Аномальный наследник. Том 8 - Элиан Тарс
— Вы хотите воевать с Годуновыми? — уточнил я.
— Я хочу не боятся их, — гордо вскинув голову, заявила вдовствующая императрица. — Но… Артефакт на крови заставляет меня опасаться.
— Главное, чтобы они не укололи им Соню, — сухо сказал я. — Правда, нельзя исключать, что сам факт укола обязателен. Или что «уколоть» можно просто кровь в пробирке.
— Верно, — кивнула императрица. — Просто так отдавать кровь Сони им нельзя.
— А зачем вообще им отдавать мою кровь? — нахмурилась моя супруга.
— Понимаешь, Солнышко… Видео твоего спасения я Годуновым отправила. Насколько я понимаю, никто не против? — она вопросительно посмотрела на меня. Я отрицательно мотнул головой. Этот момент мы с князем Выборгским согласовывали. — Так вот… Сам факт подвига их не смущает. Но они, что логично, хотели бы убедиться в том, что ты Рюрикович. Хотят взять кровь на анализ…
— А жаренных гвоздей они не хотят? — рыкнул я.
— Я ответила примерно в том же духе, — одобрительно кивнула императрица. — Теперь ждём их реакцию.
Я задумчиво посмотрел на Соню. Она сидела, напряжённо барабаня ноготочками по столу. По крови моя жена определённо Рюрикович. А значит, как и любой Рюрикович, рискует оказаться под контролем Годуновых. Соня очень боится этого. Как и я. Я уже попросил Архуна подумать, что мы можем противопоставить контролю врага.
Пока ничего.
Единственная наша защита в том, что мы знаем об опасности.
И это уже неплохо.
Глава 16
Территория Московского Кремля на самом деле даже больше, чем может показаться обычным жителям столицы, гуляющим вокруг его высоких стен.
Так что ничего удивительного в том, что в среднем его «кольце» между первым и вторым уровнем стен, там, где располагались правительственные здания и резиденция Годуновых, находился и небольшой полигон.
В субботу утром, несмотря на пасмурную погоду, на полигоне было жарко.
Канцлер в широких чёрных штанах и с голым торсом восхищал своих оппонентов мускулатурой, скоростью и, конечно же, силой.
Выставив правую руку, Александр Борисович Годунов указательным пальцем быстро нарисовал в воздухе огненный круг. Крохотное кольцо пламени мгновенно сжалось, начало вытягиваться и через секунду в виде огненного копья полетело в щиты противников Годунова. Сам же Канцлер успел выпустить с левой ладони огненный вал, уклониться от летящих в него ледяных и каменных копий и вскинул обе руки к небу.
Вокруг Александра Борисовича начала разрастаться полусфера из пламени. В данном случае техника была исключительно защитная — все вражеские атаки просто тонули в огне полусферы, в то время как сам Канцлер, не обращая на них внимания, концертировал жи́ву.
В небо ударил столб огня. Поднявшись метров на двадцать, он расширился, превратившись в фонтан. А спустя ещё метров тридцать пламя начинало падать обратно на землю.
В разминке Канцлера принимало участие четыре тройки Мастеров с артефактами усиления. Все — опытные бойцы, прекрасно умеющие взаимодействовать друг с другом. Защитные техники в каждой группе, по сути, не были техниками трёх разных Мастеров. Они представляли собой по большей части единую защитную систему.
Но…
Когда с неба полилось «жидкое» и вязкое пламя, с двух сторон раздался крик. Огонь прожёг щиты двух групп и чей-то покров.
Канцлер чертыхнулся и развеял техники.
— Вот тебе и разминка… — пробурчал он под нос. И тут же во весь голос добавил: — Хватит на сегодня. Раненных в лазарет!
Мастера поклонились и поспешили исполнить приказ Господина. Глядя им вслед, Канцлер поймал себя на любопытной мысли:
«Интересно, если бы на них были эти костюмы Аскольда Оболенского, выдержали бы они такую хилую атаку?»
Выдохнув, Александр Борисович плавно повернулся влево. Ещё во время разминки, он заметил сына. Дмитрий Александрович предусмотрительно остановился поодаль, не решаясь подойти ближе. Лишь когда Мастера побрели восвояси, он двинулся навстречу отцу.
— Доброе утро, папа, — поклонился Дмитрий Годунов и настороженно огляделся.
— Привет. Можешь говорить. Что за новая напасть?
— Да всё старая. Пришёл ответ от императрицы, — Дмитрий замолчал и виновато посмотрел на отца.
— Давай, Дима, не тяни кота за яйца! Что там?
— В общем, она категорически против проведения любого медицинского теста и считает это оскорблением, — быстро заговорил Первый Вице-Канцлер. — Но… цитирую: «если вам недостаточно слова императрицы, наши предки давно придумали ритуал подтверждения родства».
— Значит, хочет ритуал, — задумчиво протянул Канцлер. — Ну, в общем-то можешь взять кровь Его Величества с собой, когда поедешь к Софье.
— В том-то и дело, отец, — напряжённо проговорил Дмитрий. — Императрица желает самостоятельно провести ритуал артефактами, взятыми из запасов Оболенских, в доме Аскольда Оболенского. В её письме также было приглашение от Аскольда, Софьи и вдовствующей императрицы императору и императрице.
Канцлер несколько секунд удивлённо смотрел на сына. Затем его лицо начало багроветь…
— Проклятье! — рявкнул Канцлер. По его телу пронеслись всполохи пламени, и Александр Борисович резко ударил кулаком вверх. Огненный шар сорвался с его кулака и, с каждым мгновеньем увеличиваясь в размерах, устремился в небеса.
«Хорошо, что над Кремлём самолёты не летают», — мелькнуло в голове Дмитрия Александровича. Его отец, хмуря кустистые брови, в этот момент думал совершенно о другом.
«Она издевается? Упивается тем, что смогла удрать от нас? Или… или всё-таки боится? Наглость? Или осмотрительность? Что ей движет? Может ли она догадываться о существовании артефакта? Верится с трудом… Но в прошлый раз артефакт дал сбой. Иван пережил первую попытку сменить императора. Тогда… мне показалось, что он странно себя вёл. Самую малость. Пришлось даже усилить контроль на всякий случай… Может, он запомнил артефакт и рассказал ей? Такого ранее не случалось… По крайней мере, в архивах ничего об этом нет».
Не первый раз Канцлер думал о том, что каким-то неведомым образом вдовствующая императрица могла узнать об артефакте. И с каждым разом Александр Годунов всё в большей степени допускал эту возможность.
«Проклятье… Артефакту нужен минимум месяц для зарядки…
