Дракон 2. Назад в будущее - Алимов Игорь Александрович Хольм ван Зайчик

— Благовещий зверь!!! — с этим кличем Лян Большой поспешил к своим воякам.

— Да тут большая сила, — Сумкин, припавший к валуну слева от Чижикова, сощурившись, разглядывал вражеское войско. — Тут, старик, немалое для этих времен воинское подразделение, а если перед нами и правда императорская гвардия, то дело и вовсе швах: отборные ребята, им пальца в рот не клади — откусят по самый пояс. Элита тогдашних вооруженных сил, отряд «Альфа» Поднебесной…

— Что, думаешь, наше дело дрянь? — тихо спросил Чижиков, наблюдая, как внизу возникло слаженное движение: по шеренге передавали большие плетеные щиты. — Не пора ли мотать вниз на реку?

— Зачем же так сразу, — ухмыльнулся Федор. — Мы с тобой как-никак из двадцать первого века и, хотя не все тут умеют драться как Джеки Чан, но и других фильмов мы посмотрели немало. Видишь: щиты у них?

— Ну?

— Щиты деревянные, плетенные из ивы или бамбука. Стрела такой щит возьмет только с близкого расстояния или из арбалета. А так — застрянет или вообще отскочит. Тем более у разбойничков наших стрелы наверняка дрянь.

— Ты меня очень обнадежил…

— Не суетись, старик!

И Сумкин, вскочив на ноги, побежал к разбойникам, выкладывавшим у валунов стрелы.

— Ты куда? — спохватился Чижиков, но Федор уж не слышал.

Котя на всякий случай устремился следом.

Меж тем Сумкин схватил ближайшего разбойника за плечо и потребовал срочно принести побольше ветхих тряпок, а также масла.

— Дело думаешь! — сообразил Котя.

— Вряд ли они ожидают подобного от лесных оборванцев, — довольно кивнул Федор.

— Каторжники, воры и убийцы! — донесся снизу зычный голос. — Кто осмелится говорить со мной?

— Кто ты такой, чтобы возвышать голос в наших владениях? — немедленно прозвучал ответ. Это Лян Большой, скинув безрукавку, выпрямился во весь свой немалый рост.

— Я императорский советник Гао! — крикнул сидевший на лошади важный чиновник. — И я не слышал, чтобы божественный император наделял вас, безродные дети черепахи, владениями! Но я готов быть милосердным даже к таким мерзким злодеям! Я не буду предавать вас лютой казни, если вы прямо сейчас выдадите мне пришлых чужаков, всех до единого!

— Ха-ха-ха! — громко, раскатисто и издевательски рассмеялся в ответ предводитель разбойников. — Ха-ха-ха! Я — прославленный удалец Лян Большой, мое имя гремит по всей Поднебесной! Со мной великие воины и поборники справедливости, молодцы как на подбор, мы ни перед кем не склоняем головы! Мы видели многих подобных тебе, и каждый потом молил нас о пощаде! Уходи, откуда пришел, и мы простим тебе твою дерзость!

Ответа не последовало. Вместо этого строй гвардейцев у подножия холма пришел в движение: распался на шесть частей, ощетинившихся копьями и прикрывшихся щитами. Советник Гао выхватил из ножен меч. Меч блеснул на солнце.

Тут же щиты сомкнулись, а в небо тучей взвились стрелы. Они взлетели высоко-высоко, а затем смертоносным дождем обрушились с неба на разбойничий лагерь. В тот же миг гвардейцы, выставив пред собою щиты, бросились вперед в атаку.

Началось.

По лагерю прокатилась волна воплей — и далеко не все из них были воплями испуга. В двух шагах от Чижикова рухнул наземь высокий разбойник: стрела со всего размаха вошла ему под ключицу почти по самое оперение. Несчастный был еще жив — на губах пузырилась кровь, разбойник пытался вдохнуть и не мог. Пальцы его бессильно царапали землю, комкая ветошь, которую он принес по приказу Сумкина. Неподалеку криком кричал другой удалец — стрела пробила ему плечо. А дальше — еще один, и еще, и еще…

Первый удар советника Гао собрал богатый урожай.

Лян Большой при виде стрел не спрятался. Видимо, он и вправду был когда-то наставником в ратном деле: предводитель разбойников мастерски отбил посохом все стрелы, до которых сумел дотянуться, после чего громогласно расхохотался.

— И это все?! — вскричал Лян. — Это все, что ты можешь, советник Гао? Все, на что ты способен?!

Гвардейцы поднимались на холм с изрядной прытью.

— Теперь наша очередь! — крикнул Лян. — Эй, молодцы!

Разбойничья ватага обрушила на наступавших тучу стрел. Но они не могли равняться с отборными солдатами ни в меткости, ни в мощи луков — лишь с десяток раненых гвардейцев откатились обратно, прочие же продолжали неумолимое наступление.

Чижиков остолбенел. Подле его ног лежал убитый разбойник, вглядываясь незрячими глазами в пустоту вечности, и черная кровь его струилась наземь. Котя дернулся в сторону и увидел другого, пришпиленного к стволу дерева тремя длинными стрелами, словно бабочка булавками. Голова его бессильно свесилась на грудь, руки обвисли. Мертв!

Вновь раздалось пение стрел.

Судорожно выдохнув, Чижиков скосил глаза и заметил, что одна из них вонзилась в землю в паре сантиметров от его правой ноги. Смерть прошла совсем рядом. Еще немного левее — и…

Сердце Коти неистово забилось, в висках заломило, перед глазами встала пелена. Живот скрутило от ужаса, а в позвоночник вонзилась ледяная игла.

Бежать!

Скрыться, ускользнуть, спрятаться…

Бежать!..

— Дядя Костя!!! — ворвался в его сознание отчаянный крик.

— Что?! — рывком вернулся к действительности Чижиков. — Какой дядя? Кто?! Тьфу ты!..

— Старик, помогай уже!

Это уже был Сумкин. Хлопнув Котю по спине, он резво распорядился оставшимся в живых лесным братом:

— Эй, ты! Давай, зови сюда пару друзей, и живо начинайте наматывать ветошь на кончики стрел. И плотно мотайте, не сачкуйте!

Разбойники засуетились, удивленно поглядывая на Сумкина, но за дело взялись безропотно.

— Да не так, бестолочи… тьфу, братья мои! — возмущался Федор. — Плотнее надо, крепче!

— А зачем мы это делаем, брат Сыпокэ? Это какая-то чужеземная хитрость? — робко спросил один из разбойников.

— Да, да! Именно: чужеземная хитрость! Вы обалдеете, когда увидите!

Сумкин сделался необычайно деятелен и так и сыпал во все стороны приказами и распоряжениями.

— Теперь ты! Да, я тебе, могучий поборник справедливости, говорю! Зови сюда лучников! Так, кто тут у нас… — взгляд его упал на крутившегося под ногами Суня Девятого. — А, мальчик! Ну-ка быстро беги и принеси сюда масла! Масла, которым лампы заправляют, понял?

Сунь кивнул.

— Живо! Одна нога здесь, другая тоже здесь!

Кипучая деятельность приятеля окончательно привела Чижикова в чувство: он плюхнулся на землю рядом с трудившимися над стрелами разбойниками и принялся наматывать на кончики стрел тонкие полоски ветхой ткани.

— Быстрее! Быстрее! — торопил Сумкин, то и дело высовываясь из-за валуна и глядя вниз. — Да быстрее же!

Примчался Сунь Девятый с горшком масла.

— Так, лучники, слушай меня! — Федор ухватил стрелу за оперение и погрузил замотанный тряпкой конец в масло. Щедро смочил. — Делай как я! А теперь огня сюда!

Разбойники переглянулись.

— Но костер потух давно…

— Дьявол! — на лице Федора было написано отчаяние. — Нам до зарезу нужен огонь!

— Так извергни же огонь из руки! — потребовал Сунь Девятый. Он стоял рядом со знатным китаистом и пристально смотрел на него. — Ты великий маг, старший брат Сыпокэ! Ты можешь! Я видел!

— А! Была не была!

Сумкин сунул руку за пазуху. Повернулся к ожидавшим лучникам.

— Значит, так! Слушайте все! Сейчас я подожгу масло, и вы немедля стреляйте, цельте в щиты, это главное!

С неба вновь посыпались стрелы — уже не так густо, но все же и они нашли цель. Тонко ахнул Сунь Девятый.

Сумкин щелкнул зажигалкой и бросил ее в горшок с маслом. Жарко пыхнуло. Разбойники разинули рты, но бестрепетно поднесли стрелы к огню.

— Стреляй! — заорал на лучников Сумкин.

Пылающей волной понеслись стрелы к приближающимся гвардейцам, вонзились в щиты, и те загорелись. От неожиданности некоторые воины выпустили задымившиеся щиты из рук, другие затрясли ими в воздухе, пытаясь сбить пламя и позабыв о защите, — и всех их накрыло новой волной. Быть может, разбойники стреляли и неточно, зато кучно, а еще в нападавших летели копья. В результате стройная шеренга оказалась смята, многие попадали ранеными или убитыми, остальные бросились наутек, и лишь правый фланг, успевший подобраться ближе всех, продолжил движение к цели. Именно там был советник Гао. Оставив коня, громадными прыжками он несся вперед, и в руке его сверкал меч.