Юрий Иванович - Брат императоров

– Тогда, скорей всего, сам шабен из своего мира может в любой момент прекратить разрастание черной дыры. Заметил, что чистая скальная порода к нему рухнула – и прекратил.

Теперь уже Дмитрий проявил склонность к логике:

– А почему не прекратил, когда к нему в ловушку попали четыре монстра?

– Ха! Да потому, что он и сам наверняка за такими монстрами гоняется. Да это еще и разумные твари, легко поддающиеся насильственному обучению.

– Разве таких можно приручить?

– Можно. Вспомни духов, которые помогают Федору править в империи Иллюзий. Уж какие они монстры, а лучших радетелей за благо всей империи и более рьяных защитников императора нигде не найдешь.

– Ну, если такого мнения большинство из нас, – задумалась Люссия. И тут же обратила внимание на пса: – А чего это наш Отелло свое мнение таит?

Тот стоял, чуть ссутулившись, навалившись на ствол бамбука, зажатый в руках, и вроде упорно рассматривал подготовленную ловушку.

Дим внимательно присмотрелся к замершему другу и воскликнул:

– Вот засада! Да он же спит! Стоя! – Затем приблизился в мохнатому уху и проговорил: – Чернявый, твоя порция остывает…

Мохнатик резко открыл глаза, но в тему въехать не успел:

– Угу-ув?!

– Нет, ничего пока не взорвалось, – рассмеялся приятель. – Но шел бы ты спать. А потом меня сменишь на дежурстве.

Вот только глава семейства распорядился по-своему:

– Все идем спать! Заслужили!

– А как же?..

– А вот что дежурный из башенки увидит, то нам и расскажет. Да и все равно мы итогов взрыва можем никогда не узнать, он ведь не здесь состоится. Да и состоится ли вообще?

Переговариваясь таким образом, все четверо поплелись в пещеры.

Глава 16

Миротворец

Летящие плотной цепочкой комары ОС (Особо Скоростные) достигли южного края Колючих Роз часа за три. Еще и сразу приземлились на конечную точку своего пути, выступающий в море мыс, обрывистый и неприступный с воды. Потому что именно там вездесущие духи уже приготовили заранее площадку для своего властелина. Ну и лица, его сопровождающие, могли разместиться со всеми полагающимися им по рангу удобствами.

Летели очень быстро, поэтому «проветриться» удалось более чем. Все-таки зимний период, хоть и без обильных дождей, отличался от лета заметной свежестью. Первый Рыцарь даже протрезветь успел, так его продуло. И умение создавать вокруг себя воздушный пузырь с подогревом не помогло: пузырик сдувало порывами встречного ветра. На укутанную в шубку сестру Виктор посматривал с завистью и восторгом:

– Мармеладка, ты у нас самая умная. А вот почему нам не подсказала? – Сам он, покинув седло, стал резво подпрыгивать и размахивать руками.

– А потому что было у отца три сына… – тоном сказителя начал Федор. – Первый – практик и скрипач, бабник знатный и трубач…

– Средний сын, хоть обормот, – в тон ему подхватил Алексей, – теоретик, счетовод!

– Ну а младший всех сильней! Бьет всем морды кулаком! – заржал император Жармарини.

– Не складно, – скривился Федор.

– Зато правда! – отрубил младший из братьев.

– А про меня почему ничего нет в этой дивной поэтической сказке? – надула капризно губки Виктория.

Тут уже все три брата наперебой стали уверять любимую сестричку, что для такой красы еще и слов нужных не подобрали. Да и что слова, когда прекрасней Виктории только восходящая Заря, и та подчиняется своей императрице. Ну и если все-таки начать восхваление такой замечательной и чудесной женщины, то придется здесь остаться на неделю.

– А мы все-таки на переговоры прибыли, – напомнил Федор, жестом приглашая родственников усаживаться за удобный стол. Причем противоположный край этого полукруглого стола уже нависал практически над океанскими водами.

– Классное место для прыжков с высоты, – решил Виктор, наливая себе из напитков нечто сходное с пивом. – Пятнадцать метров точно будет!

– В броне прыгнешь? – деловито поинтересовался Алексей, бесстрашно усевшийся с самого края. – Там внизу камни и прибой… Федь, ну и где твой переговорщик?

– Его уже видно сверху! – владыка Иллюзий ткнул пальцем в небо, где завис громадный шмель-тяжеловоз. – Всплывает на знаменитой черепахе.

Когда-то на этой черепахе рассекал глубины океанов Асма, самый крупный телесный демон планеты. А когда он отправился на свою родину, черепаха так и осталась сотрудничать с адмиралами флота морских чудищ. Да и сама она ни в коей мере не напоминала добродушную Тортиллу. Скорей своим гигантским панцирем она напоминала прикрывшийся стальными щитами холм. Казалось, щиты сдвинутся в стороны, а из щелей наружу выдвинутся дула зениток, пушек, торпедных аппаратов и всякой подобной разности. И только наличие на длинной шее массивной головы, в пасти которой легко мог уместиться средний танк, указывало на природу данного существа.

Но вот восседавший (или возлежащий?) на этом панцире адмирал ну никак не напоминал живое создание, выросшее когда-то из малька или прозрачной икринки. Такого гротеска из поблескивающего и торчащего под разными углами хитина не представил бы себе самый сумасшедший из абстракционистов. Где там ноги, ласты, клешни или колючие шипы, не разобрался бы никакой ихтиолог. Даже часть тела, где сосредоточено некое вещество разумного мозга, не определялась с ходу. Потому что глаз у чудовища было двенадцать пар. Разных глаз: и на усиках, и на выдвижных отростках, прикрытых со всех сторон нависшей броней.

Но голос, жутко шипящий, все-таки откуда-то раздавался. И был вполне понятен:

– Приветствую вас, императоры Изнанки! Спасибо, что откликнулись на мой призыв и почтили нашу встречу своим личным присутствием.

– И мы рады видеть тебя в полном здравии! – взялся вести переговоры Федор как хозяин данных земель. – К сожалению, мы не знаем твоего имени, уважаемый.

– У нас все обращение соответствует рангу. Ко мне все подчиненные обращаются так: господин главный адмирал. Но Асма называл Гладом. Наверное, сокращал для удобства. Так что если хотите, можете и вы ко мне так обращаться, вам можно, мы с вами равны в полномочиях.

– Тогда почему к тебе не обращаются как к морскому императору?

– Император у нас был один, и он нас покинул навсегда… Вот по этому поводу я и хотел с вами пообщаться.

– Мы тебя, Глад, со всем вниманием слушаем.

И адмирал приступил к рассказу. Неспешно говорил, обстоятельно расписывая все детали и повторяя по нескольку раз сказанные когда-то слова горячо им обожаемого «императора всех морей и океанов».

Когда Асма отправлялся в долину Свияти вместе с Семеном, он оставил своим подданным и любимым морским чудовищам пространное завещание. Там говорилось: не пущать, стеречь, бдеть, но когда надо будет – пропустить. Это если в трех словах.