Артем Каменистый - Практикантка
Вертолет быстро оставил деревню позади, ложась на обратный курс. Спецназовец плотно захлопнул дверь, сменил в своем оружии опустевшую кассету. Кошкин даже не стал пробовать до него докричаться, псевдохитиновый боевой скафандр нельзя было подключить к бортовой переговорной сети старенького вертолета. Что ж, на земле они узнают все, что там увидел этот опытный боец. Но одно Олег понял четко: людей в Беловодовке больше нет, этот населенный пункт человечество потеряло.
Бывалый пилот выжимал из старенькой машины все что возможно, земля отдалялась с огромной скоростью. Далеко внизу промелькнула сдвоенная вершина высокого гольца, Кошкин расслабленно откинулся на спинку кресла, решив, что на этот раз пронесло, ведь еще минута – и они бы сели в Беловодовке. В этот момент все и случилось.
Сперва вертолет сильно вздрогнул, в следующий миг салон осветила яркая вспышка, по ушам, скручивая мозги, ударил страшный, какой-то металлический визг, отдающийся вибрацией во всех костях. Крича от нестерпимой боли, Олег развернулся, увидел жуткую картину: безголовое тело спецназовца терзало что-то мерцающее, круглое, состоящее сплошь из разноцветных когтей. Кошкин, тихо зарычав, оскалил зубы, странным образом почувствовав на себе какой-то далекий, но одновременно очень близкий злобный взгляд.
– Да что это такое?! – истошно вскричал перепуганный пилот.
Олег не ответил. Выхватив из-за пояса тяжелый пистолет, он выстрелил, но по неопытности позорно промазал; разорвавшаяся пуля проделала в днище отверстие с крупный апельсин. Мерцающий агрессор стремительно подлетел к потолку, хищно крутанулся, явно намереваясь атаковать новую жертву. Едва удержав мощное оружие после чудовищной отдачи, Кошкин вернул его в боевое положение, крепко зажмурился, понимая, что сейчас этот летающий кошмар ринется на него, и начал поспешно выпускать пулю за пулей, перестав терзать спусковой крючок только после опустошения обоймы. В себя он пришел от сухих щелчков курка и только тогда понял, что стрелял, не открывая глаз.
Подняв веки, Олег увидел, что весь салон забрызган противными желтоватыми кляксами, по нему гуляет ветер из многочисленных пробоин, разнося противный сернистый запах. Только тут Кошкин осознал, что остался жив, ему захотелось закричать от радости. Он стремительно повернулся к пилоту:
– Коля, поскорее уноси нас отсюда!
Обернув к нему помертвелое лицо, пилот снял наушники и почти спокойно заявил:
– Кажись, приехали!
– Куда приехали? – удивленно воскликнул Олег и только тут понял, что вокруг царит почти полная тишина, немыслимая в этом грохочущем вертолете.
– Что… что случилось?
– Движки ты нам подстрелил, снайпер хренов, мать твою!
– Что же делать?
– Мы уже делаем все что надо – падаем!
– Парашюты! – дико заорал Кошкин. – Надо скорее прыгать!
– А хрен тебе не парашют? Нет их у нас и никогда не было! Да и как отсюда выскочишь – лопастями на мелкий фарш порубает!
– Но ведь так нельзя! Коля!!! Не сиди!!! Надо что-то делать!
– Все уже за нас делается. Держись за кресло и молись всем богам, авось поможет. Высота у нас приличная, полтора километра, глядишь, и номер удастся.
– Какой номер? – Олег чуть не плакал от ужаса.
– Сейчас хорошую скорость наберем, винт раскрутится от встречного потока воздуха, попробую сесть на авторотации!
– Коля!!! Дружище!!! Ты уж постарайся!!!
– А то я не знаю! Приклей свою задницу покрепче, посадка будет та еще!
Кошкин, удивив самого себя, до самого последнего слова вспомнил молитву, что в детстве его заставляла учить бабушка, и прочитал ее с таким искренним вдохновением, что, будь дело в церкви, расплакались бы все посетители. Между тем падающая машина все более увеличивала свою скорость. Винт, реагируя на встречное давление рассекаемого воздуха, вращался все быстрее и быстрее. Хрипя от усилия, Николай выжимал омертвевший штурвал, с натугой уводя вертолет от угрожающе приближающегося скального останца, где их не ждало ничего, кроме неизбежной гибели.
К сожалению, скорость падения еще не слишком замедлилась, пилот понимал, что если не уведет машину в глубокое ущелье, то они рухнут на высокий горб водораздела, не успев использовать до конца эффект спасительной авторотации. Вертолет ушел в каньон, едва не задев макушки деревьев по краю обрыва, продолжил сумасшедший спуск, держась около самого склона, то и дело стараясь зацепить лопастями скалы. Но Коля хорошо знал свой старый Ми-8 и, хотя был в такой страшной ситуации впервые, смог выжать из него все, дотянув до самого ручья на дне.
Скрипящая машина, молотя воздух без помощи своих затихших двигателей, выровнялась в самый последний момент, тут же задрав нос к небесам. Сминая деревья и кусты стланика, вертолет с грохотом рухнул на хвост и, треща раздираемой обшивкой, тяжело завалился на бок, лишившись при этом своего огромного винта.
– Два бомбардировщика постоянно должны дежурить возле квадрата, один пусть несет спецбомбу, второй – нашу фирменную девятитонку. Все понятно?
– Да, Василий Иванович! Будет исполнено!
– При наличии цели они должны быть готовы сбросить свой груз на любую точку в опасном районе не позднее чем через десять минут после получения приказа. Понятно?
– Тяжеловато. Район большой, машины тяжелые. Пока развернутся, пока выйдут на цель. Могут и не успеть.
– Могут. Но учтите, на одиннадцатой минуте ваши задницы серьезно пострадают, потому что я лично засуну в них эти бомбы. Да-да! Предвижу ваши возражения: думаете, что они там не поместятся, особенно девятитонная. Коллеги, надо верить в свои силы и возможности!
На очередной водораздел Лина поднялось еще до полудня. С каждым днем она все более привыкала к тайге и уже довольно уверенно двигалась в зарослях, прежде казавшихся ей совершенно непреодолимыми. Быстро миновав неширокое плоскогорье, поросшее редкими кустами стланика, она вышла к очередному спуску. Этот склон был довольно пологим, враг не колебался, двинулся по нему, не меняя своего курса. Скал здесь не было, только редкие маленькие останцы, похожие на огромные кочаны капусты. Порода на осыпях не держалась, съезжала под ногами, она вся состояла из плоских камешков, напоминавших кусочки древесной коры.
На спуск ушло не больше часа, столь быстро Лина здесь еще никогда не ходила. Одно огорчало: враг тоже не медлил, ему наверняка пришелся по вкусу столь приветливый склон. Ни буреломов, ни стланиковых чащ – просто отдельные кусты и светлые сосновые рощицы. Внизу девушка около километра со всеми удобствами поднималась по сухому руслу сезонного ручья, затем, свернув следом за противником, поднялась не лысоватую, скошенную холмистую гряду, на вершине остановилась – с другой стороны виднелся небольшой поселок.
Присев на колено, она подняла с окуляров защитные колпачки, осмотрела крошечную деревню в оптический прицел. Увиденное ее сильно насторожило. Местные дома не были заброшенными, наоборот, содержались в полном порядке. Их было около десятка, причем один отличался очень приличными размерами, а другой стоял в окружении дощатого забора с колючей проволокой поверху. Но самое интересное было в том, что людей не замечалось. Да и звуков с той стороны не доносилось, тишина стояла полная. Довольно странно, хотя, кто знает, может, здесь это в порядке вещей.
След врага уходил в сторону, по вершине гряды. Но в поселок надо зайти обязательно. Он был рядом, всего в полукилометре, там обязательно должна быть связь. Надо попробовать доложить руководству Ордена о своем местонахождении, а затем продолжить преследование. Кроме того, у жителей можно разжиться продовольствием, что ей не помешает.
Опустив колпачки обратно на линзы, Лина направилась вниз. Она быстро дошла до опушки сосняка и внезапно наткнулась на растерзанную собаку. Крупная пушистая лайка была практически разорвана пополам, причем произошло это совсем недавно. Жестокий удар вырвал большую часть ее спины до основания брюха, разметав внутренности животного на несколько метров. Следы изувера разобрать было невозможно мягкая хвойная подстилка не оставляет четких оттисков. Но одно было ясно: это не медведь или какой другой хищник – те не оставляют подобных ран.
Сжав карабин, Лина прошла несколько шагов и обнаружила изувеченные останки второй собаки. Сомнений больше не осталось – здесь происходит нечто очень странное. Она предположила, что враг, пройдя немного дальше по гряде, сделал петлю и вернулся в поселок. Что ж, если это так, сейчас все решится, они наконец встретятся. Поняв, что вот-вот может начаться бой, девушка ощутила необычайную легкость и странное возбуждение. Это была ее первая настоящая боевая схватка. Случай в захваченном самолете не считается, на серьезное столкновение он просто не тянет.
