Душа Бога. Том 2 - Ник Перумов
Месть. Месть и смерть!.. Нет преград Иммельсторну, победа ему, кровь ему, всё — ему!..
«В последние дни возьмём мы с братьями всю власть и поразим противостоящих нам!..»
Лес внезапно кончился, и демоны тоже. Точнее, они больше не пытались нападать, даже их воинство оказалось не бесчисленным.
Открылась поляна, посреди — небольшой холм, а на холме застыла черноволосая красавица в роскошном, совершенно не подходящем для похода или уж тем более битвы обтягивающем платье, тёмно-синем с рассыпанными алмазными блёстками, напоминавшими рисунок созвездий на ночном небе.
Рядом с красавицей — высокий молодец, гордый на вид и статный, только бледный, словно упырь. Позади них — сомкнутые ряды демонов, готовых к бою, но отчего-то медлящих.
Следуют ли за ней Сфайрат и остальные — Клара не думала. Сразить! Срубить этих двоих!.. Пусть Иммельсторн напьётся их крови, напьётся досыта!..
Чародейка на холме была хороша, очень. Нет, она была великолепна. Клара сталкивалась с самыми разными противниками, но такого она припомнить не могла.
Сила не просто текла сквозь волшебницу в тёмном, она сама была силой. Созданием магии, способным менять облик по мельчайшему желанию; человеком она выглядела сейчас только и исключительно потому, что сама так захотела.
Деревянный Меч тонко зазвенел от восторга и предвкушения.
«Вперёд. Только вперёд!.. Это будет лучшей твоей победой, Клара Хюммель, о какой ты не смела даже мечтать!.. Это не мелкие колдунишки или там варлоки, это — Сила Воплощённая, это сама мощь сущего!..»
Клара не очень восприняла эту патетику. Она просто рвалась вперёд, прямиком к прекрасной чародейке.
И она почти добежала, когда противница её вдруг изменилась.
Исчезла черноволосая красавица с осиной талией и пышной грудью; на её месте остался бесформенный клуб мрака, весь усеянный крошечными искорками, подобно ночному небосводу. Мрак этот метнулся в стороны, растягиваясь, растекаясь, беря Клару в кольцо; послышался тонкий ехидный смешок.
— Положи Иммельсторн, смертная, он не для твоих рук.
Сказано это было явно для отвлечения Клариного внимания, потому что мрак совершенно не собирался ничего ждать, а просто ринулся на неё со всех сторон, обрушился давящей тяжестью, и Клара вдруг осознала, что ей нечем дышать, что вокруг неё в единый миг исчез сам воздух.
Так бывает на глубине, когда нырнёшь, не рассчитав силы.
Клара споткнулась, но Деревянный Меч она не выпустила. Размахнулась, рассекая сжимающееся кольцо тьмы, и мрак с неожиданной лёгкостью поддался.
Лёгкий смех.
— Ты и в самом деле думаешь одолеть меня, смертная?..
— Нистуйя! — раздалось вдруг.
— Скьёльд, — откликнулась живая темнота. — Что-то запоздали вы, и ты, твои подручные. Ну, давайте, идите сюда. Пришла пора посчитаться.
— Забыла, как у брата в темнице сидела? — хрипло выплюнул Скьёльд. — Держись, Клара, держись, мы сей…
— Ничего вы не «сей», — безмятежно сообщила Царица Ночи, она же Нистуйя. — Мне нужен Иммельсторн, а эту глупышку можете забирать себе. Нам с Матфеем она не нужна.
— Во-от как? — злобно просипел Скьёльд. — Ишь, парень, вытащила тебя, значит, краля твоя… молодец, однако. Ну ничего, приятель, за всё посчитаемся, за всё, и за это тоже. Мы предательства не прощаем.
Клара задыхалась. Вокруг неё по-прежнему не было воздуха и взять его было неоткуда. Она ударила вновь, заставляя кольцо разомкнуться, но тут что-то подсекло ей ноги, она покатилась, щупальце мрака стиснуло ей запястье, выворачивая, выкручивая с нечеловеческой силой; однако разом что-то взорвалось над самой Клариной головой, оглушительно треснуло, точно лопнул туго надутый пузырь, — и волшебницу вновь окружил привычный воздух.
Жадно заглатывая его, словно рыба в зимнем заморе, Клара с трудом поднялась.
Чародей Скьёльд застыл, вскинув обе руки, пальцы скрючены на манер когтей, а вокруг черноволосой волшебницы, ныне обернувшейся облаком мрака, ведут бешеный хоровод сонмы разящих белых молний. Кольцо их сжималось, тьма металась меж ними, словно дикий зверь, пытающийся отыскать лазейку в своей клетке, но безуспешно.
Тёплая драконья броня вдруг оказалась рядом, Сфайрат окружил, обхватил, обвил гибкой шеей, янтарные глаза на миг нашли её:
— Клара!.. Что ты…
— Я! Должна! Убить! Её! — вырвалось у чародейки.
Она должна убить эту тьму. Пронзить Деревянным Мечом раз и навсегда, победить окончательно и бесповоротно, доказав, что способна владеть волшебным клинком и, самое главное, — что она его достойна, что она не дрогнет, не поколеблется, что она прольёт всю кровь, что будет необходима, безо всяких сомнений.
— Клара! Нет! — Что себе думает эта белокрылая курица?! Как смеет говорить «нет» ей, Кларе Хюммель, кому подчиняется сам Иммельсторн?!..
Клара рванулась, Сфайрат выпустил её. В тот же миг Скьёльд, словно получив удар незримым тараном, отлетел шагов на десять и тяжело шлёпнулся в траву.
Демоны, однако, не воспользовались удобным моментом, совсем напротив — дружно развернулись и бросились наутёк. За ними — и человек, и облако тьмы, охватившее его подобно плащу.
Гелерра с лихим посвистом кинулась было в погоню, но вернулась — Скьёльд с трудом поднял руку, подавая сигнал.
Клара шаталась, глядя вокруг себя невидящими глазами. Голова кружилась, в висках зло стучала кровь. Как так, почему врагам дали уйти?! Она ведь побеждала, побеждала, ещё совсем чуть-чуть, и…
Адата и Ирма осторожно помогли подняться Скьёльду. Чародей тяжело дышал, утирал кровь с лица, он тоже покачивался.
— П-пусть… бегут… — выдавил он. — П-пусть… м-мы полдела сделали… Иммельсторн у нас — теперь Драгнир, Алмазный Меч… И — и всё.
— Царица, что…
— Тс-с-с, мой милый. Терпение, самая малость терпения. — Царица Ночи игриво приложила пальчик к губам Матфея. — Нам удалось почти всё, что нужно, даже больше того — я и не рассчитывала на подобную удачу!
— Ничего себе удача, — не выдержал Матфей. — Меч этот проклятущий у них остался, мы едва ноги унесли, демонов порубили столько, что я даже считать боюсь!..
— Демонов призовём ещё, — отмахнулась Царица Ночи. — Ты-то, мой Матфей, да не призовёшь!.. Не в них дело, милый, отнюдь не в демонах, а в Мечах.
— Так Меч-то у них! — завопил Матфей. — У них, у них, сколько повторять-то?!
Царица Ночи медленно подняла бровь, чуть склонив прекрасную свою головку — мол, что эта букашка тут пищать себе позволяет?..
Ну, или так в тот момент показалось Матфею Исидорти.
— Меч пусть у них остаётся, — чуть ли не по слогам, как неразумному ребёнку, проговорила Царица, — как и второй, Драгнир, когда найдут.
— А мы?..
— А мы дождёмся, когда они всё для нас соберут, — хихикнула Царица. — Ты ж не забывай, мой Матфеи, что Мечи-то существуют сейчас только как память, как идея. И единственный, кто их помнит, — эта чародейка… или, вернее, смертная, возомнившая
