскалился, чуть не запрыгав от радости, — Ты мне всё больше и больше нравишься, северная твоя морда!!!
Пальцы, коснувшись Тьмы, всё же разогрелись от бросской крови. Есть ещё жар в жаровницах!
Я на такой радости резко рванул на себя, вытянув голову гарпии, а потом рявкнул:
— Кутень!!!
Тот сразу же вылез из топорища и, истошно зарычав, стал мелкими зубами кромсать лицо гарпии. Нос, глаза, губы, лоб, щёки… И меня, и весь портал заляпало чёрной кровью, её потёки повисли вокруг нас, превращаясь во всполохи Тьмы.
Гарпия, просто охренев от такой наглости, открыла пасть и попыталась клацнуть по щенку, но тут же получила со всей дури топорищем по зубам.
— На! А ну, иди сюда!
Теперь я сам упёр дубину в портал над головой гарпии, перехватил её за шею, упёр загривком, и стал нажимать на её подбородок, перегибая через топорище…
— Тёмная ты или не тёмная, а шею я тебе сломаю! — прошипел я.
Кутень всё это время ни на секунду не переставал кромсать морду твари. Естественно, для гарпии это не было смертельно, да и перебороть у меня её не получалось, ярости не хватало. Тем более, убивать-то мне было нельзя…
Но грозная тенепёрая гарпия, кажется, ещё никогда не попадала в такие страшные и унизительные ситуации… Поэтому через мгновение она заревела, как возмущённый тюлень, резко расширила портал и оттолкнула меня прочь.
Щёлкнула пастью в бессильной попытке поймать ловкого Кутеня, а потом, презрительно чихнув в меня кровавым плевком, исчезла. Портал закрылся так резко, что в меня даже пахнуло воздушным вихрем.
Что-то мне подсказывало, что эта тварь больше не появится… И в гробу она видела всяких броссов с дурацкими дубинами и с не менее дурацкими и наглыми щенками цербера.
— И вам не хворать, — проворчал я, стирая с обожжённого лица чёрную кровь. Ох, как холодит-то приятно…
Вздохнув, я встал. Пилюля уже достаточно меня подлечила, и я чувствовал прилив сил и уверенности. Да и вообще, настроение было такое, что в пещеру хотелось вбежать вприпрыжку.
— Эй, лучевиец! — гаркнул я во всё горло, — Я иду-у-у…
Глава 25
Чувство, когда перехватываешь инициативу, всегда приятно. Во мне проснулась злобная уверенность Всеволода Тёмного, но я не достиг бы могущества Десятого, если бы позволял эйфории притупить бдительность.
Да, это была моя стихия… Против меня могучий, но напуганный противник. Хотя нет, скорее растерянный, но всё же следует помнить, что он всё ещё могучий.
Тем
