Алекс Орлов - Рекс
— А теперь он подобрел, что ли?
— Нет, он остался каким был, но нам удалось изменить настройки адаптера, и так, раз за разом, мы подавляем очередной негативный позыв, постепенно приводя его в норму.
— А что потом?
— Потом начнется выражение полезных навыков и функций. Например, если он немного рисовал, мы можем сделать из него неплохого живописца. Ну и так далее.
— А все остальное — я имею в виду, эту систему трубок для питания… Она у него уже есть?
— Нет, мистер Камерон, в этом нет необходимости, ведь это всего лишь экспериментальный образец. К сожалению, они имеют свой срок годности, по прошествии которого перестают адекватно реагировать на раздражители и становятся бесполезны.
— М-да, мир жесток.
— Увы. Но зато мы получили, как я уже говорил, дармовой лабораторный материал, это как минимум, а как максимум — дешевое сырье для сборки биостаров.
У Камерона зазвонил телефон. Поскольку рядом были чужие, он поднялся и отошел в дальний угол.
Телохранители поднялись тоже и встали — один к двери, другой к переходу в другой зал. Доктор Фельдмарк учтиво молчал.
— Нашли его? И что? — спросил Камерон и стал выслушивать ответ. — Да. Хорошо. Ладно, просто убейте его… И собаку тоже убейте…
Закончив разговор, он вернулся к доктору Фельдмарку и, убирая телефон в карман, сказал:
— Все, что я увидел здесь, доктор Фельдмарк, меня очень порадовало. И если будут еще какие-то финансовые потребности, я их обязательно рассмотрю.
— Спасибо, мистер Камерон, спасибо вам и от меня лично, и от всей мировой науки в целом. Это не высокие слова, ведь то, на что вы щедрой рукой даете деньги, в других местах даже обсуждать боятся.
— М-да, — неопределенно протянул Камерон.
— Может, мне проводить вас?
— Нет, не нужно. Мы как зашли сюда инспекторами по технологии, так и выйдем. Нам никакой огласки не нужно. А вы спокойно работайте, доктор Фельдмарк. До скорой встречи.
60
Подойдя к пожарному сараю, Тилли огляделась. Поблизости никого не было, и она быстро проскользнула за дверь, чтобы тут же замереть от страха, потому что в темном углу сарая кто-то стоял.
Но это оказалась всего лишь старая вешалка. Тилли облегченно перевела дух и двинулась по некрашеному полу, разглядывая стоявшую вдоль стен расшатанную мебель.
Заботы о пожарной безопасности в доме давно уже взяли на себя системы сигнализации и тушения, поэтому сарай лишь назывался пожарным, а на самом деле, помимо старых огнетушителей и помп, хранил еще множество рухляди, которую давно пора было отвезти на свалку.
Заметив у стены ящик с надписью «песок», Тилли подошла к нему, подняла тяжелую крышку и чуть помедлила на тот случай, если в ящике окажется крыса.
Тилли ничего не боялась, в том числе и крыс, но ей не нравилось, когда кто-то выскакивал неожиданно, как та вешалка в углу.
Крыс в ящике не оказалось, и Тилли нащупала длинный увесистый сверток. Не распаковывая, она сунула его под куртку, наглухо ее застегнула и, выйдя из сарая, направилась к дому.
На крыльце стоял дворецкий. Тилли показалось, что он следит за ней. Он стоял и не мигая смотрел куда-то в сторону ворот, но Тилли не так просто было провести, она чувствовала — он что-то подозревает.
— Скоро обед, мисс Юргенсон, — произнес дворецкий с легким поклоном.
— Спасибо, Зигфрид, я помню, — ответила Тилли и прошмыгнула мимо, стараясь ничем не выдать своего волнения.
Она так долго ждала этот шокер, что было бы глупо попасться у самого порога. И, хотя сам Зигфрид не посмел бы отобрать у нее шокер, он мог наябедничать маме, а та — позвонить папе, а тот — приказать Титу. И все, заговор раскрыт.
Слыша стук собственного сердца, Тилли взлетела по лестнице на второй этаж, немного перевела дух и не спеша поднялась на третий.
Уже не чувствуя под собою ног, она прокралась в собственную комнату и, заперевшись на ключ, решилась распаковать таинственный сверток. И что же? Это, конечно, был он — настоящий полицейский электрошокер, но выглядел он каким-то слишком простым. Черная пластиковая палка, которой удобно кому-нибудь врезать или просто пригрозить. Но Тилли ожидала чего-то необыкновенного, каких-то лампочек, кнопочек и тихих таинственных звуков, вроде — пи-пи-пи или ж-ж-ж-ж. Но ничего такого не было, и у Тилли возникло подозрение, что Казлиц мог подсунуть ей неработающий шокер.
Сдернув зарядный колпачок, она вставила шокер в розетку и увидела, как на нем замигал крохотный огонек.
«Заряжается», — решила Тилли и, сев рядом, стала размышлять о том, нужно ли этот прибор как-то проверять? Можно было испробовать его на… Нет, Триплекса было жалко. И маму тоже.
Казлиц, вот кто подошел бы для этого лучше других, но такое происшествие могло всколыхнуть всех домашних и закончиться разбирательством с папой.
Пока Тилли думала, огонек из красного сделался зеленым.
Тилли выдернула колпачок из розетки, внимательно осмотрела «железные клыки» шокера, отвела руку с ним подальше и нажала кнопку разряда.
Между клыками полыхнула желтоватая дуга и послышался звук — кррак!
Тилли нажала еще раз и снова — кррак!
На ее лице появилась улыбка, ведь это было именно то, что нужно, теперь оставалось только встретиться с Эндрю. Без свидетелей.
«А что если?..» — в голову Тилли пришла дерзкая мысль. С шокером в руке она выскочила из комнаты и, пробежав два лестничных пролета, оказалась на втором этаже в тот момент, когда снизу послышались голоса мамы и Эндрю. Они возвращались после новой игры, придуманной этим затейником, такой странной, что даже само произношение ее названия вызвало у Тилли тошноту — бадминтон!
С трудом переводя дух от волнения, Тилли вошла в комнату Эндрю и сунула шокер за пояс на пояснице. В кино так прятали пистолеты, она видела.
Что ему сказать, Тилли еще не решила. Хорошо бы что-нибудь новенькое.
В коридоре послышались быстрые шаги, дверь открылась и появился Эндрю. Он спокойно посмотрел на Тилли и поставил ракетку в угол.
— Привет, Тилли. Мы с твоей мамой прекрасно поиграли в бадминтон. Не хочешь вечером составить нам компанию?
— А погода прекрасная? — спросила Тилли, медленно приближаясь к Эндрю.
— Да, погода прекрасная.
— Что ж, может, и составлю… Эндрю, а давай я покажу тебе интересный фокус?
— Конечно, Тилли, я люблю, когда мне показывают фокусы, — тут же согласился Эндрю, ведь Тилли входила во второй круг управляющих объектов.
— Только ты отвернись, я должна до тебя дотронуться, понимаешь?
— Хорошо.
Эндрю повернулся к Тилли спиной, заготовив на лице улыбку, поскольку выполнял задачу установления дружеских контактов с мисс Юргенсон.
Поняв, что этот случай надо использовать, Тилли достала шокер и, подойдя к Эндрю вплотную, сказала:
— Внимание — фокус!
И, нажав на кнопку разряда, коснулась шокером затылка Эндрю.
Раздался треск, и робот, как и в прошлый раз, рухнул на пол, словно подкошенный.
— Попался, придурок! — усмехнулась Тилли и ткнула его кроссовкой в плечо. — Второй раз на тот же фокус! Где твой искусственный интеллект?
61
Яркая вспышка заставила Рекса вздрогнуть. Рядом зазвучали чьи-то голоса. Кто это? Где он находится?
«Тут надо осторожнее, отеки еще не сошли…»
«А тут нормально…»
«Да, тут нормально. Кстати, ты заметил, что он уже реагирует?»
«На такой импульс не среагируют только танки… Хороший прибор, если бы не директор, мы бы его еще три года ждали».
«Ну что, компресс отошел полностью… Снимаем?»
«Снимаем».
Рекс почувствовал прохладу, как будто из окна потянуло морозным воздухом. У него даже возникли какие-то ассоциации, но образы были слишком туманными, на них пока не хватало сил.
«Ну что, поздравляю, коллега! Нам это удалось!»
«Учитывая, в каком состоянии он сюда прибыл, да, удалось».
Кто-то дотронулся до лица Рекса чем-то холодным, и он снова вздрогнул.
«Реагирует! Снова реагирует!» — продолжали ликовать незнакомцы.
В следующий раз Рекс пришел в себя в месте, где было тепло и горел приглушенный свет, а справа от себя он слышал попискивание какого-то медицинского прибора и еще — чувствовал чье-то присутствие.
Так он лежал, прислушиваясь, довольно долго, но потом кто-то склонился над ним и ловкие пальцы проверили крепление электродов. Человек задержался возле прибора и сказал: «Ну вот, уже лучше».
Рексу показалось, что это был женский голос, впрочем, он мог ошибаться.
Потом опять был сон, больше похожий на забытье. Он длился бесконечно долго, а краткие моменты возвращения сознания таяли быстро, словно снежинки на руке. Иногда, правда, кто-то вмешивался, и они затягивались.
«Вколи ему три кубика, нам еще нужно поработать. И следи за зрачками, прошу тебя».
