Соленые брызги ярости (СИ) - Гришанин Дмитрий Анатольевич
Пока Мараджела, разминая натруженную спину, неспешно брела к столу, я вдруг вспомнил о недавно прилетевших четырех тысячах очков свободного распределения. И решил использовать львиный кус этой халявы на прокачку нового Дара до третьей ступени. О чем послал соответствующий мысленный запрос: «Хочу вложить свободные очки распределения в поднятие характеристик Выносливость до 6000 очков».
И через секунду перед глазами загорелись красные строки нового уведомления:
!!!Внимание! Вами использовано 3000 очков свободного распределения характеристик!
!Характеристика Выносливость: +3000 (Защита +30)!
!!!Внимание! Активирована 3-я ступень Дара Стикса: Марафонец. Фраза-активатор, запускающая действие Дара: «Ноги». Постоянный бонус: Защита +4, Дух Стикса +3 к показателю Игрока. Описание Дара: Позволяет быстро разогнаться до скорости 43 км/ч и поддерживать набранный темп бега без остановок и признаков усталости в течение 1-го часа. Период действия Дара: 1 час. Откат Дара: 8 часов. Расход Духа Стикса (маны) на действие Дара: 44 единицы шкалы Духа Стикса. Дар доступен для использования в любое время дня и ночи!
!Навыки: +150 к Стайеру (Защита +1), +150 к Следопыту!
На этот раз обошлось без сюрпризов. Все параметры «Марафонца» на новой ступени возросли примерно так же, как на предыдущей. Максимальная скорость бега подросла еще на двадцать процентов. Еще на час сократилось время отката Дара. На один пункт подрос бонус к Защите, и целых два пункта бонусом прилетело к Духу Стикса. Однако, и расход маны на активацию Дара подрос с тридцати до сорока четырех.
– Сколько споровиков вскрыла? – спросил приблизившуюся напарницу.
– Семь. Везде только эта дурацкая серая вата.
– Паутина.
– Тебе видней.
– Эй, ты чего нос-то повесила?
– Блин, Рихтовщик. Я же практически с каждым из этих людей лично знакома…
–Ну-ка не раскисать! Ты справилась. Молодец! Отличная работа. И это уже не люди, а зараженные паразитом чудовища.
– Да умом-то я все понимаю. Но сердце разрывается при виде творящегося вокруг безумия.
– Тебе еще повезло. Ты не видела, как знакомые, под воздействием паразита, сходят с ума и превращаются в кровожадных чудовищ прямо у тебя на глазах…
Почуяв, что тоже поплыл от тоскливых речей напарницы, решительно прервал поток грустных воспоминаний и продолжил нарочито бодрым голосом:
– Так, дамочка! Ну-ка, хорош мне тут, панихиду по безвременно усопшим разводить!
– Да я ж…
– Цыц, я сказал!.. Значит так, сейчас скоренько перекусим, и пойдем отсюда… Кстати, до выхода из лаборатории далеко.
– Какого именно? Их шесть.
– Мараджела, не беси меня. Любого ближайшего выхода.
– Тогда, считай, уже практически пришли, – хмыкнула напарница. – Дальше по коридору будет небольшая площадка с лифтом наружу и рядом – вход в тоннель до соседней лаборатории.
Достав из ранцев по контейнеру с едой, поели. Мараджела хоть и кривила нос, но активно развивающееся тело Игрока третей ступени требовало сил и энергии, поэтому свою пайку дама уплетала наравне со мной и от стандартно предложенного в конце перекуса глотка живца, на собственной шкуре прочувствовав неоспоримую пользу напитка, уже практически не шарахалась.
Собрав невеликие пожитки и оружие мы двинулись в указанном напарницей направлении, и буквально через полминуты вышли на лифтовую площадку.
Проигнорировав мой совет: не соваться к явно не работающему лифту, Мараджела, как полоумная, заколотила ладонью по кнопке вызова. Похоже, несмотря на мои уговоры о безвозвратности случившейся с ней беды, женщина до последнего отчаянно верила, что сможет вырваться из захлопнувшейся мышеловки, и только теперь, когда в ответ на ее отчаянные усилия, мертвый лифт не ожил, до бедняжки окончательно дошло в какой беспросветной заднице она оказалась.
Заметив признаки подкатывающей истерики, я подхватил даму под руки и практически силком поволок к широкому выходу, на входе перетянутому блестящей, как мыльная пленка, мембране, особенно заметной в красно-синем мерцании.
Поскольку мне уже доводилось проходить через точно такую же мембрану на входе в лабораторию, я знал, что несмотря на кажущуюся материальность этот защитный барьер является непреодолимой преградой лишь для звука, а для живого существа это лишь безобидная иллюзия. Потому решительно ломанулся с напарницей в проход, и через секунду мы оказались в прекрасно освещенном широком коридоре с глухими стенами из непрозрачного пластика.
Коридор уходил вперед в необозримые дали.
– Знаешь, куда он ведет? – спросил у смирившейся со своей участью и преставшей вырываться напарницы.
– В пятнадцатую лабораторию, – проворчала Мараджела.
– Ты там была?
– Конечно, много раз.
– Значит, дорогу знаешь… Что ж, веди.
– Да чего тут вести-то, знай вперед иди… – заворчала дама, шагая рядом по коридору.
– Стоп, – резко остановился я примерно через полсотни метров.
– Ну чего еще?
– Ты слышишь?
– Издеваешься? Мы вдвоем тут с тобой. Дальше двухкилометровый пустой тоннель. Чего – ради всего святого! – я должно слышать?!
– Топот впереди.
– Какой еще, нафиг, топот…
Но я ее больше не слушал. Впереди по коридору явно кто-то бежал нам навстречу. И не один. Из-за огромной протяженности перехода между лаборатории, бегущих пока что не было видно. Но судя по создаваемой ими вибрации, двигались твари – ну а кто еще тут мог быть в большом количестве – с весьма приличной скоростью, и очень скоро должны были замаячить в дальнем конце коридора.
В принципе, мы еще недалеко ушли, было время развернуться и сбежать в лабораторию. Но смысл? Надежно спрятаться там за прозрачными стенами ближайших секторов у нас вряд ли получиться. Значит, по любому, придется давать тварям бой. И на просторах лаборатории у них будет огромный простор для маневра. Сдержать их напор там будет гораздо сложнее, чем в ограниченном пространстве длинного и узкого коридора.
– Ой, теперь и я, вроде, чего-то слышу, – забеспокоилась рядом напарница.
– Ты магазин в винтовке сменила?
– Вроде, да.
– Млять! Ну-ка дай сюда винтовку!
Буквально вырвав оружие из рук Мараджелы, отщелкнул магазин, и убедившись, что он полный, поставил на место, перевел винтовку на автоматический огонь и вернул напарнице.
– Значит так! Сейчас нам придется немного пострелять. Ты встань у стены на колено, – начал я ускоренный инструктаж. – Ага вот так… И когда появятся твари, просто наведи на них ствол и дави на курок. Из-за их скученности в коридоре, даже ты непременно в кого-нибудь обязательно попадешь. Я установил тебе стрельбу очередями, так что не пугайся. И винтовку крепко в руках держи, а то в сторону поведет – и вместо тварей, ногу мне отстрелишь. Ты, главное, не бойся… Оп-па, а вот и наши голубчики пожаловали. Ну все, напарница, удачи! Огонь!
Встав на полшага впереди прижавшейся к стене Мараджелы, я вскинул свой массивный автомат и надавил на курок.
От раздавшегося оглушительного грохота заложило даже мои привычные к звуку автоматных очередей уши. Млять! Этот монстр шарашил раз в десять громче калаша. И отдачей от его первых выстрелов мне едва не выбило плечо – привык, полагаясь на прокаченную силу, пижонски удерживать оружие в вытянутых вперед руках, но с этим суперавтоматом такой номер у меня не прошел. Замычав от боли в ушибленном плече, продолжил стрелять уже упершись в синяк длинным прикладом.
Но перенесенные страдания с торицей компенсировались убойной мощью оружия. Косил тварей этот чудо-автомат не хуже станкового пулемета. Бегунов и лотерейщиков его пули буквально прошивали насквозь, как тряпичные куклы. Гигантов топтунов так же в легкую, с одной пули, угомонить, правда, не получалось. Но очередь из трех-четырех точных попаданий валила с ног даже этих монстров.
Первой же очередью я снес бегуна и двух лотерейщиков. Потом остановил бег топтуна. Снес еще пару бегунов. Затем лотерейщика, еще одного. Второго топтуна. Еще двух лотерейщиков. Бегуна… И дальше сбился со счета.
