Отмороженный 10.0 - Евгений Александрович Гарцевич
Чуть не сбил концентрацию от вздоха Роберта, в котором, наверное, была вся вселенская печаль вперемежку с удивлением. Блин, как же громко он дышит! Еще и грохот какой-то на заднем плане — это уже Эбби не вовремя в медблок зашла.
Выкинул всех их из головы. И сфокусировался на энергии, медленно проталкиваемой в руку девушки. Сопротивления не было, но и торопиться не хотелось — первый раз так делаю, вдруг вместо помощи, выжгу на фиг все каналы.
Но опасался я зря. Как только потоки соединились, энергетический сгусток, пульсируя по венам, растворился в руке. И потребовал еще! Татьяна оказалась тем еще вампиром. И хоть датчиков у меня не было, и емкость своего резерва я не знал, но ощущение, когда разом теряешь половину, я прочувствовал моментально. Словно сдавал донорскую кровь, а медсестра забыла краник перекрыть. Я дернул онемевшей рукой, но отдачу энергии ограничивать не стал, убеждая себя, что боль и слабость — только в голове.
Вернул все внимание к Ориджу, поежившись от лазерных лучей, ставших ближе на двадцать сантиметров. Прикинул по скорости и расстоянию, а потом, пригибаясь, перескочил на соседнюю панель. Возможно, выиграл пару десятков секунд к тем минутам, что мне остались.
— Таня, ты нужна мне! — сказал я, разминая плечо с локтем. — Попробуй еще раз. Сфокусируйся. Найди центр местной живности. Надави. Заставь проявиться. Прощупай пространство — может, заметишь какие-то энергетические узлы или аномалии. Не какой-то конкретной аномалии, подойдет любое несоответствие или отличие от окружения. Давай же! Времени нет!
— Алекс, она открыла глаза, — вместо Татьяны ответил Роберт. — Закатывает их и вращает. Слишком быстро и неестественно. Она дрожит.
Дрожь я и сам чувствовал. Только не болезненную лихорадку, а скорее перенапряжение мышц, сжатых перед ударом.
Молодец, девочка! Борись! Сражайся — когда строили эти ловушки и излучатели, они даже представить себе нас не могли. Нашу решимость и упорство! Давай! Ну давай же! Найди и ударь!
И Татьяна ударила!
Сначала с неожиданной от таких тонких и хрупких пальчиков силой сдавила мне ладонь, а потом зарычала!
Но главное происходило в зал передо мной — на пока свободном от лучей пространстве начал проявляться силуэт. Призрачная форма или голограмма, похожая по плотности на моего двойника. Голова, плечи, руки. Потом тело практически до коленей — дальше смазанная граница, практически касающаяся нижних лазеров. В голограмме легко узнавался страж. Те же формы, та же костяная структура брони — только голова больше. Лоб шире, а затылок длиннее.
Я тут же выстрелил из крафткомпакта, но пуля лишь всколыхнула голограмму и сгорела, попав в лазерный луч на стене. Я активировал направленный энергетический удар в сторону «призрака». Смял его, как пластилинового, но и все. Через мгновение голограмма вернулась в свое первоначальное состояние. Навыки «варлока» тоже не помогли — я просто не мог определить цель.
Хомяк дернулся, рыча и пытаясь вырваться. Но я не пустил — даже не добежит.
— Алекс, — едва слышно прошептала Татьяна, — я больше не могу. Я не могу проявить его сильнее…
— Хотя бы удержи, есть идея. И смотри, есть ли у него какой-то источник. Ищи!
Я почувствовал тепло за спиной и услышал едва заметное шипение — сразу несколько лучей подобрались ко мне вплотную. Я и раньше не сутулился, но сейчас чуть ли не выгнулся в обратную сторону, балансируя на краю панели.
Последний шанс! Сука, кто к нам с голограммой придет, от голограммы и погибнет.
Я активировал двойника. По старой уже проверенной схеме проявил его за спиной у противника и замахнулся призрачным клинком в огромный затылок. И еще нового добавил — приготовил сразу три охотничьих метки. На случай, если голограмма скроется к источнику, а метки, поставленные двойником, смогут провзаимодействовать.
— Таня, выброси энергию! Разом, всю, сейчас! — прохрипел я, чувствуя боль от лазера, зарапнувшего броню на плече.
Перед глазами вспыхнул энергетический взрыв. Может, перед визором, может, в реальности — все перемешалось в одну «кашу»: система Ориджа, подсознание, голограмма стража. Трехслойная реальность какая-то или, наоборот, сплошные обманки для реальности.
Контроль остался только над двойником. В момент, когда ударила Татьяна, ударил и он. Клинок в череп, метки туда же — два к вискам, третий на темечко. Удержать метки я не смог — либо ограничение навыка, либо детонация от энергетической волны, но подорвались они сразу же, лишь на мгновение, после того как призрачный клинок вошел в плоть голограммы.
Свет в зале погас, остался только багровый отсвет лазерных лучей. Голову голограммы разнесло на тысячи разноцветных пикселей, а остатки туловища перекосило и заклинило в движении. Собираться обратно он пока не спешил, хотя сквозь красную подсветку зала, начали пробиваться три едва заметных луча, бивших в центр голограммы.
Что-то типа проекторов, пытавшихся ее починить. Я тут же определил источники — два под потолком, а третий в стене, спрятанные среди узлов и светящихся линий.
Прицелился, замычав от боли — второй луч добрался до лопатки, и выстрелил. По очереди в каждый и обратно. С многократными контрольными, так чтобы с запасом по области и гарантией, что пробью не только покрытие, но и блоки внутри.
И, кажется, сработало! Голограмма исчезла, а лазерные лучи хоть и не погасли, но прекратили расти. Я поудобнее перехватил спота и перезарядил крафткомпакт. Попытался еще хотя бы на сантиметр отодвинуться от лазеров, пробивших броню, и чуть не рухнул на те, что торчали из пола.
— Боб, как там Татьяна? — спросил я, пытаясь прощупать ее пульс.
— Кажется, уснула, — неуверенно сказал Роберт. — Показания монитора, как у младенца. Фиксирует глубокую фазу сна. Так вообще бывает?
— В Мерзлоте, похоже, все бывает, — я отпустил Танину руку. — Не буди, пусть отдохнет.
— А ты там как?
