Алекс Орлов - Сила главного калибра
Джим не врал, он уже подумывал о том, как будет выполнять задание в одиночку, и вот – Тони оживал.
– Давай мне ранец! – потребовал он.
– Может, пока кофр? Пушка и кофр – в самый раз.
– Нет, пушку возьми ты, а ранец понесу я.
– Хорошо.
Джим избавился от ставших ненужными молотка и костылей, потом, подумав, выбросил маршрутизаторы и минные сканеры; весили они немного, но все же… Остались лишь запасы еды, гранаты и сотен по пять патронов к «шмелю», а еще девятимиллиметровые автоматические пистолеты «хаунд», к ним подходили автоматные патроны.
– Двинули, – сказал Тони и сам пошел вперед, сначала покачиваясь, но понемногу все ровнее. Джим последовал за ним, увешанный кофрами и чехлами с винтовками. За напарниками оставались цепочки четко пропечатанных в снегу следов.
48
Звонок старшего дозорной группы застал майора Йони в его комнате. Йони уже два часа стоял у окна, следя за странной манипуляцией двух птиц. Они собирали в округе упавший с деревьев мусор и зачем-то складывали его на развилку веток, да так ловко, что мусор не падал, приобретая вид аккуратной кучки. Поначалу Йони хотелось списать такое странное поведение этих тварей на их глупость, но затем вспомнил, что когда-то то же самое думал и о людях, однако со временем был вынужден изменить мнение. Иногда их далеко не блестящие с его точки зрения ходы приносили совершенно неожиданные результаты.
– Некто лейтенант Гарв желает поговорить с вами, камрад майор, – доложил дежурный.
– Соедините…
– Соединяю, камрад майор.
– Это Гарв, камрад майор.
– Чем порадуете?
– Увы, камрад майор, нечем мне вас порадовать.
– Что? Что такое?! – Йони даже отвел подальше трубку, чтобы кричать громче. В своем стремлении быть похожим на человека он приобрел несколько некрасивых человеческих привычек – в числе прочего, Йони все чаще орал на подчиненных, и, что самое неприятное, не только на людей.
– Докладываю, мой фюрст. – Лейтенант перешел на внутренние звания. – Крейцер, этот неплохой, в общем, солдат, уничтожен противником при попытке его преследования. Из всего подразделения удалось найти лишь двоих раненых, остальные убиты, наткнувшись на засаду. Особо хочу подчеркнуть, мой фюрст, большинство их были поражены двумя пулевыми ранениями в грудь. Рисунок очень похожий, у меня сложилось впечатление, что повторение рисунка связано с исполнением программы наведения оружия.
– А противник понес потери?
– О да, мой фюрст, трое оставленных в заслоне были без труда уничтожены парой посланных на место кибберов.
– Ну, хоть тут без сюрпризов.
– Однако…
– Что еще?
– Этих кибберов мы потеряли, мой фюрст! – бодро отрапортовал лейтенант.
– Чему же вы радуетесь, лейтенант?
– Это подтверждает мое предположение, мой фюрст, о том, что мы имеем дело с кибернетическими организмами. То, как легко другие люди жертвуют жизнью ради них, свидетельствует о том, что на них возлагаются большие надежды.
– Или на их миссию, – негромко обронил Йони.
– Что вы сказали, мой фюрст?
– Неважно, лейтенант. Благодарю за службу, можете пока отдыхать…
– А еще я видел их следы, мой фюрст.
– Чьи следы?
– Этих киборгов, их всего двое, мой фюрст, и они пошли в город Тико, чтобы там затеряться, я уверен в этом!
– Отлично, лейтенант, вы свободны, позвольте теперь действовать мне.
Избавившись наконец от пылкого соотечественника, майор Йони набрал кодовый номер и произнес, обращаясь к очередному дежурному:
– Майора Целеширпа, пожалуйста. Майор Йони на связи.
Спустя некоторое время ему ответили.
– Мой дирфакт! – Хотя его не видели, майор щелкнул каблуками. – Мы попали в неприятную переделку и нуждаемся в помощи разведки!
49
Старенький пикап бодро бежал по пустынному шоссе мимо скучающих работников заправочных станций, зевающих торговцев придорожных лавочек и покосившегося указателя «г. Тико – 25 км».
– Совсем здесь никого не стало, – жаловался словоохотливый водитель. – В былые времена мне приходилось по часу простаивать в пробках, а теперь – никого.
– Куда же все подевались? – спросил Джим, чтобы поддержать разговор. Они с Тони хотели сесть в кузов, но водитель усадил их в кабину, и вот теперь приходилось отвечать на множество ненужных вопросов.
– А известно куда, уехали. Рудник истощился, работы нет. Я бы тоже уехал, но у меня бизнес… – Водитель загадочно взглянул на пассажиров, и Джим понял, что следует задать доброму человеку вопрос.
– Что же у вас за бизнес?
– Я содержу мастерскую по ремонту автоматических обувных щеток.
– И как, прибыльное дело? – спросил сидевший у самой двери Тони.
– Пока не очень, но вскорости я надеюсь развернуться в полную силу. Повсюду идут военные действия, а если война, значит, будут солдаты. Если солдаты – значит, солдатские башмаки, а те без ваксы и крема никак не могут. Солдатский башмак любит глянец, от этого он мягкий и ногу не натирает.
Джим с Тони переглянулись, давно они не слышали подобных откровений.
– Вам-то не понять, вы солдатской жизни не видели, молодые еще. А вот я четыре года отслужил в военной полиции, до ефрейтора дошел, теперь вот в запасе.
– Успеем еще, – ответил Джим.
– Успеете, войны нам не избежать, говорят, партизаны генерала Тильзера, – водитель понизил голос до шепота, – уже все к рукам прибрали, а власть городская только для виду. – И тут же, без перехода: – Вы, часом, не геологи будете? Ботинки у вас, смотрю, шипастые, рюкзачки высокие, да и одежка жарковатая. Небось в горы лазили?
– Пришлось, – вздохнул Джим. – А куда денешься? Начальство приказало собрать образцы, вот и лазили, а какие там образцы – лед один! Мы-то ведь в этом ничего не понимаем.
– А откуда будете?
– Мы не местные! – сразу сдался Тони, пряча перепачканный кровью рукав. Остальная часть комбинезона очистилась на снегу. – По контракту работаем.
Мимо проехала полицейская машина. Водитель посмотрел ей вслед в зеркало заднего вида.
– Злые люди. Хотел им в участки шлифовальные машины поставить – отказали, да еще обругали. Зачем ругаться, а? – обратился водитель к пассажирам. – Не хочешь брать – не бери, а зачем ослом обзывать? И это начальник всего полицейского управления!
Джим и Тони сочувственно закивали.
Шоссе то поднималось на возвышенности, то плавно опускалось в низины, где по обочинам растекался туман. Деревья попадались редко и выглядели какими-то корявыми и больными, зато уже знакомого хвойного кустарника было в изобилии, он нескончаемыми лентами тянулся вдоль шоссе, давая приют птицам. Целые стаи их поднимались из зарослей и перелетали через дорогу, норовя врезаться в лобовое стекло.
За поворотом справа у обочины показалось одноэтажное строение с плохо читаемой вывеской. Пара колымаг, видавших лучшие времена, ожидали хозяев. У дороги, поставив ногу на брошенную покрышку, ярко одетая девушка демонстративно поправляла чулок.
– Либи, – пояснил водитель. – Последняя из лучших… Остальные в город подались, на дороге много не заработаешь.
Проститутка натренированным взглядом уставилась на проезжавший пикап и, оттопырив зад, продемонстрировала свою заинтересованность в кавалерах, однако Джим и Тони опустили головы – нельзя было, чтобы их запомнили.
С подобравшим их водителем существовала та же проблема, он был нежелательным свидетелем и мог их опознать, а потому, согласно усвоенным у Инструктора правилам, его требовалось «нейтрализовать». Но одно дело – понимать это и совсем другое – убить человека, согласившегося подвезти тебя бесплатно.
50
Ни разу не бывавшие в городе Тико напарники попросили высадить их возле заброшенной стройки на самом въезде в город.
– Да куда же вы тут пойдете? – удивился водитель. – Тут только бродячие собаки бегают!
– Ничего, дальше мы пешком, – ответил Тони и захлопнул дверцу. О том, что водителя следует «нейтрализовать», они с Джимом по обоюдному молчаливому согласию не вспоминали.
Едва пикап свернул за угол, напарники шагнули в придорожный бурьян, пролезли сквозь пролом в заборе и оказались на территории, больше напоминавшей декорации для уличных боев. Два с половиной этажа недостроенной бетонной коробки с грязными потеками на стенах, торчащие из земли поломанные сваи. Скверно приготовленный бетон на многих из них успел осыпаться, и скрученные неведомой силой ржавые жилы тянулись к небу, словно ветви погибших деревьев.
Повсюду виднелись человеческие экскременты, должно быть, в этот пролом часто лазили те, кому приспичило в дороге. Под забором валялся запыленный скелет небольшого животного – наверное, кошки, возле ведущего внутрь недостроя дверного проема лежало ржавое ведро, а под бетонными сводами на крюке развевался клочок кружевного белья, видимо, руины использовались не только в качестве отхожего места.
