Рецепт апокалипсиса от Учих СИ) - Го Алекс

— Нии–сан, можно к тебе?

Итачи не спал, он просто сидел на постели и пялился в пустоту. Кстати, я первый раз видел его с распущенными волосами.

— Я разучился спать в одиночестве. Не против, если я посплю у тебя?

Брат слегка заторможено кивнул, и я мгновенно юркнул к нему под одеяло, благо футоны здесь, похоже, были рассчитаны на людей с шириной плеч под два метра. Глаза Итачи пораженно расширились, все–таки, я даже когда совсем маленьким был, не просился к нему в постель.

— Я тебя усыплю, — проинформировал я его. — А то будешь всю ночь думать о какой–нибудь ерунде.

— Не…

Но я уже коснулся точки над его переносицей и наложил усыпляющее гендзюцу. Итачи рухнул лицом в подушку. Перевернув его на спину, устроился рядом.

Шииииикарно. Наруто все–таки мелкий и немного костлявый, как его ни корми. Да еще и брыкается во сне. А Итачи большой и теплый. И спать на нем чертовски приятно. Не то чтобы в комнатах было холодно, похоже тут какое–то специальное дзюцу, но голые каменные стены уюта определенно не добавляют.

Утром я проснулся первым.

— Ммм… — потянулся и сонно поморгал.

Взгляд уперся в голый мужской торс, скользнул по разметавшимся по подушке черным шелковистым волосам, перебрался на расслабленное, умиротворенное во сне лицо. У Итачи такие длинные ресницы… Красивый, зараза.

«Так, стоп! Дыши глубже, детка. Вдох–выдох, вдох–выдох. Ты парень. Парень! А это твой брат!!!»

Вроде, отпустило. Иногда та часть меня, что раньше была девушкой, неожиданно прорывается наружу. Представить страшно, шесть лет даже не целовалась, не говоря уже о большем. А у меня сейчас, между прочим, период полового созревания. Гормоны скоро из ушей польются, как ни контролируй эмоции. Надо что–то с этим делать. Хорошо, что шиноби прекрасно владеют всем своим телом, а то конфуз бы вышел. А так лежим дальше, нии–сан спит, а я любуюсь.

«Интересно, что это все–таки за штуки такие? Помню, раньше они были совсем незаметными, а сейчас почти до середины щек пролегли».

Я протянул руку потрогать эти странные складки на лице, и когда мой палец был в сантиметре от цели, кисть сжала стальная хватка Итачи.

— Эмм… Доброе утро?

Нии–сан несколько секунд рассматривал меня, потом отпустил мою руку.

— Как спалось? Понравился сон? — поинтересовался я.

— Так это ты сделал?..

Итачи сел и потер лицо, кажется, ему не понравилось, что оно выглядит таким расслабленным. Ночью я использовал наведенное сновидение и показал ему участок моего мира, который называется Лагуна. Белый песок, пальмы и бирюзовая вода залива. Вдали можно было увидеть, как несколько подростков, парней и девушек, играют в пляжный волейбол, неподалеку группа детей строит песчаный замок.

На себе я предпочитаю наведенные сновидения не использовать, но в этот раз ненадолго заглянул, проверить, чем он занят. Итачи лежал на шезлонге и смотрел то на море, то на играющих детей.

— Нии–сан, попробуй, — я протянул ему Пина–Коладу в кокосе и батончик баунти, помня, что он любит сладкое.

А сам побежал к воде, на ходу создавая серф и призывая волну.

— Ах ты, зараза! — сильным прибоем смыло песчаный замок, и один из малышей, которые на самом деле были архитекторами ИВМ под хенге, вскочил на ноги и бросил мне вслед пластиковый совочек. — Ты мне за это ответишь! Дождешься пары ловушек в нужнике!

В ответ я расхохотался и вернулся в собственный сон.

— …Ты говорил, что не веришь в отсутствие насилия, но тебе удалось создать прекрасный мир, — тихо произнес Итачи.

— Пф. Ты видел только маленький уголок. Я же не показывал тебе Семь Кругов Ада или Корпорацию Амбрелла.

Нии–сан нахмурился, и я поспешил продолжить.

— Но если я не верю, что мир во всем мире возможен, то это не значит, что оно так и есть. Я знаю человека, чьей веры хватит на всех. Может, тебе стоит пообщаться с Узумаки? У него есть особая техника, о которой он сам не подозревает, я ее называю «Мозговынос от Наруто». Жаль только, у меня иммунитет, потому что я с ним с детства знаком.

— Возможно когда–нибудь… — задумчиво пробормотал Итачи.

Тут вдруг со стороны входной двери раздался стук, будто кто–то колотил в нее ногой, и неразборчивый из–за расстояния голос.

— Тоби, — нахмурившись, произнес Итачи и встал.

— Я открою, — у меня в голове моментально сложился план действий, и я выскочил из комнаты Итачи, на ходу складывая печати и на всякий случай активизируя Матрицу. Одновременно я изменил свою внешность, простым хенге обладателя шарингана не проведешь, поэтому пришлось использовать техники посерьезнее.

К входной двери я уже подошел в виде пятилетней девочки с большущими голубыми глазами, золотистыми кудряшками и в розовом пышном платьице до колен. Я распахнул дверь и спросил у застывшего в изумлении Тоби:

— Дяденька, вам кого?

Тоби не ответил, продолжая ошарашено пялиться на меня. Тут в гостиную вошел Итачи, пафосный как обычно, уже в черном плаще с красными облаками, и сел на диван, словно на трон.

— Братик, тут кто–то странный пришел. Пускать?

Итачи царственно дал свое согласие, едва заметно качнув головой. Я распахнул дверь пошире и вернулся к брату, а потом устроился у него на коленях. Нии–сан, умница, даже покерфейсом не дрогнул, кажется, уже привык к моим выкрутасам. Или это у него с непривычки мимические мышцы перенапряглись и слушаться перестали?

Наконец, Тоби не выдержал и, даже сложив печать, вслух выкрикнул «Кай!», надеясь рассеять иллюзию. Когда у него не вышло, активизировал шаринган.

— Ага! Красный глазик! — я указал на него пальцем, а потом повернулся к Итачи. — Братик, ты же говорил, что убил всех, чтобы я точно стала лучше всех. Можно я тогда этого прикончу? Можно, можно? Ну пожалуйстааааа!

— Нет, — все с тем же непроницаемым выражением лица ответил нии–сан, и спросил уже у Тоби. — Ты что–то хотел?

— Эээ… Нет! Я случайно зашел, да. Просто заблудился. Уже ухожу, — настоящий лидер Акацуки, захлопнув за собой дверь, экстренно ретировался, причем настолько быстро, что это было похоже на телепортацию, но вдали еще несколько секунд можно было различить звук очень быстрого бега.

Почти полминуты я сидел неподвижно, а потом меня все–таки прорвало и я начал смеяться. Даже не так — я начал ржать. И кататься по дивану от хохота.

— О, Ками! Хотел бы я увидеть его лицо без маски! — выдавил я, когда немного успокоился. И тут заметил, что Итачи улыбается. Краем губ, но все же.

Отсмеявшись, я вернул себе нормальный облик.

— Как насчет небольшой тренировки, нии–сан? — я на всякий случай так и не снимал Матрицу, опасаясь, как бы тренировка не началась прямо на месте.

— … Хорошо. Идем.

Пять минут спустя мы уже были на огромном подземном полигоне. Похоже, действительно намечается «легкая» разминка, потому что реши Итачи действовать в полную силу, разнес бы здесь все по камешкам. По негласному этикету шиноби перед схваткой полагалось принять пафосные позы и поговорить с соперником. Все равно о чем — о погоде, о смысле жизни, или о том, что ты всех врагов в гробу видал в белых тапочках. Но Итачи вообще не разговорчивый, поэтому ограничился одним лишь словом:

— Саске.

Я не увидел его движения даже активированным шаринганом. И увернуться от первого удара сумел только каким–то чудом. Двигаясь на пределе возможностей, когда кажется, что от напряжения вот–вот лопнут связки и мышцы, я продержался где–то секунд тридцать. А потом Итачи словно размазался в воздухе, ухватил меня за шкирку и отшвырнул в сторону. Меня несколько раз крутануло в воздухе, потом метров шесть протащило по полу.

— Чидори Нагаши! — я хлопнул по полу, посылая молнию вдоль камня по направлению к брату.

Итачи подпрыгнул, но вот в воздухе от атаки увернуться почти невозможно, и молния, ударившая вертикально вверх, стала для него сюрпризом. Мощный разряд пронзил его тело, и оно рассыпалось на стаю черных воронов. Впрочем, это не стало для меня неожиданностью. Куда хуже было то, что вся эта стая полетела на меня. Я начал метать в них сюрикены, и когда последняя лопнула, уже вздохнул с облегчением, как вдруг почувствовал движение воздуха перед лицом и смазанное прикосновение крыла.