Александр Бауров - Белая звезда
— Недоволен, — усмехнулся одноглазый пират.
— А ты был бы доволен, если бы к тебе на родину, в Карн, вторглись враги, и ради спасения ты не принимаешь бой подобно героям, а просишь о помощи солдат нежити?
— Я не стал бы возражать, — парировал пират, — я невысокого мнения о Карне…
— Не будем ругаться, — Мади зевнул, пристраиваясь на старом дубовом лежаке, покрытом шкурой медведя, — многодневная погоня и бессонные ночи давали о себе знать. — Я немного вздремну, сил нет, как хочется спать!
— А если он приведет?
— Вот когда приведет, тогда и разбуди! — сняв последнюю часть непривычно тяжелого доспеха и сбросив всё на пол, ответил Мади. Его прислуга ждала за дверями, но в присутствии гордого и острого на язык южанина Мади хотелось быть проще. Затем он повернулся к стене и набросил на спину свой свернутый плащ. Хотел посчитать до ста, проверить ритм сердца, но сам не заметил, как погрузился в сон.
Ларго долго теребил Локхеда за плечо. Наконец, поняв, что по-другому проконсула не разбудить, легонько ударил его по щеке. Локхед дернулся, повел бровью, и пелена спала с его глаз.
— Вставайте, вставайте, лорд, они начинают! У нас нет ни секунды!
— Да что за демон вас толкает, а? — взъерепенился Мади и чуть в ответ не ударил Френсиса. — Кто? Что начинает? Зачем так орать?
— Фолийцы идут!
— Куда идут, сколько я спал?
— Часов шесть, не меньше! — отошел в сторону бывший морской волк, деловито рассматривая брошенный проконсулом на столе блестящий кинжал. Магическая работа, подарок знакомого сумеречного мага.
— Не может быть, вот мать вашу так! — выругался Мади, ему показалось, он прикрыл глаза секунду назад.
Вскоре, одетый в кованый боевой доспех, с мечом на поясе и телохранителями за спиной он стоял на укреплении вместе с Ларго, Росмиром и Огильвисом. Командующие наблюдали картину впечатляющую, только встреча с нойоном оставила в душе Мади больший ужас.
Огромная армия двигалась по дороге и окружавшей заросшей травой ее котловине. Позванивая копьями и кистенями, шли гноллы. На боку собакоголовых блестели небольшие круглые кожаные щиты. Следом двигались люди-ящеры, известные своей меткостью стрелки, люди и орки в составе наемных отрядов. То тут, то там в этой толчее мелькали массивные уродливые катапульты и гроссы. Эти существа более всего смутили Локхеда. В дипломатических доездках в Кревланд он неоднократно их видел, но сейчас, в строю надвигающихся врагов, закованные в броню, с наездниками на спине, эти твари выглядели неодолимо. В несколько ударов они могли снести ворота укрепления. Чем же их остановить? Эти гигантские передние лапы могли сломать крыло дракона. Орки-наездники то и дело дудели в маленькие рожки и били специальными топориками спины животных.
— Здоровы твари, — также отметил Огильвис, — но и в ущелье пройдут только по одному, завалить их телами дорогу, вся орда застрянет!
Росмир, вынужденный спешить половину своего отряда и полдня искавший горные тропы для вывода на позицию оставшихся, поддержал своего давнего соперника.
Но Мади думал не об этих тактических приемах. Он четко осознал, что они не могут победить при любом, даже самом удачном стечении обстоятельств.
— Приказать гвардейцам подниматься на стену? — спросил Росмир.
Мади его как будто не слышал, он смотрел на надвигающуюся массу, его взгляд убегал в сторону леса на севере. Ни конной разведки, которую отослал туда Огильвис, ни тем более колонн личей и скелетов, поднятых на склоне горы Ферис, там не было.
— Так нам спешиться? Люди снова в седле, ждут приказа. Отступаем или прорываемся? — спросил пират.
— Почти три тысячи людей с моими адъютантами ушли на тайную дорогу и выйдут на равнину через час в пяти милях к югу, надо постараться… — продолжал Росмир, но Мади, не дослушав, перебил их:
— Да, немедленно всех людей на стены, сюда! Пока не подойдет подкрепление, мы должны сами сдержать натиск этих ублюдков!
Ларго развернулся и побежал вниз. Многие уже были на стене под управлением Огильвиса, но основная масса вместе с лошадьми осталась заперта в котловине, ожидая приказа вылиться на равнину, ударить или вслед за помощниками Росмира отойти к югу.
Фолийцы приближались, но расстояние пока составляло почти две мили, очень скоро они смогут начать обстрел из катапульт, а потом и лучники заставят их прижаться к скалам.
— Как думаешь бороться с гроссами? — спросил Мади генерала.
— У нас идея, что-то вроде большой баллисты. Тросы натянуты между двух деревьев, вместо стрел обтесанные стволы, наконечники сами сделали. Должны с пятидесяти-ста ярдов их шкуру пробить. Кроме того, всюду яд, Роратон ведь город лекарей! Несколько штук точно положим, а там поглядим.
— Надеюсь, ничего этого не понадобится. Они должны прийти! — он указал на север.
— Договор с тьмой, — Огильвис кашлянул, — вы уверены, что выбрали меньшее из двух зол?
— Надеюсь!
Гвардейцы с пиками наперевес, поднимая знамена частей, занимали оборону на стене и сзади на склоне холма. Знаменитые столичные воины вставали бок о бок с безвестными ополченцами Роратона, опытными минойцами и рыцарями-вассалами Огильвиса. Вся линия укрепления оскалилась копьями, мечами и стрелами. До первых рядов гноллов осталась одна миля. Меньше двадцати минут.
— Нагло идут сучьи дети! — затянул шлем Огильвис. Он был готов дать приказ лучникам.
У адъютанта графа рука дрожала на рукояти меча, и даже Ларго решил, что ждать помощи незачем, и вдыхал воздух с жадностью последнего глотка. Казалось, широкоплечий пират стоял не на стене — на борту пиратской галеры, а на него надвигался трирем Карнской империи или галеон азахарейских купцов.
В этот самый миг из леса на севере выскочили шестеро всадников и, прижимаясь к скалам, погнали коней к воротам укрепления.
— Это они! — раздался общий вздох ликования. — Огильвис отправлял пятерых, а пришло шестеро, это Торнтон!
Действительно, когда всадники достигли ворот, лес на севере вновь зашевелился, но на этот раз сильнее, и дрожь земли не спадала.
— Впустите их, — с яростью крикнул Огильвис, — и немедленно ведите наверх!
Лес расступился, и оттуда мелкими серыми ручейками потекли личи и скелеты в доспехах более древних, чем многие окружавшие их деревья. Узкой стальной змеей нежить быстрым шагом шла наперерез движению фолийской армии. Было заметно, что передовые отряды гноллов в замешательстве. Возникла сутолока, и, пройдя последние триста ярдов, они остановились. Сначала левый — северный фланг, потом центр и, наконец, подошедший ближе всех юг. Гонцы с вестями понеслись в штабную палатку герцога Брохильда, чтобы доложить о неожиданном происшествии.
Торнтон пришел на наблюдательный пост очень быстро, в его действиях, словах и жестах читалась решимость и отсутствие страха перед будущим. Он наполнял, заражал этим ощущением людей вокруг. Сбросив капюшон, посланец нойонов тут же обратился к присутствующим.
— Приветствую, великий народ Таталии, слава людям храбрым и достойным большего, чем участи простых смертных. Я представляю древний союз нойонов, восхищенный непоколебимой стойкостью вашего народа. По просьбе вашего правительства мы пришли к вам на помощь в минуту тяжелого испытания. Сейчас вы видите, — он махнул рукой в сторону огромного числа личей и скелетов, продолжавших прибывать с северного направления, — начало нового мира, зарю новой эпохи. В данный момент герцог Фолии, вторгшийся в ваши земли со своей алчной ордой, получает то же послание. Уверен, устрашенный мощью объединенных сил Таталии и бессмертных, он отступит!
— А если нет? — рявкнул кто-то из воинов, потрясая мечом.
Торнтон резко развернулся, но в его взгляде не было ненависти.
— Тогда мы примем бой, и армия Фолии исчезнет в отрогах старого хребта! Им не одолеть наши стальные легионы и ваши доблестные отряды. Они обречены отступить!
— А чем мы заслужили вашу благосклонность? — выступив вперед, спросил Огильвис.
Этого вопроса Мади боялся больше всего.
— Империя нойонов сама нуждается в вашей помощи! Нам нужна ваша отзывчивость и понимание. Нужна территория для осуществления наших планов. Для сотворения нового мира, в котором именно Таталия должна занять лучшее место под солнцем!
Тут Михаэль будто изменился в лице. Маг-адепт из охраны Мади сразу почувствовал, как мощнейший энергетический поток впился в голову Торнтона. За него теперь говорил некто другой, чья тень легла на весь мир, протянувшись от остроконечных башен на далёком юге до этих тропических саванн.
— Волей владык нойонов заявляю вам, — продолжал Торнтон, — мы не связаны более никакими обязательствами с Великими силами Белого круга. Мы идем сами, и вам выбирать, с кем вы. С нами — тогда мы все заодно, если против, то мы уйдем.
