Виктор Тюрин - Странник
– После нас, все всегда остаются довольны. Мы с Жано, люди щедрые. Бармены и девочки были готовы нас на руках носить, только бы мы не уезжали, но работа – это святое. Поэтому мы здесь и готовы к новым подвигам. Сев поудобнее, он поменял ногу.
– Теперь поговорим о том, ради чего я к тебе пришел. Тебе крупно повезло, парень. Обычно у нас уходит от двух до трех недель на отдых и подготовку к следующему заданию, а тут достался целый месяц. А сейчас еще к нему еще неделю добавили. Штабистам что-то показалось сомнительным в разведданных. Запросили дополнительное время для перепроверки, а нам добавили к подготовке еще две недели. Так что времени у нас на все хватит. Тебе уже, наверно, говорили о составе и комплектовании групп?
После моего молчаливого кивка, продолжил: – Тогда повторяться не стану. Мы универсалы. Работаем командами по шесть – восемь человек. На этот раз состав такой. Командир. Врач. Снайпер. Два взрывника. Спец по электронике. Пулеметчик. Это ты. Теперь вот что. Пока есть время, надо определиться по твоей второй специальности, хотя она напрашивается сама собой. Ты ведь инженер высокой квалификации. И хорошо разбираешься в электронике. Верно?
– Думаю, что да.
– Раз так, пройдешь курс по системам электронной защиты. Я уже консультировался. Для специалиста такого класса, как ты, трех недель подготовки вполне хватит. Как тебе эта новость?
– Отлично. Подобное известие я принял как подарок. Так я и сказал Максу.
– Рад. Рад, что все так просто разрешилось. Ведь недаром нас зовут универсалами, каждый из нас владеет второй специальностью, а то и несколькими. Жано, например, великолепный снайпер, а также один из лучших бойцов по рукопашной схватке. Первый по ножевому бою. Нож бросает, как бог. Я врач и хирург. С любым оружием на 'ты'. Специализируюсь на снятии часовых. Да и в точности метания гранат, со мной мало кто потягаться может. Вот такие мы с Жано крутые. Лучше с нами не связываться. Шутка, Дэвид. Это шутка. Дальше. В этом рейде мы работаем с проводником. Самая ненадежная фигура в нашей работе. Но без нее иной раз никуда не деться. Местность можно досконально изучить по карте, но там только то, что видела съемка из космоса. В любом случае абориген даст сто очков вперед, и карте, и данным. Правда, у карты есть неоспоримое преимущество. Она не способна на предательство. На этом пока все. Остальное командир доскажет. Теперь рассказывай, как тебе здесь живется?
– Нормально. База как база. Люди и предметы, которые нам преподают, на первый взгляд, странные, но я так понимаю, это с непривычки. Со временем все утрясется. И кормят отлично.
– Лаконично изложил, ничего не скажешь. Но без души. Слушай, Дэвид, ты мне почему-то кажешься каким-то зажатым. Я прав?
Я кивнул головой, но объяснять ничего не стал. Но Макс, очевидно, и так все понял.
– Плюнь, и забудь о тех россказнях, которые вешают тебе на уши наши парни. Ловить кайф от риска, а смерти надо смеяться в лицо. Вот и вся их доморощенная философия, упрощенная и дикая до безобразия. В этом есть только одна здравая мысль, которую нужно выделить. Человек, сходивший в два – три рейда, сильно меняется, хочет он этого или не хочет. Там, в Зоне, все против тебя. Джунгли, бандиты, змеи. Только там начинаешь понимать, насколько тонка ниточка, связывающая тебя с жизнью, а когда это поймешь, начинаешь сражаться за свою жизнь. В полную силу. Убивая всех и каждого, пытающихся перерезать эту самую ниточку. Это основа, фундамент нашей работы, если можно так выразиться. Теперь перейдем к надстройке. Официально мы спецподразделение, на самом деле – палачи. Когда наш мир – государство, судья, объявляет смертный приговор преступнику, а мы, 'псы' – палачи, приводим его в исполнение. Такие же государственные служащие, только с оружием в руках. Посмотри на нашу службу с этой точки зрения. Может так тебе будет проще осознать и принять.
Теперь о том, почему я завел этот разговор. Я не духовный наставник, а уж тем более не проповедник каких-либо идей. Просто я пытаюсь найти нужную струнку в твоей душе, затронув которую, ты мог бы понять меня, командира, наших парней, а не ставить на нас, даже не попытавшись разобраться, что к чему, клеймо кровавых убийц. Пойми, нам с тобой идти в Зону, где правит только одна голая сила, основанная на крови и страхе. Только 'Псы' противостоят ей и в какой-то мере сдерживают. Нас ненавидят и бояться. Все эти вожаки и лидеры, считающие Зону своей безраздельной вотчиной, почтут за честь самолично выпустить кишки любому из нас, дай им только шанс. Если у нас не будет понимания и взаимодействия, считай, что этот шанс они уже получили, – Макс сделал паузу, подчеркнув, тем самым, свою последнюю фразу, затем продолжил. – С обычным головорезом я не стал бы говорить об этом. С ним просто. Его не надо убеждать, ему нужно только указать цель. Ты другой человек, Дэвид. Умный, смелый и жесткий, пусть ты даже сам не сознаешь этого, уповая на свои демократические взгляды. Хочешь, я тебе скажу, в чем основываются твои сомнения? На вбитых в тебя, с детства, законах общества. Человек человеку – брат. Не убий. И тому подобное. Ты просто продолжаешь жить тем, во что ты сам не веришь. Вот в чем твоя проблема.
– Моя проблема не в этом. Хотя и в этом тоже, но в любом случае в твоих словах, Макс, присутствует логики больше, чем во всем остальном, что я слышал ранее. Принимаю и постараюсь соответствовать.
– Это не ответ.
– Можете на меня рассчитывать. Не подведу.
– Этот ответ мне больше нравиться.
Я ожидал продолжения разговора, но Макс, вместо этого, откинувшись на спинку кресла, уставился неподвижным взглядом куда-то в пространство, никак не реагируя на мой недоуменный взгляд. Пожав плечами (мысленно), я стал обдумывать только что услышанное, но далеко продвинуться в мыслях мне не дал, появившийся на пороге, командир. Поздоровавшись, сел в кресло, рядом с Максом. Переглянулись, после чего Жано без всякого перехода начал говорить: – Постоянный самоконтроль, жесткое подчинение командиру и поставленной задаче – краеугольные камни нашей работы. К ним надо еще прибавить умную жестокость. Но она величина не постоянная. Просто определенные этапы некоторых операций требуют превентивных мер. Например, в качестве акции устрашения, требуется убить не только лидера преступной группировки, а произвести зачистку под 'ноль' деревни или поселка, где базируется банда. Я просил Макса сделать упор на подобные аспекты нашей работы. Надеюсь, ты все правильно понял, Дэвид.
– Надеюсь, что так, сэр!
– Хорошо. Работа у нас командная. Отсюда вывод: взаимопонимание и взаимовыручка должны быть стопроцентными. Мой приказ или приказ моего заместителя обсуждению не подлежит. За невыполнение приказа, за трусость – смерть. Гнев и героизм – плохая замена профессионализму. А это значит, что любое несанкционированное действие, способное подвергнуть группу риску, в той или иной степени, уже является основой для наказания. Степень вины определяю я. Тебе все понятно?
– Да, сэр.
– Хорошо. До этого я говорил о тяжести и специфичности нашей работы. Это все так. Но есть и плюсы. Хорошие деньги. Выживешь после двух контрактов – куча денег и отпущение всех грехов, о которых знает правосудие. К сожалению, твой случай особый. У корпораций свой суд. На этом все. Вопросы есть?
– Никак нет, сэр!
– Когда нет рядом начальства, нет нужды тянуться в струнку. Вполне достаточно того, что ты будешь меня называть командиром. Так же и в рейде. А теперь…. У нас не принято спрашивать лишнего. Я также придерживаюсь этого правила. Но все что связано с ножами…
Тут он сделал многозначительную паузу. Мне ничего не оставалось делать, как достать 'Зверя'. Глаза обоих прямо прикипели к фигурной ручке ножа, лежащего в моей руке.
– И что дальше? – осторожно спросил Макс, не отрывая глаз от моей раскрытой ладони.
– Работая на корпорацию, я сумел заключить мономолекулярную нить в оболочку. Вот она. В виде рукоятки ножа. До меня этого никому не удавалось сделать.
– Не понимаю, – искренне удивился Макс. – Ты что, умнее целой корпорации?
– Нет. Просто когда нашей лаборатории предложили эту тему, проблема практически была решена. Оставалось лишь отшлифовать ее.
– Ты не боишься, – спросил Макс, – что корпорация, узнав о твоем ноже, им же и настругает тебя на ломтики.
– Семь бед – один ответ. К тому же вы первые, кто узнал о 'Звере'.
– И последние, – успокоил меня Макс. – А почему ты его так назвал?
– Не знаю. Может потому, что он у меня все на зуб пробует, – шуткой ответил я.
– Ха – ха! Неплохо сказано. Можно попробовать?
– Не вижу проблем.
Я активировал 'Зверя' и показал, как с ним обращаться. Опробовали они его, по очереди, на журнальном столике. Когда от того остались одна щепа, а страсти поутихли, оба поднялись, чтобы уходить. И тут командир неожиданно сказал: – Не удивлюсь, если ты окажешься не тем, кем выглядишь на первый взгляд. Слишком много всего тебе дано. Как испытаний, так и талантов. Для таких людей судьба обычно приберегает отличный, от остальных людей, путь.
