Real-RPG. Жало - Дмитрий Анатольевич Гришанин
Оглушенный болью я был готов делать все, что угодно, лишь бы прекратить пытку, и с готовностью ухватился за нелепый совет трунга. На счет «три» приказал себе забыть о побеге и живо представил, как сейчас стану рыскать по раскаленной крыше небоскреба в поисках простака-таксиста, согласного в долг отвести незнакомца за двести верст на Седьмую Юго-Западную учебно-тренировочную базу.
И сработало!
Первой исчезла головная боль — также внезапно, как и появилась. А через пару мучительных секунд пришло избавление и от терзающей кости судороги.
Страдание сменилось эйфорией. Избавившись от мучительной ломки, я почувствовал себя совершенно счастливым человеком. Даже окрасившаяся тревожной голубизной шкала здоровья не омрачила радости от неимоверного облегчения.
Я снова контролировал ноги, и мог дальше идти самостоятельно, но безропотно доверился Брифе, отчего-то пожелавшему лично проводить под руку через кабинет и приемную до двери в коридор.
На пороге трунг чуть меня придержал, сунул в руки пачку рассыпавшихся во время приступа документов и шепнул на ухо:
— Олег, на тебе метка подчинения, активированная приказом, так что без глупостей. Помни, у тебя три часа. Таймер запущен. Удачи.
И не дав мне опомниться, мягким толчком в спину выпроводил за дверь.
Часть 3
Марш-бросок / Глава 21 — Добрая традиция
Оказавшись в пустынном коридоре с пачкой зашифрованной документации в руках и по-прежнему пустыми карманами, я на автомате сделал еще на несколько шагов от захлопнувшейся за спиной двери. И остановился, в растерянности озираясь по сторонам.
Окончательно в чувство меня привело всплывшее перед глазами уведомление Системы:
!!!Выносливость +1,46%
!!!Регенерация +1,15%
!!!Интуиция +0,81%
Здоровье 198 (+1–23–10)
!!!Внимание! Уровень здоровья восстановлен не полностью! Расчетное время до полного восстановления 24 минуты 17 секунд… 24 минуты 16 секунд… 24 минуты 15 секунд…
Пришло осознание, что проблема с наймом такси так и осталась неразрешенной. Других знакомых, кроме Брифы, здесь у меня не было. И нечего лучшего, чем снова пойти на поклон к инспектору, придумать не смог.
Увы, дальше приемной на сей раз пройти мне не удалось.
Занятая правкой текстовой голограммы секретарша встретила меня злобным оскалом и, слова не дав сказать, категорично объявила, что инспектор строго-настрого наказал никого к нему не пускать. Просить денег на такси у презрительно поджавшей губы трунги я не решился. Извинившись, вышел обратно в коридор и в тревожном замешательстве двинулся в направлении лифта.
Острый приступ невыносимой ломки поставил жирный крест на желании сбежать в нижний парк. Теперь я боялся даже помыслить о нарушении приказа и твердо намеревался, во что бы то ни стало, добраться до Седьмой Юго-Западной учебно-тренировочной базы в назначенные инспектором три часа. И по дороге к лифту придумал простой, как все гениальное, способ добраться до места совершенно бесплатно.
Нужно было, поднявшись на крышу, подождать около лифта появления других рекрутов, с аналогичным приказом, и уговорить будущих сослуживцев прихватить меня с собой. Что другие рекруты появятся, можно было не сомневаться. Прокаченная память «напомнила», что призыв достигших восемнадцатилетия рекрутов в Империи Хофа проводится один раз в месяц, а точнее: в первый четверг каждого месяца. Сегодня был как раз такой день.
Немного насторожил пустынный вид коридора на подступах к лифту. Но я утешился мыслью, что таких коридоров в здании «башни крови» семь десятков, и если на пятьдесят четвертом у лифта не выстроилась очередь из рекрутов, это вовсе не означает, что такая очередь сейчас не выстраивается на каком-нибудь другом этаже.
Без приключений добравшись до лифта, я решительно надавил на кнопку вызова. Прозрачные пластиковые створки через пару секунд беззвучно разошлись в стороны, открывая просторную, светлую кабинку с длинной панелью кнопок на стене. Без колебания шагнул на пружинящий пол и услышал за спиной быстро приближающийся цокот каблучков. Не оборачиваясь, нажал верхнюю кнопку длинного ряда, чем тут же спровоцировал отчаянный женский крик:
— Эй, как там тебя, Олег, дверь придержи!
Заинтригованный, остановил ногой смыкающиеся двери лифта, и через пару секунд в кабинку ворвалась задыхающаяся от быстрого бега Слофи.
Секретарша инспектора Брифы с разгона врезалась мне в живот твердой, как каменный валун, грудью, отчего меня швырнуло на заднюю стену. Удерживающая дверь нога провалилась вовнутрь, дверные створки бесшумно сомкнулись, и кабина скоростного лифта ракетой понеслась ввысь.
Трунгу от удара тоже, разумеется, швырнуло в противоположную сторону, и она бы непременно вылетела из лифта еще до закрытия дверей, если бы не оплела нагло хвостом за мои ноги. Поневоле пришлось стать якорем, удержавшим торопыгу внутри кабинки.
Устояв на ногах, Слофи распустила тугие кольца хвоста и, как ни в чем не бывало, обернулась к боковой зеркальной стене, чтобы подправить чуть покосившийся из-за стремительного бега малиновый гребень.
— С ума сошла, так на людей бросаться, — прошипел я с пола, массируя отбитый живот. — Так и убить не долго.
— Не пыхти, поднимайся, давай, — вместо извинений фыркнула секретарша. — На тренировках в учебке еще не так припечатают. Привыкай, рекрут.
Сообщения о физическом уроне от Системы не последовало, значит удар вышел, хоть и болезненный, но для организма безопасный.
Опираясь на стену лифта, я с трудом поднялся на ноги.
И трунга, забыв о зеркале, тут же насела на меня с упреками:
— Ты куда так рванул? Еле догнала! Думаешь легко по скользкому коридору на шпильках за тобой бежать⁈
— Откуда ж я знал, что за мной погоня увяжется, — пожал плечами, на всякий пожарный прикрывая ушибленный живот пачкой документов. — В приемной ты ясно дала мне понять, чтобы я убирался подобру-поздорову.
— Мое дело подневольное. Шеф велел — я сказала, — пустилась в объяснения Слофи. — Сперва приказано было никого в кабинет не пускать — я и не пустила. А когда ты ушел, господин Брифа связался по отражателю и приказал: немедленно тебя разыскать, посадить в такси и оплатить перелет до Седьмой Юго-Западной базы. Я бросилась за тобой вдогонку — и вот, я здесь.
Кабина остановилась, дверные створки бесшумно раздались в стороны, и нам с трунгой в лицо ударил жгучий солнечный свет. Мы выбежали на красное стекло крыши и, стараясь держаться в тени антигравов, быстрым шагом двинулись вдоль их ровных рядов.
— С чего вдруг такая забота? — проворчал я с трудом переводя дух в знойном мареве.
— А то ты не знаешь,
