Император (СИ) - Усов Серг

Премьер-министр с укоризной посмотрел на своего императора и вздохнул.

— Государь, я принёс документы, которые необходимо подписать срочно. Это касается ваших распоряжений по поводу таможенных постов на севере провинции Ореж, представления на назначения ваших уполномоченных в городах — все кандидатуры с вами мы согласовали — и несколько важных и срочных финансовых документов — Армин их проверил и завизировал. Непонятно, сколько продлится Совет, а отправить нужно срочно. Я вам оставлю их тогда в кабинете на столе? В перерывах посмотрите.

— Оставляй, чего уж там, — махнул Олег рукой, — У тебя к Совету всё готово? Хотя, зачем я спрашиваю? У тебя всегда всё в срок и во-время. Не то, что у твоего шефа — императора. К вечеру всё подпишу, — кивнул он.

Когда премьер-министр вышел из гардеробной, Гортензия тихо рассмеялась.

— Значит, говоришь, тебя тиранят все? И баронесса Чеппин уже достала? — спросила она, — Ну, тут уж ты выбирай, кто тебе нужен рядом — тот, кто выполняет свой долг, или тот, кто тебя лижет.

— А совместить, думаешь, никак не получится? — с надеждой поинтересовался Олег.

— К сожалению, мой опыт мне подсказывает, что вряд ли. Впрочем, от тебя я слышала хорошее выражение, что любое правило подтверждается исключениями из него. Так что, ищи, только не советую тебе менять первую статс-даму. Я к ней присмотрелась. Весьма достойная женщина, хоть и немного жестковата с обслугой. Но по-другому порой нельзя, — Гортензия встала, — Как-то непривычно рассиживать в гардеробной, тем более, в мужской.

Олег пожал плечами. Императорская гардеробная меньше всего походила на то, что он себе раньше под этим представлял, начиная с размеров — они были раза в три больше зала в их с отцом квартирке, и заканчивая мебелировкой — тут можно было вполне устроить и пирушку на пять-шесть персон, и провести время с парой девиц в горизонтальном положении.

— Пойдём тогда к Уле? В тронный зал ещё рано, — Олег поднялся вслед за подругой.

Заседание Большого имперского Совета, в который помимо правительства империи входили и все имперские владетели — монархи, герцоги и представители городов прямого имперского подчинения, которых пока было числом три, Псков, Нимея и Ореж, а также города-крепости Наров и Вейнаг. Последний Олег хотел передать герцогу ре, Сар в связи с тем, что после включения в состав империи Саарона и Тарка он потерял своё стратегическое значение. Но сегодня городской Голова Вейнага тоже присутствовал в тронном зале.

Вообще, городские самоуправления во владениях своих вассалов император оставил, а вот в своих упразднил.

— Королева Бирмана готова принести вассальную присягу! — громогласно провозгласил глашатай.

Устроить красивый ритуал принесения присяги Иргонией перед самым началом открытия Большого имперского Совета придумала Гортензия. Она же предложила Олегу начать обсуждение с вопросов имеющих не очень важное значение. «Пусть истратят свой запал на пустяки», — сказала самая его мудрая соратница.

Иргония после церемонии вассальной клятвы заняла своё место за огромным круглым столом специально размещённом на время Совета в тронном зале. Как этот стол затаскивали в разборном виде и собирали — это история, которая заслуживала бы отдельного рассказа.

Повторять знаменитого героя земного средневекового эпоса короля Артура Олег вовсе не стремился. Но когда он обдумывал, как ему лучше обустроить проведение заседаний столь статусного органа власти империи, то круглый стол почему-то ему показался очень подходящей идеей.

Уравнивать себя с остальными участниками он не собирался, и для него к столу было поставлено большое, украшенное атрибутами власти кресло, в то время, как для остальных членов Совета вокруг стола были поставлены мягкие стулья с высокими спинками.

Вся мебель была изготовлена на мануфактурах Палена по специальному заказу и выглядела очень красиво и солидно.

— Государь, наш император, хочет спросить вашего мнения, благородные господа, об установлении в империи нового календаря, — бесстрастным сухим голосом произнёс премьер-министр Клейн, сидевший по правую руку от Олега — знатностью он уступал всем присутствующим, зато по должности был вторым лицом в государстве, за неимением в Псковской империи Верховного и Конституционного судов и парламента, — После заслушивания моего доклада император желает выслушать ваше мнение.

Каким-то образом ограничивать свою власть на данном этапе Олег не собирался. Решения Советов, что Большого, что Малого, носили строго рекомендательный характер. Впрочем, такая же картина была и в других монархиях и империях континента — решение владыки имело силу закона.

Олег прекрасно понимал, что лучше, если законность и справедливость в сознании людей будут совпадать. Поэтому он и не стремился гнуть своих вассалов, как говорится, в дугу. Пусть они всегда чувствуют свою личную сопричастность к установлению тех или иных законов и правил.

— Кхм, я, конечно, понимаю, что так будет удобно, наверное…, — резко и намного помолодевший и, от того, смотревший на Олега преданными глазами герцог ре Ивр первым нарушил молчание после доклада секретаря премьер-министра, на данный момент выполнявшего и обязанности секретаря Совета, для которого был поставлен специально небольшой стол возле окна, — Но в переписке с другими владетелями…, я имею в виду с теми, кто не в нашей империи…

— Им придётся привыкнуть, — доброжелательно улыбнулся герцогу император.

— Но что они будут про нас думать? Мы нарушаем веками установленный порядок.

«Да, конечно, твоё мнение очень важно для меня», — подумал Олег, глядя на Виделия, регента Глатора при малолетнем, отсутствующем пока в королевстве внуке.

Виделий-младший должен был оставаться при матери до своего совершеннолетия. Но даже при этом ни для кого не было секретом, что реально Глатором сейчас управляют Фис, бывший нимейский подручный Лешика и наместник провинции Вил, и генерал Шерез, формально так и являющийся командиром гвардии Олега, хотя своих гвардейцев не видел в глаза уже почти пол-года.

— Пусть думают, что хотят. А мы будем делать так, как лучше для нашей империи! — с пафосом провозгласил император, — Мы ещё и отметим Новый год, первый по нашему исчислению, отметим так, что все приглашённые иноземные послы и гости наверняка будут впечатлены. Но это будет зимой, как вы наверное все поняли.

Местный календарь Олега не устраивал давно, но не столько руки не доходили до его реформы, сколько статус попаданца ещё не позволял проводить такие тектонические сдвиги.

Местный год, длившийся четыреста два дня, делился на четыре квартала по сто дней и два свободных дня, которые отмечались в начале лета, как начало нового года.

Каждый раз, услышав что-то, к примеру, про начало шестой декады летнего квартала, Олегу приходилось мысленно в уме пересчитывать в привычную земную систему и получать двадцатые числа июля. Со временем, он конечно приспособился, но определённые неудобства это ему продолжало доставлять.

После долгих споров с Клейном и Гортензией, Олегу удалось составить, как ему показалось, вполне удобный календарь, главным достоинством которого он считал переход на месяцы и недели.

А что? Чем он хуже Юлия или Григория с их календарями или тех же французских революционеров? Пусть не сразу, но народ привыкнет к его календарю и новому летоисчислению — у него зимой, первого января начнётся первый год от основания Псковской империи.

Сначала Олег хотел сделать первым годом своей новой эры текущий, но потом запутался в своих мыслях насчёт рождения Иисуса Христа. В каком году тот родился? То, что двадцать пятого декабря, он разумеется знал. Но какого года? Первого? Нулевого или минус первого?

Бывает такое наверно у каждого человека, что мысль какая-то прицепится и не отпускает день-два. Так и у Олега с этим летоисчислением случилось.

В конце концов, он решил, что первым годом от основания его империи станет наступающий. Год он разделил на двенадцать месяцев с теми же названиями, что были на Земле.