Князь во все времена - Валерий Геннадьевич Шмаев
Спрос всегда рождает предложение. Так Мясник стал воровать, покупать ворованное и продавать это ворованное оружие. Все восемь охранников особняка, пятеро личных телохранителей, оба водителя и шестеро из девяти его ближайших подручных прошли французский Иностранный легион, а это говорит очень о многом. За последние восемь лет Мясник стал крупнейшим поставщиком оружия во Франции. По меркам сегодняшнего времени, разумеется. Во время допроса Винзборга я зацепил только косвенную информацию о Мяснике, а потом стал наводить справки. Дальше дело техники.
– А девчонку ты зачем в живых оставил? Сдаст ведь, – эмоционально спросил мой малолетний друг.
Эта девочка Яшке сильно понравилась, и если бы я приказал ее убить, могли бы быть проблемы, но убивать девушку никто из нас не хотел – не звери. Впрочем, еще неизвестно, что для нее лучше – умереть или пройти через неизбежные допросы подручных Мясника и полиции.
– Люди верят не только в то, что видят, но и в то, что слышат. Пока девчонка валялась связанная на первом этаже, на диване, Женька со Славкой говорили рядом с ней по-русски. Проговаривали они специально отрепетированный текст. Женька и одного охранника не добил по этой же причине – промахнулся в голову, только мочку уха зацепил. Они со Славкой в это время специально сцепились до скандала. Выглядело все достаточно достоверно. Вряд ли девочка и охранник знают русский язык, но аббревиатуру РОВС запомнят обязательно. При этом все остальные свидетели, оставшиеся в живых, постоянно находились в доме и лишнего не видели, но необычное слово РОВС слышали неоднократно.
Машины мы взяли напрокат, разгрузимся, отгоним на аэродром, а те невольные свидетели, которые их видели, неожиданно скончались. Грузчики у нас свои – банда племянников в диком восторге. Каждый из них по два мешка мелочовки набил. Водители грузовиков получают деньги и тут же сваливают со своими семьями в указанные нами города. Сейчас мы выгрузим все у Шлемовича на складе, и к утру все это будет уже в ящиках.
Сразу искать никто ничего не станет – в обозначенное мной время дом загорится, и уже утром империю Мясника начнут дербанить его подручные. Всего за несколько дней в Париже прольется море крови, а на пожар сбегутся все соседи и растащат то, что мы оставили на улице – о роскоши в доме Мясника ходят неправдоподобные слухи. Часть оружия я тоже оставил специально для соседей. А потом пусть ищут. И трясут соседей и РОВС. А нас там не было. Я вообще водитель грузовика. – Я сделал наивную рожу и, повернувшись к собеседнику, похлопал глазами, как наивная маленькая девочка.
– Ага. С деньгами, золотом и бриллиантами. Я знал, что у Мясника много, но не думал, что настолько. – Яшка нервно хихикнул.
– Мясник стал дико богатым, но так и остался уличным грабителем. Он не доверял чужим банкам, а создать свой банк ему не позволяли весь его прежний образ жизни и подозрительность. То, чем он так всегда гордился, ушло в прошлое, а психология уличного грабителя и беспредельного убийцы осталась прежней, вот он и тащил все к себе домой, создав на окраине Парижа личный Форт Нокс.
Весь Париж знает, что Мясник неправдоподобно богат, но никто не знает насколько. Все знают, что у него дом ломится от роскоши, но никто и никогда этого не видел, а в самом доме бывают только охранники и особо проверенная обслуга, которая живет здесь же. После того как дом сгорит, обстановка в доме Мясника станет легендой, но привязать к нему все, что мы вывезли, будет невозможно. Мясник устроил все так, что о подвальных сейфах в его доме знали только его подручные, а о том, что конкретно лежит в этих сейфах, знал один хозяин дома. Если нас кто и будет искать, то только затем, чтобы сказать «спасибо», а вот такой организации, как РОВС, сильно не поздоровится – у таких денег всегда есть наследники и покровители или те, кто считает себя таковыми.
Это было далеко не все, что я запланировал.
Небольшие подставы и море слухов будут запущены по Парижу уже через пару часов, но Яшку грузить этой информацией я не стал. Пусть каждый занимается своим делом – у наших еврейско-французских компаньонов знакомых значительно больше, чем у моего малолетнего друга, а языки у них подвешены значительно лучше. Не мне их учить, в чьи уши им вложить ту или иную информацию.
– Саш! А куда мы все это теперь денем? Это же почти два грузовика! – Яшка восхищенно причмокнул губами.
Ну да. «Золотая лихорадка» никого из нас не оставила равнодушным. Даже у меня от увиденного зрелища челюсть отвалилась. Чего уж говорить про Яшу? А как мои ювелиры будут удивлены! Им теперь все это оценивать и реализовывать.
– Бери больше. Почти весь кузов только этого грузовика стоит бешеных денег. Помимо самих денег. Не знаю я. В Берн перекидывать надо, а времени в обрез. Бумажки переведем в фунты и доллары и раскидаем по счетам и кучкам, все остальное переправим в Берн по немецкой схеме. Что-то придется и здесь спрятать. Даром, что ли, я «домик в деревне» покупал? Что не раскидаем по счетам и карманам, перевезем в купленное шато. Туда же закинем и бо́льшую часть оружия и некоторую часть мебели и предметов интерьера.
Всем этим Славка с Моисеем Шлемовичем займутся, заодно приготовят посылку на кораблик для вывоза в Лондон. По-быстрому упакуют, отправят, а сами метнутся в Берн самолетом, купят на месте необходимую нам недвижимость и встретят груз. После чего бо́льшую часть драгоценностей Славка распихает по хранилищам банков, а остальное Шлемович начнет переделывать, потихоньку примется выставлять свои изделия на продажу – оборотные деньги ему все равно нужны. Тем же самым займется и Гершевич в Лондоне, но у него работы будет намного больше.
Ты же отсыплешь «бабла» своим малолеткам, и чтобы уже к вечеру никого из них в Париже не было. Мария тоже уедет, задание я дам ей сам. Девочка умненькая, пусть пошарится по Мадриду и Лиссабону, а потом подтянется в Лондон. Не нужна она нам в Париже. Слишком многих она знает, и слишком многие знают ее в тех кругах, в которые нам нет доступа.
Мы с Женькой и Гершевичем через несколько дней улетим в Туманный Альбион. Нам с Женькой нужны лондонские сувениры, а Гершевич примется готовить почву для исхода на землю
