Кристофер Макнамара - Горец I
Вот и комната с заветной шкатулкой. Бренда пересекла ее одним гигантским прыжком. Холодный металл оружия добавил уверенности, несмотря на то, что она прекрасно понимала всю бессмысленность этого предприятия. Но все равно больше делать было решительно нечего, так что можно было надеяться только на то, что это даст ей время придумать какой-нибудь выход.
Она выставила вперед руки и, взведя курок, направила пистолет на дверь. Крюгер появился в проеме и сделал шаг вперед. Зажмурившись, Бренда нажала на спусковой крючок. Раздался выстрел. Револьвер дернулся в ее руках, задирая ствол.
Открыв глаза, она увидела, сквозь рассеивающийся пороховой дым, что Крюгер по-прежнему стоит перед ней.
— Ты очень невежлива, крошка, — проревел он, выбивая пистолет из ее рук. — Но ничего, я научу тебя хорошим манерам.
Он сгреб отбивающуюся Бренду в охапку и, положив на плечо, понес прочь из квартиры. Она извивалась, пытаясь освободиться, колотила его по спине, царапала лысый череп, но Крюгер лишь хохотал и похлопывал ее по заду огромной ладонью.
Забросив орущую Бренду на переднее сиденье своего серебристого «кадиллака», он повернул ключ и дал полный газ. Автомобиль взревел как бешеный и, дергаясь в припадке, принялся жечь резину шин, удерживаемый на месте мощными тормозами.
— Ну что? — Крюгер повернул голову к девушке и с мерзкой улыбкой спросил: — Ты любишь прокатиться с ветерком?
Бренда вжалась в сиденье и замерла, только одна рука лихорадочно шарила по стенке салона в поисках ремня безопасности. Ничего не находя, она судорожным быстрым движением повернула голову и, взглянув на муфту крепления, увидела, что ремня там нет. Заметив ее взгляд, Крюгер объяснил:
— Мне они не нужны, — и заботливо поинтересовался: — А тебе?
«Кадиллак» сорвался с места и понесся по улице, оставляя на асфальте черные полосы обугленной резины. Резко бросив машину влево, Крюгер выехал на середину заполненной несущимися автомобилями автострады.
— У нас есть немного времени, которое нужно убить. Пусть скакун пока порезвится, — проревел он, отрывая руки от руля и давая возможность машине самой выбирать себе дорогу по полосе движения.
Включенные фары встречных машин казались Бренде ураганом несущихся навстречу шаровых молний, с воем и лязгом пролетавших мимо, обтекая серебряную пулю «кадиллака», готового в любую секунду врезаться в одну из них.
— Ай-ай-ай! — заорал вдруг Крюгер, подражая Бренде.
Он двумя пальцами взялся за руль и ловко повернул его на полный оборот. Машина взвыла, обдирая покрышки до корда. Ускорение размазало Бренду по сиденью, сильно ударив о дверцу, когда тяжелая машина затанцевала в стремительном пируэте посреди трассы. Развернувшись, автомобиль понесся обратно, предварительно снова переехав на встречную полосу движения.
Бренда взвыла почище полицейской сирены, безумными глазами глядя на дорогу и чувствуя, что еще миг — сердце выпрыгнет из ее груди. Крюгер одним пальцем управлял несущимся по ночной дороге автомобилем, разрезая встречный поток гудящих сигналов и визжащих тормозов.
Бренда кричала все громче и громче, а Крюгер вторил ей, превращая испуганный вопль в адский вой.
Неожиданно сбросив газ, он бросил машину на тротуар, по которому шли ничего не подозревающие пешеходы. Люди разбегались в разные стороны с безумным криком, влипая в стены и витрины. Выбегавшие на проезжую часть тут же попадали под колеса проносящихся мимо машин, которые, стараясь избежать трагедии, сворачивали в сторону, врезаясь в фонарные столбы, сталкиваясь с другими машинами… Не успевая затормозить, задние ряды автомобилей натыкались на передние…
Широкий капот «кадиллака», переливаясь в свете рекламных щитов множеством разноцветных бликов, подминал под себя не успевших отскочить людей. Мощный металл бампера подбрасывал тела вверх, ломая ноги. Они взлетали, как игрушечные, и падали на капот. Искаженные ужасом и болью лица калейдоскопом замелькали перед лобовым стеклом, оставляя на нем алые потеки крови.
— Прошу прощения! Извините! — ревел Крюгер каждый раз, когда с машины слетала очередная изуродованная жертва.
Бренда, не выдерживая этого зрелища, закрыла глаза руками и кричала, кричала…
Квартал закончился. Резко свернув на боковую дорогу, Крюгер понесся навстречу сырой ночи, прочь от густо забитого транспортом и людьми центра. Крики, грохот бьющихся автомашин, беспорядок дорожно-транспортного происшествия остались позади.
Бренда открыла глаза и вновь чуть не потеряла сознания. Два огромных трейлера вынырнули из-за поворота и, ослепляя мощными галогенами, двинулись навстречу обезумевшему «кадиллаку». Расстояние между грузовиками казалось настолько маленьким, что в него с трудом мог бы втиснуться и мотоциклист.
Трейлеры взвыли сиренами, предлагая освободить середину трассы. Бренда, белая как полотно, повернулась к Крюгеру.
— Мы сейчас разобьемся. Сверни, пожалуйста…
— Конечно, — легко согласился Крюгер и нежно добавил: — Для тебя — все, что хочешь.
Лысый гигант кивнул и, зло хохоча, переключил коробку передач, увеличивая обороты двигателя. Белоснежные ангары на колесах разошлись в стороны — и «кадиллак», обдирая крылья и двери о муфты трейлерных колес, вошел в этот казавшийся бесконечным коридор, грозящий принести в конце только одно — смерть.
Дорожные динозавры исчезли во мраке ночи, унося с собой истошный вой сирен и рев мощных двигателей.
— Неплохая прогулка, верно? — Крюгер откинулся на спинку сиденья и, улыбаясь, послал Бренде воздушный поцелуй.
Обогнув восточную часть города по окружной трассе, черный воин вновь бросил машину в погруженные в сон кварталы Нью-Йорка. Дорога была пуста. Миновав «бабочку» развилки и сбив несколько указателей, запрещающих проезд, серебряная стрела вылетела на соседнюю дорогу богатого квартала, где на аккуратно подстриженных газонах, словно игрушечные домики, располагались фешенебельные особняки. Выпуская густые клубы выхлопов, машина выехала на узкую трассу, проходящую между рядом домов и речным каналом.
— Прекрасный вечер для прогулок, — прогремел Крюгер, выстукивая на пластике руля пальцами дробный ритм. Он затянул какую-то бравую песню с непонятными словами, которые растворялись в хрипе раненой глотки. Алая точка габаритного огня мотоцикла замелькала впереди, держась правой стороны дороги. В глазах Крюгера промелькнул багровый отблеск, придавая всему лицу дьявольское выражение.
— Сейчас мы его… немножко… — протянул Крюгер в такт мелодии.
Бампер «кадиллака» приближался к заднему колесу мотоцикла. От легкого прикосновения двухколесную машину повело в сторону. Ничего не понимающий водитель обернулся: рядом с ним неслась серебряная металлическая громада. Парень повернул ручку газа. Мотоцикл выплюнул густое облако дыма и стал отрываться от преследователя.
Бренда завизжала, а Крюгер вновь увеличил скорость. Поравнявшись с багажником мотоцикла, изо всех сил пытающегося уйти от преследования, Крюгер начал медленно прижимать его к гранитному парапету, отделяющему дорогу от линии канала.
Девушка стонала, сжимая ладонями виски и закрыв глаза.
Поняв, что ему не уйти от этой адской машины, мотоциклист сбросил газ, решив попробовать переместиться назад. Но этот маневр оказался для парня роковым.
Почувствовав намерение жертвы, Крюгер опустил кулак на клавиши переключения коробки передач. «Кадиллак» застонал и на полном ходу дал задние обороты. На мгновение застопорившиеся колеса завизжали. Клубы серого дыма от сожженной резины покрышек вырвались из-под задних крыльев, закрывая смердящим туманом начинающего маневр отступления мотоциклиста.
Угол багажника «кадиллака» врезался в центр мотоцикла, отбрасывая его на парапет. Огромная скорость в одно мгновение превратила двухколесный транспорт в груду искореженного хлама. Судорожно барахтаясь в воздухе, парень, словно камень, выпущенный из пращи, полетел на середину канала. Мощная серебряная бестия размазала останки мотоцикла по граниту, разбивая заодно и собственный кузов, и, выписав на дороге замысловатый зигзаг, понеслась дальше в темноту ночи.
— Мне нравится катать красавиц на своей машине, — оскалился Крюгер. — Дорогая, мы уже почти приехали. Обидно, правда? Вон там наше милое гнездышко, — он указал рукой на возникшее на фоне ночных огней города огромное рекламное объявление: «Серебряная чашка».
Но Бренда больше не видела и не слышала ничего. Сознание оставило ее. Запрокинув голову, она сползла по сиденью на плечо Крюгера, который теперь гнал машину по пешеходной дорожке подвесного моста через Гудзон.
Рассел пришел домой. Большие напольные часы, громко отбивавшие секунды, затрещали массивными шестеренками и пробили два раза.
Целый день он бродил по городу в поисках Крюгера. Зов слышался отовсюду, и Нэш чувствовал себя совершенно разбитым. Острая боль в груди не прекращалась.
