Николай Побережник - Эрта: Армия Акана

– Так есть!

– Понимаешь, – Кинт снисходительно посмотрел на Болье, – не одобряю я это в отряде… вот представь, мы сейчас поужинаем, напьемся шанта, а в эту штольню под утро нагрянут кочевники или северяне… Мы в тылу врага, понимаешь?

– Понимаю, господин капитан. – Болье убрал бутыль обратно.

– Не понял… – Локт, черпая из котелка в свою походную миску похлебку, застыл и уставился на Кинта.

– Забудь, – отмахнулся Кинт, – и чтобы в отряде не болтал.

– Понял, не болтать.

– …а генерал что? – спросил Болье Локт.

Они сидели рядом с лошадьми и болтали, а Кинт, завернувшись в два походных одеяла, спал у костра, точнее, пытался уснуть и, вывалившись из очередной дремы, прислушался к разговору.

– Ругался, кричал, зачем, говорит, на отряд оборванцев использовать столько ресурсов, так необходимых регулярной армии.

– А этот твой Морес что?

– Сказал, что если терратос упустит возможность связаться с армией Кинта Акана, то в штабе армии терратоса узнают имя того, кто помешал службе контрразведки.

– Армия… это они, конечно… – хмыкнул Локт.

– А сколько вас всего?

– Приедем в лагерь, увидишь. Наверное, думаешь: «занесло же меня».

– Нет, я сам вызвался, решил, что мне будет полезен такой опыт, а то все в штабе да в столице.

– О да, с Кинтом не заскучаешь, да и опыта, действительно, сможешь набраться. Давно на службе?

– Пятый год, из них четыре года постоянно проживал в Майнге, где при университете есть экспериментальный цех, вот этим, – Болье кивнул на тюки с частями телеграфа, – и занимались.

Ранним утром Кинта разбудил Локт, он копошился у костра – уже успел сходить и осмотреться, спустился к ручью неподалеку и набрал воды.

– Как погода? – Кинт сел и протер глаза.

– Свежо, но не холодно, пурга успокоилась, снег лежит.

– Хорошо, значит, завтракаем и едем дальше.

Пока грелся чайник, Кинт достал конверт, что передал Морес, и решил ознакомиться с его содержимым. Несколько газет, две хорошие карты севера терратоса, пара гербовых бумаг и короткая записка. Первым Кинт прочитал указ штаба армии терратоса. На гербовой бумаге было написано о восстановлении корпусов охраны дорог, а сама дорожная жандармерия переходит в подчинение штаба армии.

– На, ознакомься. – Кинт протянул Локту указ. Пробежав глазами текст, Локт расплылся в улыбке:

– Ну вот, я все думал, чем же мне заниматься после войны, в городовые возвращаться не хочется.

– Война будет долгой, Локт, слишком много северян пришло в наши земли.

– Ничего, я готов подождать и принимать активное участие в сокращении численности северян.

Следующим Кинт прочитал приказ о своем восстановлении в корпусе охраны дорог, а также о присвоении звания капитана, что уже было «потолком» карьеры для человека с таким происхождением, как у Кинта, то есть не аристократическим. Несколько столичных газет Кинт отложил – потом, в лагере можно прочесть, а вот личную записку от Мореса самое время почитать, пока закипает вода.

«Был у тебя дома, в тайнике нашел письмо Сэт к тебе. Она, Мадэ и некая Шагэ подались на юг терратоса в желании переждать беспорядки, которые творились во всех крупных городах, и уйти дальше от войны. Как только они устроятся на месте, Сэт обещала прислать на имя господина Тьетэ письмо, в котором укажет, где ее искать.

Времени мало, и пишу эту записку, пока пилоты готовят скреверы к вылету. Если ты назначал место встречи у взорванной экспедиционной машины, значит, ты где-то недалеко, и давать тебе задание выдвигаться с отрядом к Майнгу, как изначально планировал штаб, будет уже не ко времени, контрнаступление нашей армии на том направлении начнется со дня на день.

Теперь задание штаба – необходимо выйти к Конингу с севера, со стороны рудника, тем самым путем, которым ты когда-то бежал оттуда. Затем рассредоточиться в прилегающем к осажденному городу лесу и дать телеграмму о прибытии. Я буду ждать и сразу сообщу тебе время начала операции по прорыву блокады Конинга.

Рад, что ты жив и делаешь то, что умеешь, надеюсь на скорую встречу и более основательный разговор.

Твой друг Морес Таг».

– Скажи мне кто раньше, что у меня в друзьях окажется высокий чин из тайной жандармерии – не поверил бы, а то и в морду бы дал, – хмыкнул Кинт, убирая письмо в карман.

– Да, важный это полковник, – кивнул Локт и протянул Кинту кружку и горсть сухарей.

– В первую очередь он умный и по-настоящему переживает за терратос и все, что в нем происходит… Болье! Просыпайся! – Кинт подобрал маленький камешек и метнул в спящего Болье. – Проболтали всю ночь…

– Он первую половину ночи в карауле был, – улыбаясь, Локт заступился за телеграфиста.

Болье быстро проснулся, подогнал снаряжение, глазами пересчитал все тюки и присоединился к завтраку.

Сверившись со штабной картой, Кинт приказал готовить лошадей и собираться. До нового лагеря оставалось еще пять дней пути…

У коновязи небольшой ратуши Мьента остановились три всадника. Соскочив с лошади, самый старший из них, и по возрасту – под пятьдесят, и по положению, обратился к попутчикам:

– Не знаю, насколько долгий предстоит разговор, так что можете перекусить и в отряд припасов купите. – Высокий бросил одному из попутчиков кошель.

– Хорошо, мы тогда будем тебя ждать в кабаке у станции, – ответил здоровяк, поймавший кошель.

– Договорились. – Высокий перекинул поводья через голову лошади и небрежно намотал их на коновязь, после чего направился к входу в ратушу и, поднявшись по ступенькам, сказал двум красномундирникам из охранения:

– Я к генералу Гару.

Охранники его пропустили, видно, что Высокий не первый раз посещает ратушу, которая с приходом северян стала штабом всего фронта.

– Явились! – Не поздоровавшись и пропустив приветствия, генерал северян сразу обратился к посетителю. – Что происходит? Как мы с вами договаривались, а? Успокаивать местных и следить за порядком в нашем тылу, вот ваша задача!

– Мы этим и занимаемся. – Высокий скинул на стул шинель с красным воротом и красными манжетами.

Генерал подошел вплотную к Высокому и, уставившись на него снизу вверх, пару минут молча смотрел в глаза.

– Садитесь! – Генерал кивнул на стул и сам прошел за стол и уселся напротив. – Тогда почему какие-то фанатики никак не могут смириться с нашей победой? Почему все больше обозов не доходит до гарнизонов? И самое главное, как так случилось, что один из самых крупных артиллерийских складов, место для которого, кстати, нашли вы и обещали, что никто не найдет его среди холмов… Почему, дьявол вас возьми, этот склад взлетел на воздух?