Евгения Федорова - Вселенская пьеса
-Три челнока противника вышли на траекторию штурма. Расчетное время до контакта - семь минут. В каждом челноке двадцать агрессивных биологических объектов. Пилот и навигатор ждут, пушки нацелены.
-Связь с рубкой... Беру оружие и иду к вам. Ворон, сколько до моей каюты?...
Вспышка.
Я вижу слабо освещенный широкий коридор, до каюты каких-нибудь пятнадцать шагов.
-Мог бы и сказать, - ахнул я, хватаясь за голову, постоял, покачиваясь, потом, справившись с дурнотой, вошел в свою каюту. Как оказалось, я великолепно ориентировался на своем корабле. Пройдя к встроенному шкафу, безошибочно открыл дверцу, достал с центральной полки черный широкий платок, свернул в полосу и завязал глаза. Натолкнулся на царапину на лбу - вот что так усердно обмазывала Мари прохладным гелем. Ну и пусть, ободрался, когда падал.
Положив ладонь на сканер, открыл оружейный ящик, достал оттуда холодный двенадцати зарядный пистолет, за плечо повесил легкую и удобную катану - подарок на третий наш полет. Консул, вручивший ее мне перед экранами телекамер, сообщил, что меч этот ковал специально для меня лучший мастер Японии. На изготовление оружия ушло два года... для настоящего меча не так уж много.
В условиях, когда нельзя использовать лазерное оружие, когда параллизатор взрывается в руках, а защищаться все же нужно, меч - неплохой вариант. Для ограниченных пространств корабельных коридоров это вполне подходящее оружие. Ну, а с огнестрельным оружием и вовсе вышел казус - никто не пользовался им и, как не странно, к нашему оружию другие цивилизации отнеслись с легким пренебрежением. Да, конечно, их брони великолепно защищали от пуль, но на теле бойца всегда остаются уязвимые участки, неприкрытые ни одеждой, ни броней, ни шлемами.
Так что пока наш враг будет высаживаться из челноков, пробираясь в коридоры сквозь узкие разрезы, мы хладнокровно расстреляем их. А потом, когда закончатся патроны, когда они подойдут уже слишком близко, придет пора вступить в ближний бой. И вот тогда начнется!
Я повернулся и уверенно вышел из каюты. Потеряв возможность видеть, я обрел нечто большее, какое-то спокойствие, принятие ситуации и готовность действовать. Сейчас, как уже было не раз, когда мы попадали в опасные ситуации, я чувствовал себя настоящим капитаном.
-Челноки в зоне поражения, Денис? - спросил я, войдя в рубку.
-Да, капитан, мы готовы стрелять.
-Стреляйте. Первая и девятнадцатая пушка огонь!
Пушки выпустили свои смертоносные заряды, и несколько долгих секунд царила тишина, потом Денис разочарованно вздохнул. Один единственный взрыв, вторая ракета ушла в пространство.
-Один челнок, - хмуро озвучил произошедшее Агатон. - Второй успел бросить обманку, они пережили несколько неприятных мгновений и все.
-Сорок врагов, - я слышал, как поднялся Денис.
-Ворон! Общая связь. Команда, внимание! На штурм идут два челнока, нам предстоит уничтожить сорок нападающих.
Ворон! Предположительное место стыковки челноков?
-Сектор три - первая палуба, сектор четыре - вторая палуба.
-Все слышали?! Грог, дели своих людей на две равные части, мы идем, сбор на первой палубе, сектор три. Пошли, - велел я пилоту и навигатору, и уверенно повел их в бой.
Грог со своей командой из пяти великолепно обученных военных и трое механиков - тоже люди не промах - уже ждали нас, разбившись на две неравные части. Это ничего, я все переиграю. Я, хоть и не вижу ничего, безошибочно знаю, где кто стоит и кто о чем думает. Их мысли столь ярки, что даже отголоски похожи на крик.
-Грог! Ты, Влад, Макс и Кевин, Агатон и я - сектор четыре на второй палубе, остальные - сектор три на первой.
Я почувствовал раздражение Дениса. Он привык выполнять приказы, но рассчитывал, что будет рядом. Я же поделил силы поровну, взяв себе двух военных и двух механиков, а также Грога в качестве командира. Этот всегда работает за троих. Ну и себя в качестве дополнительной нагрузки. Второму отряду я дал в командование Дениса и слаженный коллектив военных. Олов, последний механик, не в счет. Они договорятся, они отобьются от врагов, которых в четыре раза больше. А мы уж как-нибудь устоим.
-Антон, что новая мода? - спросил Грог, подойдя ко мне вплотную. Интересный какой вопрос, видимо, он имеет ввиду платок, закрывший мои глаза.
-Ни черта не вижу, - предупредил я. - Меня ослепило вспышкой, Мари сказала, что свет сейчас мне противопоказан.
-Тогда тебе вовсе нечего среди нас делать, - со знанием дела сообщил командир абордажной команды и взял меня за локоть. - Нечего лезть на рожон, тебя подстрелят или порубят на куски.
-Разберемся, - согласился я. - Может, и я на что сгожусь, время покажет. Пока пойдет стрельба, вперед я не полезу.
-Договорились.
Ворон вложил в мое тело немало умений. Первый же спарринг с Денисом доказал, что капитан инопланетного корабля должен уметь постоять за себя в любой ситуации. Я владел своим телом настолько хорошо, что в прямом контактном бою вполне мог полагаться лишь на чувства. Никогда бы не подумал, что на такое способен, но сейчас чувствовал себя почти также уверенно, как со зрением. Грог был в курсе, но не мог себе позволить меня переоценивать - риск был слишком велик.
-Ворон. Вербальное обращение.
-Есть вербальное обращение.
-Время до контакта?
-Две минуты тридцать семь секунд.
-Хорошая позиция, - сказал Грог, останавливаясь. - Антуан, ты за главного, Макс и Квин, вы с ним, дальше по коридору выдвигайте боковой щит, он даст защиту от возможного ответного огня. Мы остаемся здесь, будем стрелять из-за угла. И ты, капитан, отойди пока назад. Кстати, где наш полевой врач?
-Лежит врач, лечат его, - вздохнул я, вслушиваясь в нарастающий за переборкой гул. -Голову он пробил...
-Дела, - протянул Грог. - Агатон, будешь стрелять с колен, я встану над тобой.
Я и вправду чувствовал себя лишним: члены экипажа готовились к защите, а я даже не мог видеть угрожающей нам опасности.
Гулко и тревожно ударилось о борт железо челнока. Заскрежетало, грохнуло. Почти одновременно на нижней палубе зацепился за обшивку второй челнок. Начинается.
Завизжали резчики, вспарывая борт, когда я, наконец, решился.
"Ворон, дай мне зрение".
Нет, мои глаза не восстановились, но я вдруг увидел спину Грога и стоящего на одном колене пилота, увидел коридор, залитый красноватым аварийным освещением. Я видел без глаз, волею корабля, частью которого являлся. Боль вспыхнула, дошла до невиданного предела, расширяясь, растекаясь по сознанию, грозя пожрать его целиком. Она завладела каждой крупицей моего тела, и я уже был готов взмолиться, когда все разом исчезло, словно Ворон убрал ее, боясь за мою жизнь. Наверное, так оно и было.
Грог, не глядя вниз, бесцеремонно пнул меня носком ботинка.
-Антон, жив? - крикнул он, перекрывая звучащие все чаще выстрелы. В замкнутом пространстве коридоров пистолетные хлопки казались оглушительно звонки.
Подняв на Грога взгляд, я понял, что упал, потеряв на несколько мгновений сознание. Носом шла кровь, вызванная болью, но я отчетливо видел профиль Алека и его напряженное лицо. Видел расслабленные и при этом твердые руки, сжавшие рукоять пистолета.
Вытянув восемнадцатый "Глок" из кобуры, перевел оружие на одиночные, передернул затвор, и смело шагнул в проход из-под защиты стены.
Захватчики, затянутые в черные блестящие комбинезоны, с вытянутыми шлемами на головах врывались в коридор и падали как подкошенные, заливая серый пол кровью из пробитых сонных артерий. Кто-то пытался стрелять из иглометов, тонкие стрелки с пронзительным свистом проносились мимо, врезались в стены, рассыпаясь на смертоносные осколки, но у нападавших была слишком невыгодная позиция, чтобы стрелять на поражение: им нужно было заглянуть в коридор, чтобы сориентироваться и многим это обходилось в жизнь. Сраженные меткими выстрелами в незакрытую, узкую полоску на шее, они падали один за другим. Да, люди умеют хорошо стрелять!
Вскинув "Глок", я вдавил спуск, дрогнуло в руках оружие, и еще один враг упал на пол. На его шее взорвалась красным узкая полоска кожи между воротом комбинезона и шлемом.
-Назад! Отойди! - крикнул Грог. - Подстрелят!
Но мне не было места за спинами друзей, с другой стороны тоже ожесточенно стреляли, коридор наполняли запах расплавленной проводки, пороховая гарь и тяжелый, перебивающий все запах крови. И звуки - самые неприятные в мире звуки - визг рикошетов. Как бы осторожны не были стрелки, нет-нет, да и уходила по странной траектории шальная пуля. Самое опасное дело, во время боя, гораздо проще погибнуть от рикошета, чем от точного попадания.
Я насчитал восемь убитых, когда пираты, наконец, опомнились и перестали соваться в коридор. Несколько мгновений я стоял, прислонившись плечом к переборке и целясь в пустоту, а потом навстречу мне шагнул совершенно другой пират. Похоже, пушечное мясо закончилось.
